– Кроме того, вы должны учитывать еще один факт – ваше состояние. Многие женщины в такое время видят яркие, реалистичные сны, обычно неприятного содержания. Иногда они даже подвержены галлюцинациям.
Молли поколебалась, я увидел, как тень сомнения скользнула по ее лицу.
– Но кукла! Кукла же пропала!
Я мысленно выругался, не находя ответа. Это застало меня врасплох.
Зато Макканн был готов к такому повороту событий.
– Ну конечно, пропала, Молли. Я ж ее в мусорку выбросил. Ты мне как рассказала, что случилось, я вроде как подумал, что лучше б тебе эту куклу больше не видеть.
– Где ты ее нашел? – резко спросила Молли. – Я ее искала.
– Наверное, ты была не в том состоянии, чтобы искать, – ответил громила. – Я ее нашел за кроваткой, она вся в простыне запуталась. И помялась. Похоже, малая на ней всю ночь провалялась.
– Да, она могла туда упасть… – с сомнением протянула Молли. – Там я, кажется, не смотрела.
Чтобы женщина не догадалась, что мы с Макканном сговорились, я напустился на южанина:
– Нельзя было так делать, Макканн. Если бы вы показали куклу миссис Гилмор, она бы сразу поняла, что все это был только сон. Это избавило бы ее от мучительных сомнений.
– Ну, я ж не доктор. – Макканн угрюмо пожал плечами. – Я ж думал, так лучше будет.
– Так сходите и верните ее, – резко приказал я.
Макканн внимательно посмотрел на меня. Я едва заметно кивнул, надеясь, что он меня поймет.
Громила вернулся через пару минут.
– Мусор вроде как забрали только с четверть часа назад, – мрачно сообщил он. – Куклы и след простыл. Зато я вот что нашел. – Он протянул игрушечный рюкзачок с пятью крошечными книжками.
– Тебе приснилось, будто кукла бросила эту штуку на трюмо, верно говорю, Молли?
Уставившись на игрушечные книги, женщина отпрянула.
– Да, – прошептала она. – Пожалуйста, убери это, Дэн. Не хочу этого видеть.
– Ну вот, я вроде как прав был, когда ту куклу выкинул, так-то, док.
– Как бы то ни было, теперь миссис Гилмор уверена, что все это был лишь сон. Поэтому ничего страшного. А теперь вам стоит прислушаться к совету врача. – Я осторожно сжал ее холодную руку. – Я не хочу, чтобы вы оставались здесь. Вам нужно уехать как можно быстрее. Соберите вещи, которые понадобятся вам и вашей дочери в течение недели, и уезжайте. Я думаю о вашем состоянии – о будущем ребенке. Я сам улажу все необходимые формальности. В остальном вы можете высказать свои пожелания Макканну. Но я считаю, что вам необходимо уехать. Вы сможете это сделать?
К моему облегчению, женщина согласилась. Ей нелегко далось прощание с усопшим, но уже вскоре они с Макканном уехали к ее родственникам. Малышка Молли хотела взять своих кукол, но я не позволил – даже рискуя вновь навлечь на себя подозрения матери. Я не желал, чтобы у них были при себе вещи мадам Мэндилип, когда они уедут. Макканн поддержал меня, и кукол оставили в квартире.
Я позвонил знакомому работнику похоронного бюро и еще раз осмотрел тело. Я был уверен, что никто не заметит крошечный прокол в основании черепа. Вскрытие тоже делать не станут – я выписал справку о причине смерти, а мое экспертное мнение никто не подвергнет сомнению. Когда приехал представитель похоронного бюро, я объяснил отсутствие супруги ее беременностью: мол, роды могут начаться в любой момент, и я как врач посоветовал ей уехать, чтобы не подвергать себя излишней эмоциональной нагрузке. Записывая в справке диагноз "тромботический инсульт", я вспомнил о лечащем враче банкира и моих собственных мыслях по этому поводу.
Когда тело забрали, я остался в квартире, ожидая приезда Макканна и раздумывая о фантасмагории, уже долгое время разыгрывавшейся вокруг меня. Я старался освободить свой разум от всех предрассудков, от любой предвзятости в отношении того, что может или не может существовать. Прежде всего, я признал, что мадам Мэндилип может обладать какими-то познаниями, неведомыми современной науке. Я отказывался называть эту совокупность знаний колдовством или ведовством. Эти слова ничего не означали, поскольку много веков применялись для обозначения совершенно естественных феноменов, чьи причины просто были не поняты. К примеру, еще недавно зажженная спичка казалась "колдовством" многим диким племенам.
