Никогда она не чувствовала себя такой всеми покинутой, и не только из опасения, что японцы могут атаковать Порт-Артур. Она глубоко переживала уход корабля Роберта, не зная даже, жив ли ее брат.
А тем временем угроза нападения японцев становилась все более реальной. Битва за Пиньян развернулась еще до того, как два флота встретились у реки Ялу, и японцы одержали победу. Теперь они претендовали на всю Корею, и спустя месяц после морской битвы вторая армия маршала Оямы высадилась севернее Порт-Артура.
- В ноябре в Порт-Артуре всегда дождливо, - сказала Джоанна. Они с Викторией сидели на веранде, глядя на струи дождя. Ветра не было, поэтому сама веранда оставалась сухой. Вдалеке постоянно слышались раскаты, но это был не гром. То доносилась канонада японских пушек, обстреливающих перешеек.
Виктория была уже на восьмом месяце беременности, и ей казалось, что она стала огромной, как дом. Время для нее тянулось болезненно медленно, самочувствие стало отвратительным. Но самым отвратительным было ощущение полной изоляции, в котором находилась не только она, но и десять тысяч обитателей Порт-Артура. В город не поступало никаких сообщений после ухода последней канонерской лодки 19 сентября, то есть шесть недель назад. Японский флот, оправившийся после необъяснимого ухода из боя, позволившего Дину вывести свои линкоры в Вэйхайвэй, теперь постоянно бороздил морские просторы вблизи Тигрового Хвоста. Японцы контролировали залив Чжили. Иногда их корабли подходили достаточно близко к берегу и обстреливали бухту: очевидно, они получили приказ не разрушать сам город. Орудия китайских фортов редко отвечали им огнем. Причиной тому была, конечно, и необходимость беречь снаряды, но в куда большей степени, и Виктория это хорошо понимала, - низкий боевой дух бойцов местного гарнизона.
Японцы отрезали город от внешнего мира, и с севера, окопавшись на самом перешейке в ожидании приказа к штурму, их артиллерия продолжала вести выматывающий противника огонь. А в это время городские власти от губернатора и ниже продолжали твердить, что Порт-Артур остается неприступным. Но как можно было верить в это, если даже флот ушел.
Джоанне или Артуру приходилось каждый день ездить в город, поскольку то и дело требовалось пополнить запасы тех или иных продуктов, а городские жители с большей готовностью продавали товары варварам, имеющим деньги, нежели своим соотечественникам. Сегодня Артур вернулся из города обеспокоенным.
- Город наводнен листовками, - сообщил он - Подписанные маршалом Оямой, они призывают сдать Порт-Артур.
- Листовки? - удивилась Джоанна. - Как они туда попали?
- Никто не знает. Но присутствие японских агентов в городе вызвало панику. Меня беспокоит содержание листовок. В них говорится, что нет никакой надежды на спасение, что и армия и флот Китая разгромлены. Японское командование обещает, что, если мы сдадимся, никому не причинят никакого вреда, частная собственность будет сохранена. Но если не сдадимся... город будет отдан на разграбление.
Виктория услышала, как тетя шумно втянула воздух. Джоанна уже пережила разграбление, когда город Уху попал в руки Тайпинов. Но это произошло более сорока лет назад, когда она была девушкой, не старше самой Виктории, молодой и сильной...
- Как отреагировал губернатор? - спросила Джоанна низким голосом.
- Он ответил, что будет защищать город до конца, - сообщил Артур. - Несчастный малый, у него нет выхода. Если он будет обороняться и потерпит поражение, его убьют японцы, если же сдастся и вернется в Пекин, его казнят Цины. - Он сел рядом с женой и взял ее руки. - Те, о ком мы говорим, - цивилизованные люди, Джо. Разговоры о разграблении имеют лишь одну цель: запугать обороняющихся.
Обе женщины с недоверием посмотрели на него. Они прекрасно помнили потопление парохода "Гоусин", когда две тысячи человек были брошены тонуть. Японцы умеют вести себя цивилизованно, но они совершенно безжалостны, когда дело касается достижения ими своих целей. Артур понял, о чем думают женщины.
- Они спасли британских офицеров, не так ли? И они, безусловно, не тронут европейцев.
- Надо что-то делать, - настаивал Джеймс Баррингтон. - Вы не можете просто оставить порт.
Ли Хунчжан наблюдал за взволнованным варваром. Он знал этого человека много лет, видел его восхождение от неуверенного в себе мальчика до той влиятельной личности, которой тот теперь был. Его сердце обливалось кровью, когда он видел Джеймса таким. Но у него был не один ребенок, и в любом случае...
- Порт-Артур неприступен, Баррингтон.
- Вы действительно в это верите, Ли? Верите?
Ли развел руками по столу:
- Мы должны верить. И даже если он падет в конце концов, каждый день его обороны дает нам отсрочку. Он оттягивает на себя всю японскую армию. Как бы мы не переживали, ничем не можем помочь, Баррингтон. Генерал Юань Шикай отступает в Маньчжурии. У нашего флота нет боеприпасов, чтобы продолжать войну. Нам остается единственное: держаться и надеяться, что японцы в конце концов надорвутся.
