Глава 7
Как только ребята вышли за околицу, мальчишка исчез. Алик оглянулся по сторонам.
- Куда идти то? Может туда в сторону мечети, вроде он туда смылся.
За каменным забором у них за спиной выросли двое парней в разгрузках и с оружием. На груди одного из них висела рация "Кенвуд". Парни были славянской внешности. Они резко сняли автоматы с плеча Алика и Ваньки. Один из парней упёр воронёный ствол АКСУ в спину Алика. Второй, улыбаясь, крутил в руке СВД.
- Вы чё, парни? Кто такие? - Иван с недоумением смотрел на них.
- Здорово ОМОН! - один из парней, смеясь, ткнул в нарукавную нашивку Ивана, - иди туда к мечети!
Около мечети сидел снайпер и, взяв Алика с Иваном на мушку, скалился. Принадлежность этого не вызывала у ребят сомнения, чёрная борода, смуглая кожа и зелёная повязка с арабской вязью на голове говорили сами за себя.
Иван, ловким движением отсоединив рожок от СВД, оттолкнул в сторону ствол и, крикнув: "Алик, беги!" - кинулся по направлению к расположению отряда.
- Надо предупредить, только бы успеть, только бы успеть, - вертелось у него в голове.
Но Алик не успел убежать, один из парней крутил ему руки, навалившись всем телом. Второй от бедра, не целясь, начал вести огонь вслед по убегающему Бокареву.
Первая пуля попала Ивану в голову. Он, сложив руки по швам, упал. По темени потекло что - то липкое.
- Всё, я убит, - пронеслось у него в голове, - но если я думаю, значит, я ещё жив.
Иван поднялся и вновь побежал к спортзалу. Вторая пуля пробила почку, третья - печень. Бокарев, собрав всю волю в кулак, из последних сил ввалился в расположение отряда.
- Ребята, тревога - там… - прохрипел он и упал, потеряв сознание.
В это время трое ребят, которых сменили на КПП местные милиционеры, возвращались в село по просёлочной дороге. Идти предстояло ещё пару километров. По дороге в село ехала старенькая "копейка". Молодой водитель хотел объехать ребят, но Николай Столбов перегородил дорогу.
- Чего хотели, уважаемые? - водитель, притормозив, высунул недовольное лицо.
- Подбрось до села, бача! - попросил его Игорь Торбин.
- Могу только двоих, у меня машина старая. У вас вон ещё бронники, да оружие. Тяжело ей будет, а у меня и так диски стёрлись.
Парни, посовещавшись, решили: "Ладно. Спасибо, бача. Ехать или всем, или никому".
Водитель, хлопнув дверью, продолжал путь, а ребята двинулись в село через кукурузное поле. Это небольшое недоразумение спасло им жизнь.
Подходя к селу, они услышали звуки ближнего интенсивного боя. Пули свистели над головой. Поэтому, всё сразу поняв, и быстро окопавшись, они решили - пока находимся здесь, но при первой же возможности прорываемся к своим.
А в селе уже вовсю шёл бой. План "гелаевцев" захватить ОМОН врасплох провалился.
Сначала спортзал был обстрелян из автоматического оружия. Затем, собравшись скопом вокруг, бандиты предприняли психологический ход. Воздух потряс многоголосый хор: "Аллаху Акбар! Аллаху Акбар! Аллаху Акбар". Даже у самых смелых по спине побежали предательские мурашки.
Потом в ход пошли гранатомёты. Три "шайтан-трубы" взвыли и выпустили заряды по зданию. Один заряд прошил спортзал насквозь, два других завязли в кирпичной кладке в три ряда - большая редкость для Дагестана. Хоть маленькая, но удача.
Ребята, не стушевавшись, давали сдачи. Это как в драке: сначала страшно, а потом входишь в раж и уже, глядишь, привык.
Сильно высовываться не давали снайперы. Встав в круговую оборону, омоновцы отстреливались. Не обманул майор Вахаев, вовремя подкинул боеприпасы. Ох, как они пригодились парням в этот солнечный сентябрьский день.
Саня Слободин руководил обороной, он чувствовал себя как рыба в воде. Сергей, взглянув в его лицо, увидел неподдельную бесшабашную удаль. У стены на гимнастических матах лежал, наскоро перевязанный, Иван Бокарев. Кто-то из ребят вколол ему три шприц-тюбика "промедола". В его глазах, подёрнутых поволокой, клубился туман.
- Где доктор? У нас раненый! - крутя головой, крикнул Слободин.
- Да он с Бокаревым уходил посты проверять, - ответил кто-то.
- Всё понятно! Хамарев, вот так, дружище, из подствольника надо, вот так, - руководил Слободин уже другим крылом обороны.
Володя Аникин находился в центре зала. Под градом пуль он таскал цинки с патронами то в один конец, то в другой. Юрка Зайцев, как эквилибрист, примостившись под потолком, аккуратно бил из СВД. Когда он убирал винтовку в сторону, у него под глазом был виден синяк от отдачи прицела.
Пашка Хамарев, приноровившись, беспрерывно запускал в окошко ВОГи из подствольного гранатомёта. Архип Мишин, замаскировавшись у амбразуры, простреливал всю улицу слева. Сделав удачный выстрел, он подмигивал своему другу Серёге Рыкову, который держал правую сторону.
