И подумала. Мальчик действительно оказался приятным во всех отношениях. Особенно мне понравилась его любовь к жене. Взаимная. За час нашей встречи она позвонила ему три раза, и Алексей, чтоб как-то загладить неловкость, поведал мне о неуравновешенном характере его замечательной жены Зинаиды, а также ее биографию в развернутом виде. Встреча прошла плодотворно: я поняла, что мои проблемы - не проблемы.
Месяц после я думала и, учитывая, что Самохин действительно хороший массажист, решилась на повторный сеанс.
Встретились мы на этот раз у меня. Он пил чай, а я разглядывала его, пытаясь найти что-то в лице, фигуре, манерах, что б зацепило меня, заставило дрогнуть сердце - влюбиться. И влюбилась - в точечный массаж. Алексей оказался фанатом своей профессии и жены. Зачем ему любовница, осталось невыясненным. Пришлось встретиться третий раз. На этот раз я поняла, в чем дело - у Самохина был шикарный мужской комплекс, которым его одарила жена для собственного успокоения. О чем я от большого ума и не преминула ему сказать. Он порадовался и решил, что у нас все получится, я же поняла, что влюбиться в него можно, но не мне. Мы остались с Алексеем друзьями, хоть он и надеялся на большее. Как и Маруся…
- С сильным плечом у меня проблемы давно, - протянула, задумчиво глядя на дорогу. Мы свернули налево, к моему огорчению. Так и знала. - А вот с тоской никаких проблем.
- Серьезно? И о ком скучаешь? Об отце ребенка? Где он, кстати?
- Какая разница?
- Ответь.
- Многоуважаемый киллер…
- Меня Павлом зовут.
Может, и зовут, но язык не повернется величать именем Павлика убийцу.
- Замечательно. Прекрасное имя. Мама, наверное, вас очень любила.
- А ты отца своей Ляли?
- Какое имеет отношение моя личная жизнь к вашему заданию?
- К заданию - нет, к твоей дочери - да.
- Оставьте мою дочь в покое! Я здесь! Не убегаю, не сопротивляюсь и не буду, обещаю. Оставьте мою дочь в покое. Что вам надо? Она девочка совсем - восемнадцать лет! - Я осеклась: кого я призываю к состраданию, милосердию? - Извините за повышенный тон. Но давайте поговорим как разумные люди. Вам невыгодно связываться с Лялей, опасно. Большие затраты, к тому же она не я, ее сразу хватятся. Плюс она ребенок, любое насилие приведет к шоку, что навредит ее организму. Она болезненная девочка, слабенькая. И группа крови у нее другая.
- Разве не четвертая?
- Нет.
- Какая?
- Не помню.
- Мне освежить твою память или твоей дочери?
Кажется, я побледнела:
- Третья.
- Резус?
- Плюс.
- В отца?
- В смысле?
- У тебя четвертая минус, у нее третья плюс. Девочка в отца?
- Да.
Проклятая дрожь проникла и в голос.
- А где он?
Что же ему такое надо…
- Не знаю.
- А если подумать?
- Правда, не знаю.
- Жаль.
Я недоверчиво покосилась. Неужели он проникся ко мне и готов на благородный поступок? Отпустить меня и Лялю?
- А вы могли бы…
- Что?
- Отпустить. Я не прошу о себе - Лялю оставьте, пожалуйста.
- О тебе и речи нет.
Ясно. Глупо было сомневаться, а уж идеализировать убийцу еще глупее.
- Я о себе и не прошу - о девочке. Если вам известно слово "милосердие", а я уверена, что так оно и есть, снимите наблюдение с дочери. Вы же умный, благородный человек.
Да простит меня порядочная часть человечества!
И подумалось - ничего он не сделает, даже если пообещает. И верить ему нельзя, и опасность не исчезнет вместе со мной. Где гарантия, что после меня не возьмут Лялечку? А значит, мое самопожертвование и готовность сотрудничать с упырями - пустая затея.
Дура я, в кого ж я такая дура!..
А Маруся, светило медицинских наук, дворянка! Вот уж благородная дама!
А еще уверяла, что ничего у меня нет…
Все, господа, вы меня вывели из себя. Плевать мне, сколько человек задействовано, кто, зачем, как. Узнать нетрудно: ствол к виску благородной дамы - и вся информация, которая хранится в ее голове, станет моим достоянием. А потом в Питер, к Ляле. Там что-нибудь придумаем.
