- Вот сволочь, так и лижет ему зад! - не выдержал Луиса.
Аугусто поднял голову и увидел Руиса, семенившего за майором. Аугусто с любопытством следил за ним взглядом. Толстый, низенький, с жирной, лоснящейся физиономией и малюсенькими светлыми глазками, капрал нос свертки и плед командира. Положив все это в машину, он вытянулся по стойке "смирно" и отдал честь. Затем помог майору сесть в машину и снова отдал честь. Командир сделал знак рукой, и Руис напряженно застыл, угодливо вытянув шею и не моргая. Совсем как лягавая на охоте. Майор что-то сказал, и тот приник к окошечку. Еще раз отдал честь, согласно закивал: раз, другой, третий, четвертый… едва не свернув себе шеи, и опрометью кинулся к дому. Тут же вернулся с биноклем, козырнул и протянул его майору. Снова отдал честь, уже в какой раз, и с серьезным видом полез в машину, не переставая комично мотать головой и всячески лебезить. Машина тронулась, и Руис, сидевший рядом с шофером, с победоносным видом проехал мимо Аугусто и его друзей, окинув их взглядом, полным олимпийского презрения, важный и торжественный.
- Подумать только! - возмутился Патрисио, едва они проехали. - Ведь майор неглупый человек. И вот вам! Сделал капралом эту скотину. Да, видно, нет такой силы, которая может устоять перед лестью! Умные люди и те пасуют перед низкопоклонством и почитанием. Подумать только!
Вскоре после прибытия батальона в деревню майор дал Руису звание сержанта. Руис упивался своей властью. Теперь ему подчинялись те, кого он ненавидел. Уж он заставит их покориться! Новое звание сделало его нестерпимо важным, педантичным и ревностным служакой.
- Нет ничего хуже и смешнее, чем власть в руках озлобленного человека, который никогда ничего из себя не представлял, да к тому же еще и сволочь, - сказал как-то Патрисио.
- Черт возьми! - воскликнул Аугусто. - Ты изрекаешь святые истины. Откуда ты это взял?
- Откуда? Да это фантомина слова, - захохотал Патрисио.
В один из вечеров, когда отделение связистов уже в сотый раз повторяло упражнение по сигнализации флажками, Аугусто спросил Руиса:
- Послушай, долго мы еще будем заниматься этой дребеденью? Ведь мы уже давно все это знаем. К тому же на фронте вряд ли нам это понадобится.
- Опять ты за свое, Гусман, - с комичной серьезностью стал выговаривать ему сержант. - Вечно ты бурчишь. Это приказ майора, а приказ есть приказ, и мы обязаны выполнять его беспрекословно.
- Верно, конечно. Но разве нельзя немного позаниматься этой ерундой, а потом приняться за что-нибудь более полезное.
- Как ты смеешь так говорить! Что значит ерунда? Стыдно, Гусман, очень стыдно. А если тебе не нравится, пойди и скажи об этом майору. Лично я всегда выполняю приказания и стараюсь делать это как можно лучше. Прежде всего порядок! Я серьезно отношусь к своим обязанностям и не считаю их ерундой. Конечно, я не так умен, как ты…
- Вот именно! - не сдержался Аугусто, видя, что говорить с ним бесполезно.
Впоследствии Руис достиг вершины своих честолюбивых стремлений. Перевели в тыл бывшего штабного писаря, и Руис занял его место. О большем солдат не может и мечтать. Руис совсем раздулся от важности.
Однако Аугусто и его друзьям долго еще приходилось страдать от зловредности этого человека. Как раз в это время батальон пополнился новыми офицерами и солдатами. Штабных связистов расформировали по ротам. Бороду перевели в пулеметную роту, Луису - в первую, Патрисио - в третью, а Аугусто - в четвертую, только что созданную. При штабе осталось человек шесть нестроевых.
Луиса не сомневался, что он и его друзья попали в разные роты только из-за ненависти к ним Руиса. Аугусто и Патрисио смеялись.
- Не верите? А я вам докажу. Он нарочно так сделал. Вы даже не представляете, какая это сволочь и дерьмо!
- Луиса прав. Этот тип действительно терпеть нас не может, - согласился Патрисио. - Я сам просил его зачислить нас в одну роту с Гусманом, Вот каналья! Но как бы то ни было, друзья, мы от него отделались! А это уже немало!
- Нет, ему это даром не пройдет! - кипятился Борода. - Подложить нам такую свинью! Всех под одну гребенку. Да в ротах нас всех перебьют в первом же бою. Одно дело штабной связист, другое - строевик. Вот сволочь! Он вздумал покуражиться надо мной! Нет, ему это даром не пройдет! Я с ним еще посчитаюсь! Я не я буду, если не убью его, ребята! Вот честное слово, убью! Мать его растуды!