С учётом трёх, оставшихся в кукурузном поле, одного раненого и одного попавшего в плен, в спортзале вели бой двадцать человек.
Вначале "духи" попёрли буром, но, потеряв убитыми около десятка человек, отскочили и приступили к длительной осаде. В бою обычно обороняющиеся теряют одну треть, остальные потери приходятся на долю нападающих.
Тем временем лазарет липчан пополнялся. Рядом с Бокаревым уже лежали Саня Весняков, раненый осколком в грудь и Юрка Зубов, получивший тяжёлую контузию. Юрка перестал ориентироваться в пространстве и только открывал рот, как рыба, выброшенная на берег.
Димка Викуленко, отстрелив голову "духу" высунувшемуся из-за стены, вытер рукой пот со лба. Лицо бандита разлетелось на куски, как гнилой арбуз.
Архип, стрелявший из калаша, остановился перевести дух. По улице то и дело перемещались бородачи. Во время короткого затишья через окна пробивались солнечные лучики, высоко в небе парил жаворонок, его весёлая песня заставляла усомниться: может это всё страшный сон?
Архип хотел что-то сказать Рыкову и почувствовал: по руке как будто ударили молотком. Он посмотрел на запястье - и вдруг из руки брызнула густая струя и забила фонтаном.
- Серёга, прикрой. Я перевяжусь, - успел он крикнуть своему другу. Но тот сам корчился от боли, получив осколок в бедро.
Сергей, примостившись у угла, простреливал длинный коридор на подступах к зданию. Рядом с ним расположился Валька Топорков. Сергей видел как он то и дело облизывает сухие губы.
Вечно весёлый Олег Остапчук крикнул Ришату Валееву: "Татарин, ты чё их, типа, всех на день рожденья пригласил? Ничо себе гости. Так и прут". И продолжал вести огонь.
Неожиданно в зале, как из воздуха возникла пожилая женщина с тазиком переспевших слив в руках.
- Ого, мать! Ты откуда взялась? - не поверил своим глазам Андрей Гаркушин.
- Я, уэто, тут всю жизнь хожу. Угошайтесь, - и старушка, поставив тазик на пол, исчезла, так же как и появилась.
В это время, связанного Алика привели к Руслану Гелаеву лично. Полевой командир неприветливо смотрел на Белова из-под чёрных бровей. Смуглый араб вытолкнул Алика на середину комнаты и бросил рядом с ним медицинскую сумку.
- Руки развяжите, - невозмутимо приказал Алик.
Гелаев, подняв брови, сделал знак своим нукерам. Подошедший сзади бандит, разрезал верёвки ножом. Алик размял руки и, достав из кармана очки, надел их на переносицу.
- Ты врач? - спросил боевик.
- Хирург, - ответил Белов.
- Это хорошо. Хорошо будешь лечить моих людей - останешься жив. Уведите его, - Гелаев взмахнул рукой.
Но Алик не собирался заканчивать диалог.
- Я не собираюсь здесь никого лечить.
- Как же так? - снова поднял брови Гелаев и, усмехнувшись, продолжал, - ты же давал клятву Гиппократа!
- Я давал клятву помогать людям, а не бешеным волкам!
- Это твоё последнее слово?
- Последнее, - отрезал Белов.
- Уведите его. Он сам сделал свой выбор, - сказал полевой командир своим людям. И когда увели Алика, продолжал: - Это были слова смелого человека. Убейте его быстро. Среди этих "хаски" есть настоящие джигиты.
Но арабы не выполнили приказ командира. Прежде чем расстрелять Алика, они отрубили ему кисти рук, не пожелавшие их лечить, не забыв снять с него дорогой камуфляж. Ровно полгода не дожил он до своего тридцатилетия.
Омоновцы потеряли счёт времени. Казалось, что прошло несколько суток, тем временем бой шёл около четырёх часов. Двое парней отстреливались, спрятавшись у сараев, расположенных во дворе школы. Держать связь с ними и координировать действия всей обороны по рации не представлялось возможным. У бандитов все радиостанции были со сканерами. При желании можно было поймать любую волну. Майор Слободин принял единственно правильное решение - он перемещался от наряда к наряду: где бегом, где ползком и руководил боем. Один раз снайпер прижал его к земле и не давал поднять голову в течение сорока минут. Слободин был вынужден лежать, прижавшись лицом к пыльной каменистой земле.
- Надо вставать, - проносилось у него в голове, - как там ребята?
И поднявшись, он резко - одним рывком, привалился к кирпичной стене. Когда он появился в спортзале у ребят как будто "камень с души свалился".
- Товарищ майор, а мы думали ты уже того, - на него, улыбаясь, смотрел Олег Остапчук.
- А? - не понял Слободин, а, поняв, улыбнулся в ответ, - нет, Олег, рано мне ещё. Вот выведу вас отсюда, тогда рассмотрим этот вопрос.
Тем временем в бою возникло затишье, вероятно бандиты решили пообедать. И вновь сентябрьское солнышко начало трепать нервы ребятам. Очень хотелось проснуться. Жить была охота, хоть помирай.