Соревнования проводились вечером в спортзале. Ульф пришел туда задолго до начала соревнований и все как следует подготовил. Трау вместе со своим коллегой из школы был назначен судьей соревнований.
Ровно в семь часов провели жеребьевку, и игра началась. Играли по принципу: из игры выбывает проигравший.
Ульф играл против одного школьника и без особого усилия выиграл у него.
Кольхаз играл против унтер-офицера из третьего взвода. Поединок был трудным, но Кольхаз все же выиграл. Ульф с интересом наблюдал за их игрой.
Во втором круге Кольхаз играл намного увереннее, а Ульфу пришлось основательно попотеть, чтобы одержать в конце концов нелегкую победу.
Чем ближе к финалу, тем ожесточеннее становились "бои". В финале Ульф играл против Кольхаза.
В зале собралось человек пятьдесят зрителей-болельщиков, и среди них капитан Куммер и несколько солдат из взвода Альбрехта.
Победителем финальной игры оказался Кольхаз. Ульф поздравил солдата с победой и, вытирая потный лоб, похвалил:
- Чисто сыграл, молодец!
- В тактике такой прием называется "бить противника его же приемами", - усмехнулся Кольхаз. - Я мог бы проиграть, но вот повезло.
- Вы играли лучше меня и потому заслуженно одержали победу. Я от души поздравляю вас.
Под громкие аплодисменты болельщиков финалистам были вручены призы и подарки.
- Пойдемте с нами, - пригласил Рэке Кольхаза.
- На полчасика заскочим ко мне, - предложил им Трау. - Посидим за кружкой пива.
Когда бокалы были наполнены, хозяин обратился к Кольхазу со словами:
- Давай, поэт, выпьем за дружбу безо всяких формальностей! А что касается твоих стихов, то тебе нужно немного познакомиться с теорией.
Кольхаз покачал головой:
- Когда стих льется из души, о стихосложении не думаешь. Известных поэтов форма никогда не стесняла.
- Однако они отлично владели ею, - заметил Трау. Подойдя к полке, он взял в руки маленькую книжицу и спросил: - Знакомо тебе это?
- Нет.
- Написана она давным-давно. Возьми и почитай. Не пожалеешь.
- Хорошо, - согласился Кольхаз, - только писать стихи нельзя научиться по правилам. Стих нужно чувствовать…
- Разумеется, - перебил его Трау. - Тогда воспитывай свои чувства, но только не забудь, чтобы они у тебя всегда были под контролем, а то они тебя бог знает куда могут завести.
- Не пойму, кто из вас с Ульфом больше педагог. Оба вы по-своему…
Ульф засмеялся, а Трау сказал:
- По профессии педагог я, но на самом деле мы с ним оба учителя: я - в школе, он - в армии.
- Извините меня, но я чертовски устал… Столько игр сразу, а тут еще это пиво…
Вместе с Кольхазом поднялся и Рэке.
Трау проводил гостей до двери.
- Заходите ко мне запросто и приносите свои новые стихи, - сказал он, обращаясь к Кольхазу.
Кольхаз и Рэке шли рядом. Вечер был свежий, и они ускорили шаг. У околицы Кольхаз спросил:
- А кто вы по профессии?
- Химик, а разве вы этого не знали?
- Знал, но химия - понятие объемное, а чем вы конкретно занимались?
- Работал начальником смены на химическом заводе.
- Интересная работа?
- Интересная, но не безопасная… все время имеешь дело с веществами, которые могут в любой момент взорваться…
- А чем вы будете заниматься после демобилизации?
- Пойду учиться на инженера, а там видно будет.
- А почему вы сразу не учились: время летит быстро, за пять лет многое изменится. Вам придется все начать сначала.
- Вы и правы и не правы в одно и то же время. Скажу одно: выбор профессии - дело очень серьезное: в нем нельзя ошибаться, особенно когда ты пограничник.
- Это я понял.
- Нам, возможно, следовало бы об этом поговорить раньше, но, как говорят, лучше поздно, чем никогда. Среди книг у Трау я видел одну, с которой вам обязательно нужно познакомиться.
- Что это за книга?
- Воинский устав, который вы должны изучить за четыре недели.
Солдат кивнул.
- Это приказ, - сказал Ульф.
14
В один из апрельских дней Гартман случайно встретился с Альбрехтом перед автопарком. Кивнув в сторону скамейки, стоявшей у ворот, он предложил:
- Давай присядем! Немного солнца нам не повредит.
Альбрехт кивнул. Вид у него был уставший - в последнее время ему приходилось много работать. Они сели. Разговорились.
- Через четыре недели Раудорн и Рэке демобилизуются, а жаль.
- Жаль не только их, но и многих других солдат. А знаешь, кого Рэке предложил на должность своего заместителя? Ни за что не угадаешь!
- Думаю, что Поля, - сказал Гартман.
- Нет. Вчера вечером Рэке подал мне рапорт, в котором он просит назначить его заместителем Кольхаза.