Нет, мадам Мэндилип не была "ведьмой", как назвал ее Рикори. Она понимала какие-то неведомые мне законы природы – вот и все. А раз это законы природы, их можно изучить научными методами, пусть я еще не понимаю закономерностей, лежащих в основе таких явлений. Пусть мне кажется, что действия Мэндилип нарушают логические законы причины и следствия, это лишь значит, что в их случае законы причины и следствия имеют некую специфику. В этих феноменах нет ничего сверхъестественного, только я, как тот дикарь, не знаю, отчего загорается спичка. Но кое-какие закономерности в этих явлениях, что-то в методе кукольницы – а под методом я в данном случае понимаю последовательность неких действий, направленных на достижение поставленной цели, – я начал понимать. Нить с узлами, "ведьмина петля", судя по всему, была необходима для начала действий куклы. Первую такую нить подбросили в карман Рикори перед первым нападением на него. Вторую я нашел у его кровати после невероятных событий той ночи. Я уснул, держа "ведьмину петлю" в руке, – и попытался убить своего пациента! Третья такая нить сыграла свою роль в убийстве Джона Гилмора.
Очевидно, нить была частью метода для управления действиями кукол. Однако же этой гипотезе противоречил тот факт, что у подвыпившего франта на бульваре не было "ведьминой петли", когда на него напал кукольный Петерс. Тем не менее нить могла лишь активировать этих кукол, а после активации они продолжали действовать еще какое-то время.
Сам процесс создания кукол также позволял выявить некоторые закономерности. Во-первых, требовалось добровольное согласие жертвы на роль модели. Во-вторых, в лавке жертвы получали некое ранение, требовавшее применения мази, которая и приводила к необъяснимой с медицинской точки зрения смерти. В-третьих, кукла должна была представлять собой точную копию жертвы. Сходные симптомы указывали на одну и ту же причину смерти во всех восьми случаях. Но были ли эти смерти связаны с необычайными способностями кукол? Были ли они необходимы для "оживления" кукол? Мэндилип могла считать именно так. Более того, она, безусловно, именно так и считала.
В отличие от меня.
Я признавал, что кукла, ударившая Рикори, являлась точной копией Петерса. Что кукла, увиденная охранниками у окна палаты, могла быть копией медсестры Уолтерс. Что кукла, проколовшая основание черепа Гилмора, была копией одиннадцатилетней школьницы Аниты. Но мой разум отказывался признать, что какая-то часть Петерса, Уолтерс, Аниты оживляла эти куклы. Что после смерти жизненная сила этих людей, их рассудок, их "души" были украдены и преобразованы в некую злую сущность, а потом заключены в этих куклах с пружинными скелетами… Я не мог заставить себя даже рассматривать такую возможность.
Мои размышления прервало возвращение Макканна.
– Ну что, с этим хоть расправились, верно говорю, док?
– Скажите, Макканн… Вы случайно не сказали правду, когда заявили, что нашли куклу?
– Нет, док. Куклы в комнате не было.
– Но где вы взяли рюкзак с книжками?
– На трюмо. Молли ж сказала, что кукла туда его бросила. Я их забрал, когда она мне все рассказала. Молли рюкзак не видела. Вот я и подумал, что пригодится. И ведь пригодилось-то, верно?
– Да, вы меня, признаться, удивили, – ответил я. – Не знаю, чтобы мы делали, если бы она спросила о нити с узлами.
– Ну, про нить-то Молли особо не подумала… – Макканн поколебался. – Но как по мне, то она чертовски много значит, док. Мне вроде как кажется, что ежели б я ее тем вечером не вывел прогуляться или ежели б Джона дома не было и Молли сама открыла ту коробку… Мне кажется, это Молли умерла б, а не он.
– Вы хотите сказать…
– Я вроде как хочу сказать, что куклы идут к тому, у кого этот чертов шнурок! – мрачно заявил он.
В сущности, именно так думал и я.
– Но зачем кому-то убивать Молли?
– Может, кто-то решил, что она слишком много знает. И тут я вспомнил, док, что вроде как собирался вам кое-что рассказать. Этой карге Мэндилип известно, что за ней хвост!
– Что ж, ее подручные лучше, чем наши. – Мне вспомнилась похожая мысль Рикори.
Я рассказал Макканну о втором нападении и о том, почему я искал его.
– Так-то. Это и доказывает, что Мэндилип знает о слежке. Она ж, выходит, пыталась избавиться и от босса, и от Молли. А теперь наш черед, док.
– Но куклами управляют, – сказал я. – Музыка за окном подала им сигнал. И они не растворяются в воздухе. Они слышат мелодию свирели и идут к тому, кто на ней играет. Кукол нужно было вывезти из магазина. Это сделала либо Мэндилип, либо ее племянница. Как им удалось проскользнуть мимо ваших людей?
– Не знаю.
Я видел тревогу на его лице.