Он достал из кармана коробку папирос "Герцеговина Флор", любимый табак "Вождя Народов", который был доступен в те годы даже далеко не каждому генералу, закурил и продолжил задумчиво:
- В сложившейся на данный момент обстановке в Красной Армии, Петр Николаевич, Политбюро ЦК ВКП(б), провозгласило лозунг: "Все лучшее - фронту!"… Так сейчас живет вся страна, и не вам мне об этом говорить… Я прекрасно понимаю ваши отцовские чувства, мы достаточно давно с вами дружны… Но!.. - Он посмотрел на девушку. - Ольга, и в самом деле теперь, после того, как переступила порог совершеннолетия, имеет полное право принимать решения самостоятельно!.. Тем более, если это решение связано с убытием на фронт!.. "Все лучшее - фронту!" в нашей ситуации имеет абсолютно физическое воплощение!.. Хоть и довольно крикливое, надо признаться…
- Но, Юрий Сергеевич!.. - Вскочил со стула профессор.
И в этот момент взгляд офицера стал каким-то странным…
Он, непроизвольно, провел большим пальцем своей руки, словно стирал несуществующую пыль, с малинового "ромба" в петлице гимнастерки, и сказал, словно уронил несколько гранитных глыб:
- Петр Николаевич!.. Вы понимаете, насколько сложна обстановка даже в моем комиссариате?.. Если хоть кто-то узнает, что вы "беспричинно" препятствуете гражданке Ольге Рублевой добровольно уйти на фронт, то… События в вашей семье, случившиеся в 37-ом, могут оказаться просто детским лепетом на лужайке!.. В военное время такие действия могут быть расценены, как прямой саботаж фронта, или даже как прямая диверсия… А это статья 58-я, "прим" 1…
- За то, что я хочу уберечь свою дочь от гибели, я и моя семья можем стать "врагами народа", да еще и по "расстрельному" примечанию… - Профессор удрученно склонил голову на грудь.
- И вам, ко всему прочему, могут вспомнить те вздорные обвинения пятилетней давности, и даже больше скажу - обязательно вспомнят… В нашем Комиссариате сейчас образовалось множество различных "подводных течений", к сожалению… И я, уважаемый профессор, при всей своей должности, никак не смогу вам помочь в этот раз, потому что это все Это, будет истолковано абсолютно правильно… В свете директив Главного Комитета Обороны, подписанных самим… - Офицер замолчал на несколько секунд, словно собирался с мыслями. - Вы прекрасно знаете, профессор, в каком Наркомате я служу, и какую должность занимаю… Простите уж за прямоту, но… Приказ о "санкциях" применительно к профессору Рублеву, если вдруг поступит "сигнал" о вышесказанном, буду вынужден подписать именно я…
- Бог ты мой! - Прошептал профессор. - Куда мы катимся? Куда катится вся наша страна? Ведь вы всего майор Юрий Сергеевич!.. Даже не генерал и не Маршал, как Рокоссовский, Тимошенко или Буденный!.. Боже мой! Всего майор!..
- Всего майор… - Согласился мужчина. - Но "майор НКВД"…
***
…Думается, что следует сделать некоторые пояснения, связанные в военной иерархией тех лет, чтобы у читателя не возникало никаких иллюзий по поводу "ошибок" и "опечаток"…
Следует помнить и иметь в виду, что в органах НКВД, к которым относились не только сотрудники Особых Отделов, милиция и пограничники, но и военнослужащие дивизий НКВД, воевавших на фронте, были несколько иные знаки различия.
Так, например, сержантский состав имел "кубики" вместо обычных "треугольничков". Средний начальствующий состав - "шпалы" вместо "кубиков". А старший начальствующий - состав "ромбы" вместо "шпал"…
В этих частях, особенно непосредственно НКВД, а позже и в "Смерш", были "свои" звания, которые были на несколько рангов выше, чем в "обычных войсках" Красной Армии…
Например "сержант НКВД" соответствовал "лейтенанту" в войсках, и носил столько же "кубарей" в петлицах своей гимнастерки. А вот "лейтенант НКВД", носивший две шпалы, соответствовал уже "майору"…
А теперь нетрудно подсчитать "соответствие", если знать "обычные" для тех лет офицерские знаки различия, что "капитан НКВД" носил в петлицах четыре "полковничьи" "шпалы"!..