- Вот это да! - изумился Гартман. - А ты что по этому поводу думаешь?
- Я, конечно, вызвал Рэке, поговорил с ним, но, видать, не убедил, так как он настаивает на своем. Он аргументирует тем, что-де Кольхаз за это время научился думать.
- Вот как! - Гартман встал. - Все это, быть может, и неплохо. Не забудь, что послезавтра у наших солдат зачет по специальности. Пусть все повторят. Что упустишь сейчас, позже уже не нагонишь.
- Да, а что тебе врач сказал? Как твой желудок? - спросил Гартман.
- Хорошего мало. Прописал строгую диету, если она, конечно, поможет, - ответил Альбрехт.
- Возможно, тебе придется-таки решиться на операцию. Болезнь не стоит запускать…
* * *
Рэке вернулся в комнату своего отделения. Кениг подал команду: "Встать! Смирно!"
- Вольно! - сказал Ульф и подошел к Кольхазу, который листал какую-то книгу.
Ульф бросил беглый взгляд на обложку.
- "Фауст", - улыбнулся солдат.
- А у меня такой книги нет.
- И вы ее не читали?
- Откровенно говоря, нет… Боялся, что не пойму…
- Почему?
- Слишком занят… Вон роман Шолохова до сих пор в шкафу лежит…
- Вызываю вас, так сказать, на соревнование: вы читаете "Фауста", я - "Тихий Дон". Согласны?
- Согласен.
- И еще одно: вы читаете "Фауста" так же внимательно, как я уставы.
- Ну, знаешь! - удивился Ульф. - Это тебе не одно и то же!
- А вам не приходилось слышать такого выражения? - спокойно перебил его Кольхаз. - "Для того чтобы отношения между властью и духом были плодотворными, коммунисты должны знать Гельдерлина, а поэты Маркса".
- Кто это сказал?
- Томас Манн, и к тому же еще в годы нацизма.
- А почему именно Гельдерлина?
- Да уж так.
- Я понимаю, что немецкая литература не исчерпывается одним "Фаустом", - задумчиво сказал Ульф. - Или вы теперь за меня возьметесь и заставите все читать?
- Точно, точно, товарищ фельдфебель! - раздался задорный голос Кенига. - Меня лично он разбил на Бетховене!
- Просто я хотел доказать тебе, где настоящая музыка, а не буги-вуги.
- Только не лишай меня возможности наслаждаться танцевальной музыкой.
- Давай сравним твою танцевальную музыку с музыкой Бетховена, а?
- Я не против Моцарта и Баха, - не успокаивался Кениг, - нисколько не против, но я и танцевальную музыку люблю.
- А вы что, противник танцевальной музыки? - спросил Ульф у Кольхаза.
- Нисколько, - ответил солдат. - Но музыка, как один из видов искусства, может быть глубокой, содержательной, а может быть и пустой и недолговечной. Большинство из того, что вы называете шлягерами, малосодержательная музыка. Сегодня эти мотивчики напевают все, а завтра их все уже забудут.
- Но ведь без танцев жизнь несколько обеднела бы, как и без музыки.
- Оно, конечно, мое мнение такое: одна музыка - для ног, а другая - для слуха.
- А вы и в музыке разбираетесь?
- Разбираюсь ли я? Это не то слово. - Кольхаз задумался. - По-моему, музыка должна обогащать человека… Об этом можно говорить много и долго…
- Я мало что понимаю в музыке. Лучше скажите, как у вас обстоят дела с изучением уставов?
- Идут полным ходом, хотя у меня к вам накопились кое-какие вопросы.
- Хорошо, завтра утром я вам на них отвечу.
- В девять?
- Да.
15
В течение последних недель Кольхаз и оба новичка по нескольку раз были старшими наряда.
Однажды, когда Кольхаз сменился с наряда в мрачном настроении, к нему подошел Ульф и спросил:
- Что-нибудь случилось?
Кольхаз покачал головой.
- Сколько раз за последние полгода я заступал в наряд и каждый раз переживал по-разному. Но одно дело быть рядовым, когда делаешь только то, что тебе прикажут, другое дело - исполнять обязанности старшего наряда, который отвечает за все.
- Я это понимаю, - усмехнулся Ульф. - Вполне нормальное состояние, так как только исполняя обязанности старшего наряда, начинаешь понимать и то напряжение, и ту ответственность, которая сразу же ложится на тебя.
- И вы считаете это нормальным?
- Да, конечно. Каждый пограничник должен научиться принимать правильные решения и нести за них полную ответственность. Более того, одних знаний в нашем деле мало, необходим еще и опыт, а приобрести и то и другое - дело нелегкое. Но это, мне кажется, нет необходимости вам объяснять.
Кольхаз кивнул в знак согласия.
- Знаете, до сегодняшнего дня все было просто, а вот сегодня, когда я был назначен старшим нашего наряда, а Раудорн оказался у меня в подчинении, то есть мы поменялись ролями…