- Знаю. Я очень занята делами государства. Но теперь, насколько я понимаю, ты хочешь занять подобающее тебе место рядом со мной в управлении нашей великой империей.
Цыань возмущенно взглянула на нее, но врожденная тактичность не позволила ей напомнить своей напарнице, вдовствующей императрице, что подобающее ей место не рядом, а впереди Цыси.
- Мы должны многое обсудить, - заметила она.
- Для этого я тебя и позвала. Но сначала давай сядем и попьем чаю, тогда беседа пойдет легче. - Цыси села рядом с Цыань. - Мне удалось раздобыть немного молочных пирожных для тебя.
- Очень любезно с твоей стороны. - Цыань взяла пирожное, надкусила его и тут заметила, что Цыси не ест. - А ты сама не попробуешь?
- Я не люблю молочные, - сказала Цыси. - Все они для тебя. Итак, я знаю, о чем ты хочешь поговорить: о слухах, распространяемых евнухами Вань Лицюня. Ох уж эти евнухи! От них все беды нашего общества.
Цыань съела еще одно пирожное. Всегда склонная к полноте, овдовев, она оставила все попытки сохранить фигуру и выглядела теперь поистине тучной.
- Дыма без огня не бывает, Цыси, - заметила она.
- Не спорю. Вполне возможно, Цюньци и на самом деле предложил своей дочери принять чрезмерную дозу. Но ведь он, без сомнения, видел, как сильно она скорбела по своему мужу, и очень переживал за нее сам.
- А в чем заключалось твое участие?
- Я тоже видела ее горе, очень беспокоилась и даже как-то обратила внимание отца на страдания дочери.
- Ты признаешь это? - Цыань так удивилась поведению Цыси, что съела третье пирожное.
- Я признаюсь тебе, Цыань, поскольку мы были подругами столько лет и пережили так много трудностей вместе. Никому другому я не сознаюсь.
- Но ты призналась мне, - сказала Цыань.
- Потому что я очень сожалею о случившемся. Оставленная в одиночестве вершить власть от имени нас обеих и нашего приемного сына Гуансюя, наверное, я забыла, с каким подобострастием люди ловят каждое мое слово и иногда неправильно его толкуют. Когда я вспоминаю о несчастной Алюте... Но что теперь говорите об этом! Если ты разделишь мои заботы, как однажды уже сделала это, мне будет значительно легче.
- Тогда я согласна. Для меня тоже большое облегчение услышать твое сожаление о случившемся. Но что делать с Цюньци? Он должен быть наказан. Негодяй совсем потерял стыд.
- Только на людях, Цыань. Поверь мне, что наедине с собой он прямо-таки не находит себе места от угрызений совести. И не забывай, он самый верный сторонник династии. Поэтому сердце мое протестует при одной мысли о его наказании.
- Ты бываешь иногда слишком мягкой, Цыси, - сказала Цыань. - Ну хорошо, мы обмозгуем это дело. Одновременно мы обязаны сделать все, чтобы подобные досадные происшествия не повторялись.
- Значит, мы дружны по-прежнему, - сказала Цыси.
- Мы всегда были подругами, Цыси. Мы стали ими с того момента, когда ждали встречи с матерью Сяньфэна и ты обнаружила, что я родственница твоей матери.
- Счастливые дни, - молвила Цыси. - Наш Сяньфэн. Мне так жаль, что его нет с нами.
- Мне тоже, - согласилась Цыань.
- Ты была его любимицей. Его императрицей.
- Я была его императрицей, - подтвердила Цыань, - но я так думаю, больше всех он всегда любил тебя, Цыси.
- От случая к случаю, - заметила Цыси. - Сомневаюсь, что он мне доверял.
- Как ты можешь такое говорить!
- Могу. Разве не правда, что он вручил тебе документ, разрешающий казнить меня, если я попытаюсь захватить власть?
Цыань рассмеялась:
- Да, он оставил мне такой документ.
- А вот мне он такого документа относительно тебя не давал, - проворчала Цыси.
- Ну, он прекрасно знал, что ничего подобного мне и на ум не придет. Только твоих амбиций он опасался, Цыси.
- И все равно мне очень больно думать, что наш муж до такой степени не доверял мне, - сказала Цыси. - Я бы хотела посмотреть этот документ, если можно.
Цыань опять рассмеялась.
- Его больше не существует. Я уничтожила его, причем много лет назад. Разве могла я когда-нибудь желать твоей казни, Цыси?
- Ах, - воскликнула Цыси, - как ты добра ко мне, Цыань! Ты уверена, что документ уничтожен?
- Да, уверена. Я сожгла его лично.
- Ты не представляешь, какой камень свалился с моей души, - сказала Цыси. - Не хочешь ли еще молочное пирожное?
Глава 3 ВЫЗОВЫ К ИМПЕРАТРИЦЕ
Джеймс Баррингтон поклонился, входя в залу для аудиенций.
- Ваше величество, я счастлив видеть вас в добром здравии после болезни.
Цыси сидела в своем кресле с высокой спинкой, лицо ее выглядело умиротворенно. Вместо привычного желтого одеяния с зеленым шитьем на ней было гладкое белое платье.