- Мне нужно видеть Цыси, - сказал Джеймс.
- Она не хочет встречаться с вами. Как и все, она расстроена происходящим. Да и что вам даст эта встреча? Цыси больше не владеет ситуацией в стране. Вам бы уж скорее следовало повидаться с императором. - Он кисло улыбнулся. - Однако и он не хочет вас видеть.
- Вы знаете не хуже меня, Ли, что на самом деле Цыси полностью контролирует события.
- Это не так, Баррингтон. Ее величество отдыхает от общественной жизни.
- Тогда скажите, мне, действительно ли она истратила фонды флота на строительство для себя каменной копии колесного парохода "Миссисипи" на Орнаментальных Водах? Именно те фонды, которые позволили бы пополнить недостаток боеприпасов наших кораблей?
- Я ни о чем подобном не слышал, - ушел от ответа Ли. - За департамент флота отвечает принц Цюнь. Вам следует обратиться к нему.
- И он, конечно, тоже не хочет меня видеть. А вы, Ли, начали кривить душой.
Ли старательно прятал глаза.
- Порт-Артур неприступен, - повторил он. - Возложите свои надежды на это, Баррингтон.
Виктория проснулась. Удивительно, что она вообще могла спать, поскольку стоял непередаваемый и к тому же непрекращающийся шум. К непрерывному обстрелу с севера присоединился грохот орудий кораблей японского флота, подошедших к побережью и непрерывно бивших над городом по фортам на холмах. Вой снарядов, грохот разрывов и приглушенные расстоянием голоса усталых и перепуганных людей слились в жуткую какофонию. Но оттого, что все это носило постоянный характер, она перестала обращать на шум внимание, привыкла, как привыкают к постоянной головной боли. Тогда что же разбудило ее так внезапно?
Она села в постели и прислушалась к душераздирающим воплям, доносившимся из города. Виктория встала и подошла к окну - вопли стали громче. За спиной открылась дверь, и вошла Джоанна:
- Японцы преодолели перешеек.
Виктория обернулась к ней:
- Вот мы и пропали!
- Но на горах еще остаются форты...
- Если форты позволили японцам перейти перешеек, то не помешают им взять Порт-Артур, тетушка Джо.
- Послушай, - попыталась успокоить племянницу Джоанна. - Нам ничего не угрожает. Запомни это. Конечно, придется не выходить из дома несколько дней, пока не решится исход боя.
"Хорошо, если только не выходить из дома", - подумала Виктория. Пока дом Дженкинсов казался прибежищем если не мира и спокойствия, то, по меньшей мере, надежды укрыться от войны. Ни один японский снаряд не разорвался поблизости; все они летели выше, минуя город. Это обнадеживало. Судя по всему, японские командиры, несмотря на рассказы об их бесчеловечности и маниакальной решимости взять Порт-Артур штурмом, если потребуется, не собирались понапрасну убивать мирных граждан.
Деревья, среди которых располагался дом, полностью скрывали его от разрушительных свидетельств войны. В душах его обитателей тлела надежда, что ужасы войны минуют стороной этот маленький островок Англии - Артур Дженкинс вывешивал флаг Сообщества над домом - и оставят его нетронутым. Но надежда эта таяла с каждым днем. На третье утро после падения перешейка Виктория сидела на веранде и ей казалось, будто она слышит предсмертные крики сражающихся. Несмотря на то что дядя Артур Давно не покидал дом, а слуги не приходили, оставив дела на Джоанну, все знали: японцы с боями продвигаются по холмам и сейчас остановились, готовясь к решающему штурму. Как ей хотелось, чтобы губернатор капитулировал! Без сомнения, за все сделанное им его хозяева в Пекине сохранят жизнь ему и тем, кем он командовал. Однако артиллерийская канонада продолжалась.
Вдруг Виктория заметила движение между деревьями и взволнованно встала с места. По склону холма сразу за пределами поместья бежали люди. Даже на таком расстоянии она узнала в них китайских солдат, изможденных, грязных и напуганных, лишь немногие были при оружии. Зато несколько из них прикрывались от дождя зонтами. Эти зонтики стали для Виктории решающим показателем их боевых качеств. Они олицетворяли собой поражение, напоминая первые струйки воды, просачивающиеся через поврежденную плотину, которые предвосхищают наводнение. Тетя Джо тоже увидела солдат.
- Трусы! Их непременно расстреляют, - предположила она, выйдя на веранду.
- Они утратили надежду на победу, - возразила Виктория. - Я думаю, чем раньше все кончится, тем лучше.
Все утро мимо их имения непрерывно шли солдаты. Сначала никто из них не обращал ни малейшего внимания на дом среди деревьев: все жители Порт- Артура знали, что он принадлежит преподобному Дженкинсу, который с годами стал очень уважаемым человеком в общине, и вовсе не оттого, что женился на женщине из семьи Баррингтонов.