А вот майор…
С этого ранга, или воинского звания, офицеры НКВД носили в своих петлицах уже генеральские "ромбы"…
Один "ромб" в те годы соответствовал званию "комбриг"… "Практически генеральское"… "Практически" потому, что позже звание "генерал-майор" давали "комкорам", командирам корпусов то есть, а комбриги, считавшиеся до того времени генералами, "скатились" до полковников…
И было очень много обиженных, и очень много бывших комбригов продолжало практиковать именно это звание вплоть до января 1943-го, когда в Красной Армии были введены погоны… Кто-то их них стал генералом, а кто-то так и остался полковником…
Но речь о другом…
В НКВД звание "майор НКВД" было абсолютно номинальным, уставным, и его почти никто и почти никогда не произносил! В этом ведомстве по званиям назвали лишь "капитана", а вот дальше…
"Комиссар НКВД", "Комиссар НКВД 3-го ранга", "2-го ранга" и так далее… Потому, что все они, фактически, были генералами. И надо понимать то, что чтобы дослужиться до такого "майора" к началу 40-х годов все они начинали свою службу в этом ведомстве, кто еще с Феликсом в ВЧК, кто с Менжинским в ОГПУ, а кто и с Арбузовым и Судоплатовым в далекие 20-е годы, разрабатывая знаменитую операцию "Тарантелла"…
И в любом случае…
Уходили в небытие, Главные Народные Комиссары ВЧК - НКВД - ОГПУ: Дзержинский, Менжинский, Ягода, Ежов… Потому, что они были больше политическими деятелями, на которых и вешались все промахи Наркомата, чем генералами…
А вот те, настоящие "Наркомы НКВД", что были рангом пониже, были настоящими профессионалами… Нет, не общеизвестных сталинских и бериевских репрессий, за которые потом представителей этого ведомства в народе не любили поголовно, всех и каждого, а именно настоящей разведки и контрразведки! И они оставались…
И никто из них, из той, довоенной плеяды "динозавров", это действительный, достоверный факт, за всю свою службу так и не прыгнул, впоследствии, выше звания "генерал-лейтенант"… …Незнание этих фактов порой приводит к большой путанице и ошибкам в определении званий военнослужащих того времени по снимкам и кинокадрам… …Человек, который разговаривал с профессором Рублевым, был именно из таких, из "старых и проверенных кадров", из "реликтов" Наркомата Внутренних Дел, который начинал свою службу молодым энтузиастом еще в ВЧК, при "Железном" Феликсе…
***
…- И что? Ничего нельзя сделать, Юрий Сергеевич? - Едва ли не простонал профессор.
- Ну, почему же… Кое-что сделать, думаю, все-таки можно… - Проговорил задумчиво "майор", и внимательно посмотрел на Ольгу, которая, за такую "поддержку" перед отцом, уже была готова кинуться на этого пожилого офицера "важного ведомства", и расцеловать его лицо от подбородка до самой макушки. - Ты говорила, Оленька, что ходила на занятия в Осоавиахим?
- Почти полгода! - Выпалила девушка, не задумываясь.
- И какие же у тебя результаты этих походов?
- Я сейчас! - Выпалила Ольга, и исчезла за дверью соседней комнаты. - Сейчас сами все увидите!
- Я не верю… Я не верю в это… - Проговорил профессор громким шепотом. - Я не верю в то, что происходит на моих глазах!..
- А пока ничего страшного не произошло… - Ответил таким же шепотом "майор". - Есть у меня одна мысль, Петр Николаевич… Ольга же для меня тоже не чужая девчонка…
- Что? - Прошипел змеей профессор, и в упор уставился на офицера.
Офицер заговорщицки склонился к уху пожилого профессора:
- Я почти уверен, чем Ольга занималась в Осоавиахиме… Парашют, стрельба… Поэтому… Удовлетворим ее желание… Несколько дней уже существует приказ Наркомата Обороны… - Майор поднял глаза к потолку. - Приказано создать одну "Школу" и набрать в нее курсантов… Девушек… Она поедет почти туда же, куда эвакуируется и ваш Университет… В тыл, подальше от фронта…
- И что дальше, Юрий Сергеевич?
- Программа обучения в этой "Школе" рассчитана на полгода… Пусть поедет, а там… Во всяком случае - не зря проведет время… - Пожилой контрразведчик вздохнул. - Кто может знать, как оно будет к ноябрю… Вон, немцев из-под Москвы отогнали… Может и в самом деле вся эта война к тому времени уже закончится…
- А она не сбежит из этой вашей "Школы", Юрий Сергеевич? - И профессор вздохнул сокрушенно. - Очень уж горячая Оленька выросла… Вы же ее знаете!..
- А резвее не в кого? - Улыбнулся майор.
- Светлана такой же была, когда мы встретились… - Улыбнулся профессор. - И, положа руку на сердце, это именно она решила, что нам пора завести ребенка… В таком-то возрасте!.. И добилась же своего!.. А Оленька…Она точная ее копия!.. Такой же безрассудный огонь!..
- Иногда это не так уж и плохо, Петр Николаевич…
- Так, думаете, не сбежит?
- Совершенно исключено! Не дадут!!! - Уверенно ответил майор. - Воспитательские и преподавательские кадры туда собирали со всей страны… По крупицам собирали… Лучших людей… Да и времени у Ольги подумать о том, чтобы сбежать на фронт, не будет - программа обучения очень интенсивная намечена… Да и желания, я думаю, не возникнет…
- Хоть скажите, чему она там учиться будет, Юрий Сергеевич! - Едва ли не взмолился профессор.
- А вот это, простите уж… При всем моем к вам уважении… Не имею права… Поймите сами… Военная, как говориться, тайна…
В гостиную, словно на крыльях влетела Ольга Рублева, и протянула офицеру какие-то документы:
- Вот! - Произнесла она с гордостью, за самое себя. - Смотрите, "товарищ комиссар"!
Энкавэдэшник взял в руки документы: