Разгневан был купец Филатьев и приковал Каина цепью к столбу, к которому также и бурый медведь был прикован. Вот с таким сотоварищем провел Каин двое суток.
Медведь с цепи рвется к Каину, шерсть топорщится, глазища, как у дьявола, горят, когтями, как лезвиями, тянется. С ладонь зазор между ними, когда медведь цепь натягивал. Большего страху отродясь Каин не испытывал. Он и голода не чувствовал. Об одном бога молил: чтоб медведя досыта накормили. "А то ведь он, костолом, цепь сорвет да мною свое брюхо и набьет", - страдая, размышлял Каин. Глаз не сомкнул, смерть ожидаючи.
На вторые сутки знакомая служанка принесла Каину хлеб да воду, а медведю корм. Служанка была девка ладная, к Каину с интересом относилась, раньше-то очи долу склоняла, когда он показывался, или задом вертела - завлекала. И видя Каина в плачевном положении, расчувствовалась, разгоревалась, да и скажи Каину между своими такими причитаниями:
- А у нас, Иванушка, еще лихо-то! Солдат убитый в колодезь сброшен… А хозяин сам не свой ходит…
И тут в растерянном сознании Каина блеснул луч надежды, ибо в сообразительности ему отказать нельзя было.
Через несколько дней купец, решив, что Каин пребывает уже в полном угнетении духа, сам пожаловал и велел Каину портки снять и в виде милости купеческой самому себе розги выбрать и самому пузом к лавке приладиться. Но Каин портков снимать не стал, а, хоть и заморышем от мучений выглядел, молвил твердо:
- Бить меня не смеете! Знаю я Слово и Дело Государево!
Купец вынужден был наказание отменить, снова приковал Каина к столбу, а наутро отослал его в московскую полицию.
В полиции стали допрашивать, точно ли знает он Слово и Дело Государево.
- Точно ведаю, а скажу там, где надлежит.
Поскольку с такими вещами шутить нельзя было, то под крепким караулом отправили Каина в Тайную Канцелярию.
Секретарь Канцелярии наметанным глазом оглядел Каина и решил справить работу сам. Но Каин своего держался упорно:
- Знаю я Слово и Дело Государево, а никому другому раскрыть не могу, кроме как главному начальнику.
"Каменный орешек, - помыслил секретарь, - беды не сберешься, коль что важное знает, а я порядок не соблюду", - и, заковав Каина в цепи, приказал ему смирно сидеть, пока не прибудут их сиятельство московский градоначальник граф Семен Андреевич Салтыков.
На следующий день граф, выслушав доклад секретаря, повелел привести бродягу.
- Ну, и что ты ведаешь? - грозно сдвинул брови Салтыков.
- А то, ваше сиятельство, - бухнулся, гремя цепями, Каин в ноги графа, - что господий мой убил ландмилъского солдата и бросил его тело в сухой колодец!
Граф немедля приказал расследовать обстоятельства, и Каин вместе с конвоем солдат поскакал в дом купца Филатьева. Выбежал купец на крыльцо, смотрит обалдело, как подскакивает к нему Каин и громовым голосом восклицает:
- Убивец - мой господин!
А солдаты тем временем из колодца вытягивают на веревках мертвое тело.
И тут уж самого Филатьева поволокли в Тайную Канцелярию как бы под конвоем Каина.
На следующий день граф в знак расположения к Каину допустил его к своей особе после утреннего кофею еще облаченный в домашний халат.
- Не знаешь ли других злоумышленников, что с твоим господином разбойничали?
- Не ведаю их, одно ведаю, что купец Филатьев - главнейший зачинщик.
В Тайной Канцелярии допрашивали так, что подозреваемые признавались во всем том, что желали расследователи. Были, конечно, некоторые исключения, но не о них речь сейчас. Купец к этим исключительным личностям не принадлежал и вскоре сознался в убийстве солдата.
А Ванька Каин не просто сухим из воды вышел, а был с поощрением назван "справедливым доносчиком", отпущен на волю и, что важно для его дальнейшей жизни, - получил "абшид", то есть, по-современному, "удостоверение личности".
II
Через несколько дней пошел Каин на красную площадь и встретил там нечаянно девку купца Филатьева. Обрадовался, благодарить стал:
- Мне бы без тебя от того медведя ни в жисть не вывернуться… Уж погоди, в должниках перед тобой ходить не стану. Авось и пригожусь, службу сослужу…
А девка разомлела от ласковых слов, - к тому ж, как известно, сердечно неравнодушна к Каину была. И призналась, что купец, откупившись от наказания и возвратясь домой, поручил ей приглядывать за кладовыми палатами. В сундуках там чего только нет, и если Каин пожелает наведаться, она ему путь покажет.
Каин поблагодарил, ответствовал, что посоветуется с товарищами, а может, и пожалует как-нибудь.
Наутро Каин купил живую курицу и, подойдя к забору дома господина Татищева, что прилегал к купеческим палатам, перекинул курицу через забор в татищевский огород. Курица закудахтала, поскакала по грядкам, а Каин стал в дверь стучать. Объяснил дворнику, что, дескать, курица у него из рук вырвалась и в огород залетела и он просит разрешения ее в огороде поймать. Дворник, ни о чем не подозревая, позволил Каину войти во двор и курицу ловить. Каин вроде курицу ловил, а сам зорко выглядывал, как к окнам купецким подобраться. Наконец поймал Каин курицу, попрощался с дворником и заспешил к своим товарищам, поскольку план у него уже полностью созрел.
За полночь, подкравшись к зарешеченному окну, раздвинули воры прутья и влезли через окно в дом. А там уже девка ждала их и путь к сундукам свечою указывала. Богатая добыча выпала: деньги, серебро, а Каин еще скрытно для других припрятал шкатулочку, обитую бархатом, а в шкатулочке той бриллиантовые вещи находились.
После пребывания в Тайной Канцелярии стала мучить по ночам бессонница Филатьева. Сны снились короткие, но дурные: то его на дыбе распластывают, то мертвый солдат приходит и норовит в колодце, как в постели, улечься. От малейшего ночного шороха вздрагивал купец. И когда в злополучную ночь послышался ему шорох по дому, перекрестился он на икону и выглянул из своей комнаты в окно. И сразу приметил, что какие-то людишки, друг другу подсобляя, через забор кувыркаются. Бросился купец к сундукам, а они с места сдвинуты; открыл - а там пустота зияет. Поднял тревогу, сонные слуги сбежались, он их послал в погоню за грабителями. Побежали слуги за ворота по разным проулкам.
А Каин с товарищами, волоча награбленное, углядел: вдали, возле купеческого дома, факелы мелькают, люди перекликаются. Понял, что не уйти ему на такой тихой скорости, если погоня по его следам обозначится. И, долго не размышляя, зарыл в жидкую придорожную грязь краденое, а сам с товарищами налегке вовсю припустился.
До изнеможения убегали, а потом у дома генерала Шубина осенила Каина новая неожиданная мысль.
- Стой, - сказал он товарищам, - сейчас я человека из этого дома выманю, вы его в тулуп закатайте да свяжите, а с остальным я сам управлюсь…
Постучал Каин в ворота, дворник недовольно просунул голову в слуховое оконце:
- Чего посередь ночи шумишь?
- А то шумлю, что у вашего дома человек лежит: может, пьяный, а может, мертвый.
Дворник ворота раскрыл, вышел поглядеть, что за случай учинился, а ему тем временем сотоварищи Каина тулуп на голову и ноги-руки веревками перетянули.
А после вместе с Каином, отомкнув конюшню, вывели пару лошадей, запрягли в карету и поехали, как важные персоны, не торопясь, по улице.
Догоняют их слуги купеческие- мол, так и так, не узрели ли мошенников гнусных, татей полуночных, ограбивших дом его степенства купца 1-й гильдии Филатьева.
Один из грабителей строго выговорил:
- Их сиятельство после государственных дел изволит домой почивать ехать, а вы в исподнем носитесь и взгляд его не радуете… Исчезните, яко воск от лица огня!
Преследователи сочли за разумное более вопросов не задавать и продолжить свои поиски, а "берлин" достеленный заколыхался по улице.
Так постранствовав по городу до рассветного часа, возвратились воры к тому месту, где драгоценности и иные вещи припрятали. Вышел Каин из кареты, снял колесо и снова принялся надевать на ось. И, неприметно оглянувшись по сторонам, зарытое из грязи вытащил и в карету покидал. Ранние прохожие видели, как, закрепив колесо, ловкий возница вскинул вожжи и послушные кони вновь застучали копытами по булыжной мостовой.
Добравшись до безопасной местности, грабители бросили лошадей на произвол судьбы, а сами отправились на квартиру Каина.
Через несколько дней Каин снова повстречал купцову прислужницу, и она ему поведала удивительную историю.
Негодовал купец, когда преследователи ни с чем воротились. А Вонифатий волосы на себе рвет, словно больше самого купца переживает да и нашептывает купцу: мол, не иначе как девка в сговоре с грабителями значилась, ибо одним им не одолеть бы такую затею было. Вызвал купец полицию и объявил, что девка у него на подозрении. Заплечных дел мастера девку прихватили да стали вызнавать о ее прегрешениях: плеточкой по белому телу выхаживались, на дыбе немного подержали. Но девка, не в пример женскому полу, на редкость твердой оказалась, одно твердила, кусая от боли губы:
- Ничего не ведала, спала беспробудно, а как шум устроился, так и проснулася…
На сей раз ничего от нее в полиции не добились и с миром, растерзанную и несчастную, отпустили домой.