Аугусто подвезло. В новой роте его назначили каптером: самая завидная должность в армии. Каптером его назначил лейтенант Барбоса, один из вновь прибывших в батальон офицеров. Аугусто познакомился с ним у Ледесмы. Каждый вечер Аугусто, Патрисио и Луиса собирались в медпункте. Решительный, веселый Ледесма был не лишен самомнения и всегда умел добиться, чтобы к нему относились особо. Он получил отдельный дом под медпункт и спал на кровати, как офицеры, хотя даже сержанты спали в конюшнях и курятниках. За храбрость, проявленную на Эль Педрегале, он получил звание капрала и очень гордился этим. С виду он казался высокомерным и надменным, но был добр и отзывчив. В батальоне его любили и уважали, как, впрочем, и Аугусто и его верных друзей. Все вместе они добывали у каптеров кофе, сахар, мясные консервы и другие продукты, покупали в таверне вино и шли в медпункт. Приготовление еды возлагалось на помощника Ледесмы, который скорее был его адъютантом. Сюда же приходили младший лейтенант Кастро и кое-кто из сержантов. Время проводили весело и шумно. Аугусто сидел у полыхавшего в плите огня, среди своих товарищей и чувствовал себя счастливым. Каждый день он с трепетом ждал тех минут, когда сможет снять плащ, подойти к огню - никогда не думал он прежде, что так полюбит огонь, - и вдыхать в себя запах свиной тушонки, влажных брюк и скрипучих сапог. Вдыхать дым поленьев, аромат пищи, слушать разговоры, часто не вслушиваясь, о чем говорят… И думать о дорогих ему людях. Не торопясь курить одну сигарету за другой…
Младший лейтенант Кастро привел с собой лейтенанта Барбосу в первый же день, когда тот прибыл в батальон. Барбоса был превосходным рассказчиком и обладал неисчерпаемым запасом всяких забавных историй и анекдотов. Он пришелся всем по душе. Обычно Барбоса был настроен мирно, улыбался, но иногда вдруг на него находили приступы настоящего безумия, и тогда он мог избить всякого, кто попадался ему под руку. Глаза его сверкали, он зеленел, поджимая и без того тонкие губы и обнажая при этом огромные желтые зубы, изглоданные не то пиореей, не то другой какой-то болезнью.
Аугусто и Барбоса сразу почувствовали друг к другу симпатию.
- Вы знаете, что штабных связистов расформируют? - спросил он Аугусто в тот вечер.
- И создадут четвертую роту, которой будет командовать Барбоса? - вставил Кастро.
- А куда денут нас? - поинтересовался Аугусто. Барбоса взглянул на него.
- Хотите ко мне в роту?
- Еще бы! Что за вопрос, лейтенант! Я только и мечтаю отделаться от Руиса.
- Да, он омерзительный тип, - согласился Барбоса. II тут же, хитро улыбнувшись, добавил:-А что, если сделать вас каптером роты?
- Вы шутите, лейтенант! - воскликнул Аугусто. - Об этом можно только мечтать!
- Ну что ж, тогда договорились! Аугусто с радостью поблагодарил его.
- Ты даже не представляешь, Гусман, что это такое, - убеждал его потом Луиса как-то слишком уж ретиво. - Будешь таскать на себе мешки, точно осел.
- Зато мне не придется больше нести караулы, маршировать и заниматься прочей ерундой.
- Я получил из дому письмо. Мои жалуются, что я редко им пишу, - заговорил вдруг Луиса о другом.
Он не любил уступать и, когда беседа принимала нежелательный для него оборот, не церемонясь, переводил разговор на другую тему.
В тот день, когда Аугусто вступил в свою новую должность, он пошел проводить Луису. Первая рота только что спустилась с позиций, расположенных на заснеженных вершинах Сомосиерры, где пробыла две недели. В этой роте служил Эспиналь; Аугусто решил повидать его и заодно познакомить с Луисой.
Луисе дали взвод, где не было капрала.
- Надо же! - недовольно проворчал он, хотя был явно польщен.
Эспиналь повел Луису в конюшню, где размещалась рота.
- Будешь спать вот здесь, рядом со мной.
- И этого сюда? - с досадой буркнул какой-то солдат, едва они вошли.
- Заткнись! - рявкнул на него Эспиналь.
- Самим негде приткнуться, а ты еще этого притащил…
- Да оставь ты… - начал было Луиса.
- Оставить? Ну нет! - обозлился Эспиналь. - Если ему не нравится, пусть катится отсюда ко всем чертям!
Луиса положил свой вещевой мешок, оружие, одеяло, и они вышли.
- Как дела на позициях? - спросил Аугусто Эспиналя.
- Да ничего, только вот холод собачий да вши заели! - и, обернувшись к Луисе, добавил: - Не повезло тебе, парень, не штабная это работа. Правда, пока тебе нечего беспокоиться. Сейчас самое страшное - неудобства, а вот на фронте…
- Мне можешь не рассказывать, дружище, - перебил его Луиса. - В Альто де лос Леонес я не такое повидал. Я тебе не новичок. Мне храбрости не занимать. На Эль Педрегале я сказал себе: "не уйду с высоты" - и не ушел.
Эспиналь промолчал. Аугусто почувствовал, что дружбы между ними не будет.
К ним подошли парни из взвода Луисы. Тот встретил их настороженно. Солдаты весело смеялись.
- Ну что, оставят тебя у нас? Наверно, сразу нашивки Дадут.
- На черта они мне! - угрюмо буркнул Луиса.
- Тебе с нами будет хорошо. Вот увидишь. Луисе было приятно, что солдаты сами просят его,
чтобы он командовал ими.