- Конечно, не думал, глупый мальчишка, - сказала Лоис, поднимаясь на крыльцо. - Тебе нужна женщина, которая будет все продумывать за тебя. - Она еще раз взглянула на него в свете городских огней. - Просто это не могу быть я.
И Лоис опять поцеловала Рика - на этот раз таким поцелуем, какой он всегда мечтал от нее получить. Рик упивался этим поцелуем, потому что знал: это ему на всю жизнь. В ту минуту ему было плевать, что Солли может спуститься со своей карманной пушкой и вышибить ему мозги: это стоило ее поцелуя, одного поцелуя.
Она снова отстранилась, на сей раз медленнее, и лишь в последний миг расстались их губы.
- Ладно, герой-любовник, мне надо идти. Тут свежо, да и поздно, мне уже пора седьмой сон видеть.
Рик потерянно стоял на тротуаре, через дорогу от своего тысячедолларового "де сото", и смотрел, как Лоис идет по ступеням прочь из его жизни.
Одно беспокоило его: который из ее поцелуев был настоящим? Первый или последний?
Глава девятнадцатая
Сэр Гарольд Майлз опять повторял их задания. Они возвращались к заданию уже с десяток раз, но и этот лишним не будет. Как знать, может, даже пойдет на пользу. Может, спасет нескольких хороших парней от бессмысленной гибели. И все же Рик не особо надеялся. Хороших ребят убивают, потому что они невнимательно слушают, и с этим ничего не поделать.
К ним присоединились Ян Кубиш и Йозеф Габчик, и Ласло представил их Рику как участников чешского сопротивления в Лондоне, которых он лично отобрал в оперативную группу. Вместе с Ласло, Рено и Риком их сбросят на чешскую территорию с самолета Королевских ВВС. Они прыгнут неподалеку от Праги, над деревней Лидице, откуда Кубиш и Габчик родом. Маленькая компактная деревенька, несколько сот душ, не больше - и все, заверил товарищей Ласло, глубоко привержены делу борьбы с фашистскими захватчиками.
Снаряжение оказалось на удивление простым для операции такой важности. Орудие убийства - бомба британского производства, которую надлежало закинуть в открытую машину Гейдриха, когда тот поедет через город в свою контору в Градчанах. Бомбу требовалось закинуть в салон, потому что у Гейдриха бронированный "мерседес-бенц", рассчитанный на то, чтобы невредимым переезжать фугасы.
- А что, в Чехословакии не умеют делать бомбы? - спросил Рик. Взрывчатка как способ убийства казалась ему трусостью. - Я думал, чехи считаются умельцами по бомбам.
- Взрывных устройств такого типа у них не бывает, - перебил майор Майлз. - Даже у немцев нет такой бомбы. - Майор явно был страшно этим доволен.
Он взял разряженный образец. Рик, во всяком случае, надеялся, что образец разряженный, потому что сэр Гарольд тут же запустил таймер.
- Слушайте очень внимательно, джентльмены, - сказал он.
Рик покосился на Ласло - нет ли признаков страха, - но взгляд Ласло был прикован к бомбе.
Десять мучительных секунд в комнате царило молчание. Сначала Рик не понял, к чему должен прислушиваться. Потом догадался: он не должен услышать ничего; ровно ничего и не было слышно.
- Абсолютно бесшумна, - сказал сэр Гарольд. - И абсолютно надежна. Вероятность отказа: ноль. И у немцев, и у чехов есть, конечно, портативные бомбы, но они весьма пугающе грохочут. В отличие от нашей бомбы, как вы только что убедились. Положишь ее в сумочку жене - и та ни сном ни духом, пока штуковина не рванет. Бесшумная и смертоносная. - Майор позволил себе маленький смешок. - Будем надеяться, она не попадет в руки ирландцев.
Рик мог бы назвать одного ирландца, у которого такая бомба уже, наверное, имеется: того ирландца, что много лет назад советовал Рику держаться победителя и чьим советом Рик доныне усердно пренебрегал.
Майор Майлз указал на большую карту Праги на стене.
- Мы рассмотрели несколько возможных позиций для атаки, - начал он, - и в итоге все сошлись на том, что это - лучшее. - Он похлопал указкой по Карлову мосту, самому знаменитому и прекрасному из пражских мостов, перепоясавшему Влтаву барочной оргией статуй. - Благодаря мисс Лунд, чьи успехи во внедрении экстраординарны, мы знаем, что Гейдрих каждый день едет со своей загородной виллы в замок одним и тем же маршрутом. Как видите… - майор потыкал карту острием указки, - по дороге к мосту он должен миновать Клементинум, потом резко свернуть налево на Крыжовницку улицу, потом резко направо на Карлов мост. Даже если его охрана сможет очистить мост от любого движения гражданских - чего они до сих пор и не думали делать, - его "мерседес" все равно должен будет снизить скорость почти до полной остановки, чтобы вписаться в поворот, не вытряхнув наместника в реку… И еще одно обстоятельство работает на нас. Наместник чрезвычайно пунктуален. Он ненавидит, когда опаздывают, и абсолютно запрещает это себе. Каждое утро он проезжает мост ровно в семь пятьдесят, чтобы въехать в ворота замка с восьмым ударом часов. - Казалось, пунктуальность противника по-человечески очень приятна майору.
Кубиш и Габчик, вооруженные автоматическими пистолетами, займут позиции по обочинам, а Ласло выступит на проезжую часть, будто собираясь перейти улицу, после того как проедет машина с Вешателем. Когда скорость машины снизится до минимума, а внимание водителя сосредоточится на прохождении поворота, Рено выскочит перед машиной и вынудит ее остановиться. Тут Ласло подбежит к машине сзади, закинет бомбу и проворно удалится. Десять секунд до взрыва означают, что все должны будут поспешить прочь.
Второй отвлекающий маневр обеспечит Рик, который через секунду-другую после того, как Ласло доставит свой груз по назначению, должен зажечь дымовую шашку на мосту впереди, по ходу движения машины. Седоки отвлекутся на эту мнимую опасность, а тем временем на заднем сиденье сработает бомба. Это даст заговорщикам возможность рассыпаться, и когда полиция явится собирать обломки, все они будут уже далеко; общий сбор в алтаре церкви Святого Карла Борромео.
- И еще одно напоследок, - сказал майор Майлз. - Несмотря на все наши старания, всегда остается вероятность осечки. В таком случае вы все окажетесь в большой опасности.
- Тогда нам нужен сигнал отмены, - сказал Рик.
- Мистер Блэйн прав, - подтвердил сэр Гарольд. - Это должен быть четкий и легко понятный сигнал, к которому прибегают только в безусловных обстоятельствах. В своих расчетах мы целиком полагаемся на немецкую пунктуальность Гейдриха. Подав заранее оговоренный сигнал, мисс Лунд подтвердит контакт. По приходе ее сообщения команда вылетит в базовую зону в Лидице, и после этого устранение должно состояться как можно быстрее. Следовательно, мы с мистером Ласло договорились, что, если Гейдрих опоздает хоть на секунду больше, чем на пять минут, операция считается сорванной и все немедленно покидают свои позиции. Вопросы, возражения?
Мрачное молчание нарушил Рик.
- Парочка есть, майор, - сказал он. - Откуда мы знаем, что нас не арестуют, едва мы коснемся земли, и не расстреляют на месте?
Эта мысль, казалось, лишь слегка смутила майора.
- У нас нет причин подозревать, что кто-нибудь треплет языком, - сказал он. - Честь британского джентльмена в таких вопросах прежде всего. - Майор взмахнул рукой, словно отметая самую мысль.
- Еще одно, - продолжал Рик. - Луи об этом уже спрашивал: как мы будем жить дальше - при условии, что вообще выживем, - когда, потеряв своего возлюбленного Гейдриха, немцы решат сквитаться, уничтожив в отместку сотни, а то и тысячи мирных людей? Немцы поступали так прежде, и нет причин думать, что на сей раз они поступят иначе.
Пришел черед Ласло отвечать. Он поднялся.
- Мсье Блэйн, - сказал он, - меня глубоко трогает ваша забота о благополучии других, тем более что это, кажется, недавно приобретенное вами качество. Очевидно, вы бы предпочли позволить чудовищу и дальше топтать священную землю моей родины. Вы хоть представляете, что это за человек?
Рик ответил, что имеет некоторое представление.
- Но не то, что я. Вы не были в Маутхаузене.
- Нет, не был, - парировал Рик. - Но был в Аддис-Абебе и на Эбро. Думаете, я видел меньше вашего? Думаете, не видел, как люди страдают и умирают? - Рик стукнул кулаком по столу. - Не лезьте в бутылку. Вы не первый, на чью долю выпала нелегкая судьба, и не последний. Я смотрю на дело так: если я подставляю шею, у меня такое же право на собственное мнение, как и у вас.
Ласло никогда не слышал, чтобы Ричард Блэйн говорил с такой горячностью.
- Позвольте рассказать вам, как нацисты развлекались в Маутхаузене, - сказал Ласло. - Они отводили человека на дно глубокого каменного карьера и заставляли подниматься наверх с двадцатисемикилограммовым камнем на спине. Каждый шаг сопровождался ударом. Когда человек наконец выбирался наверх, его снова отправляли вниз и нагружали еще больше. Если споткнешься - а в конце концов даже самые сильные спотыкаются, - избивают дубинкой. Так и продолжается, пока не упадешь замертво. Однажды утром я насчитал на обочине двадцать одно тело. И были моменты, когда я почти хотел оказаться среди них.
Ласло сел.