- Баррингтон! Рада видеть вас. Всегда рада.
- Позвольте выразить мои искренние соболезнования, ваше величество.
- Грустные времена. За короткий срок случилось столько печальных событий, Баррингтон. Моя страна переживает трудный период, и я тоже. Вы знаете, я тяжело пережила смерть сына, в равной мере горевала по его вдове. Но я отдавала себе отчет, что он в этом мире ненадолго: сын всегда был слабым, болезненным человеком. А Алюта... Я видела, как скорбь сжигает ее, делала все, чтобы помочь ей, но она оставалась безутешной. Другое дело - Цыань. Заболеть так внезапно, без видимых причин! Только что была жизнерадостной и веселой, какой мы привыкли ее видеть на протяжении многих лет, и вдруг - мертва. Попробуй после такого верить в логику жизни.
- Все же из-за чего она умерла, ваше величество?
- Кто знает, Баррингтон. Какой-то внутренний разрыв. Конец наступил очень быстро. На все воля Божья.
- В Европе, ваше величество, непременно произвели бы посмертное вскрытие тела, чтобы установить причину смерти.
Глаза Цыси сверкнули недобрым огнем.
- Нечестивые европейцы! - отрезала она. - Вот уже поистине варвары. Вы хотите, чтобы простой хирург копался в теле императрицы? - Тон ее голоса смягчился. - Мы не делаем этого в Китае, Баррингтон, и вам это прекрасно известно. Существует определенный порядок вещей, и он должен соблюдаться. Мы скорбим по вдовствующей императрице. Но все же должны постоянно помнить, что главная наша забота - о живущих и об империи. Расскажите мне об этом капитане Ланге.
- Капитан Ланг в высшей степени квалифицированный специалист, ваше величество. Он уже обучает моряков и, что более важно, офицеров.
- А что корабли? Он нашел для нас корабли?
- Капитан знает, где искать корабли, ваше величество, но они стоят денег.
- Будут найдены корабли - будут найдены и деньги. Не беспокойтесь о деньгах. Меня больше волнуют люди. Команды во главе с офицерами, как вы сказали. По происхождению вы из семьи мореплавателей, Баррингтон. Вы сами командовали кораблями, кораблями своего отца.
- Совершенно справедливо, ваше величество. Но, увы, я уже староват...
- Староват? Ба! Да вам пятьдесят один год. Мне ли этого не знать? Мне самой сорок шесть. Вы забыли?
- Нет, ваше величество. Все связанное с вами навсегда сохранится в моей памяти.
На лице Цыси мелькнула кокетливо-шаловливая улыбка.
- Вы сожалеете, что никогда не были со мной в постели, Баррингтон?
- Ваше величество!
Цыси расхохоталась.
- Разве старые друзья не могут поговорить об интимных вещах? Но я понимаю, вы хотите провести остаток своей жизни, наслаждаясь плодами своих успехов. Следующее, что вы скажете: "Хочу уехать в Англию", не так ли?
- Нет, нет, ваше величество, - запротестовал Джеймс.
- Вы мне должны рассказать об Англии, - потребовала Цыси. - Я мало о ней знаю. Мне приходилось читать о Франции и Германии, о России, нависшей над нашими границами. Я прочитала книги об Испании и Португалии, но об Англии - нет. Англия никогда не участвует в войнах, но англичане - везде, как муравьи.
- Великобритания достаточно повоевала в свое время и сейчас контролирует могучую империю, ваше величество.
- Равную Китаю? Не может быть империи, сравнимой по мощи с Китаем.
- Очевидно, нет, ваше величество, - сказал Джеймс, осторожно подбирая слова.
- Я так и не смогла прочитать о британской армии. Французы утверждают, что у Британии вообще нет армии.
- У англичан нет такой армии, какая есть у французов или немцев, ваше величество.
- Тогда как они могут называть себя великими? И откуда у них империя?
- Британская империя разбросана по всему свету и существует благодаря успешным действиям Королевского военного флота, ваше величество, самого крупного военного флота в мире.
- Военный флот, - задумчиво повторила Цыси. - Да, я наслышана об этом. Ответьте мне, Баррингтон, не кажется ли вам достойным внимания то, что Британской империй, как и Китайской, правит женщина?
- Поистине удивительно, ваше величество.
- Две женщины правят двумя величайшими империями в мире, - отметила Цыси с видимым удовлетворением. - Наверное, это неправильно.
"Императрица в хорошем настроении, - подумал Джеймс. - Никогда раньше она не была так спокойна й довольна".
- Я слышала, что ваша английская императрица тоже вдова, - продолжала Цыси.
- Истинная правда, ваше величество.
- Две женщины - и столько общего... Королева Виктория писала мне, вы знаете, по поводу Цюнхоу. Я удовлетворила ее просьбу и сохранила негодяю жизнь. Разве не прекрасно было бы, - предположила она, - нам с ней встретиться?
- А... я уверен, что прекрасно, - согласился Джеймс, пытаясь, впрочем, безуспешно вообразить королеву Викторию и Цыси вместе за чаем.
- Разве нельзя организовать такую встречу?