Соберись, Изабелла Валерьевна, и займись делом. Твою дочь никто, кроме тебя, не спасет.
О чем же ты раньше думала, идиотка?!
Но прочь эмоции: слезы, сопли - потом.
Что можно сделать сейчас? Нужно убрать этого умника за рулем, учитывая, что за нами никто не следует, во всяком случае, сопровождения я не заметила… Значит, убираю киллера, забираю машину, гоню к ДПС и поднимаю на уши милицию, предупреждаю Лялю, лечу в Питер, чтобы лично ее охранять.
А теперь по пунктам: убрать мужчину будет сложно - здоров кабан, силен. К тому же осторожен и умен. Этот вариант я рассматривала и уже отметала - не справиться. Но сейчас за дочь - смогу. Наверное…
Суета вокруг милиции, ДПС - минус. Пока они сообразят, пока раскачаются, пока проверят меня, факты, Марысю, эту машину…
ФСБ? Киллер с корочками подполковника ФСБ (не факт, что фальшивыми). Вызовут федералов и… отправят меня обратно, вместе с дочерью.
Возвращаемся в исходную точку?
- Вы правда подполковник ФСБ?
- А ты поверишь, если отвечу?
Сволочь! Надо же было напороться на профи!
- В Чечне служили?
- И в Афгане.
Сердце екнуло.
Нет, пустое, не стоит и думать…
- Я думала, нас охраняют люди чести.
- Ничего ты не думала. Поэтому в милицию не позвонила. Не веришь ты в порядочность правоохранительных органов, людей в погонах. Но подонков везде хватает, и не стоит всех судить по одному.
- Вы не правы, я верю… но не всем.
- Вернее - никому?
- Не преувеличивайте.
- А ты не лги. Я знаю о тебе все. Все, - повторил, посмотрев на меня.
Для внушения? Убеждения?
Нет, не лги сам. Не все ты обо мне знаешь, иначе б не выспрашивал. Конечно, какие-то общие факты моей биографии тебе известны и даже некоторые нюансы моей жизни - просветили доброхоты, но тебя интересует другое. Ты что-то пытаешься понять и не можешь. А хочешь, очень хочешь! Это важно для тебя. Только что? Копаешься ты преимущественно в личной жизни, забытом прошлом…
- Я просто привыкла надеяться лишь на себя. Планида любой одинокой женщины. А у вас личные счеты ко мне?
Ответь "да", и я успокоюсь. Я даже открою тебе стра-ашную тайну Изабеллы Томас.
- Почему ты так решила?
"Ты можешь внятно ответить хоть на один вопрос?!" - чуть не рявкнула я, но вместо этого спокойно сказала:
- Предвзяты.
- Ты невнимательна.
Вот как это теперь называется?
- Где ж таких уникумов плавят да выковывают?
- Там же, где и тебя.
- Не могу согласиться, но спорить не буду, все равно мы друг друга не поймем. Взгляды на жизнь разные.
- Уверена?
- Да.
- Нет, не уверена, но нужно что-то сказать, вот и говоришь, что придется. А сама думаешь, на что я способен. Как далеко зайду. И кому же ты и чем же ты так сильно насолила.
- Марусе решительно не за что меня настолько ненавидеть, тем более так сильно, чтоб отдавать меня на органы.
Хотя, если кого и сдавать, то, понятно, лучше меня. Правильно я Полонской не верила!
Так что поступок Маруси еще можно как-то объяснить… если б он не задевал Лялю!
Стоп, а при чем тут Ляля? Нет, Маруся не могла подставить мою дочь. Меня - да, ее - нет. И с чего я взяла, что ее пасут? Что мы нужны им обе или с заменой меня ею, если что пойдет не так?
- Еще одна ценная мысль: ты совсем никому не веришь?
- Но я права, в моем похищении замешана Полонская?
- А почему ты заподозрила ее?
И как здесь не злиться?
- Она единственная имеет довольно обширные связи в высоких кругах.
- А ты считаешь, что в низких кругах…
- Да перестаньте вы! - не сдержалась я. - В других кругах не мудрствуют! Финку под ребро или кляп в рот. Никаких разговоров бы не было. Скрутили, кинули в багажник и вывезли. У них ни ума, ни денег на подобную операцию не хватит. И как закрутили. Сначала выстрел… Вы не целились, вы пугали. Потом вывезли, опять попугали, потом накормили… И гоните двое суток, не спите, наблюдаете за мной, выведываете и постоянно настороже. Вы даже перчатки не снимаете. Значит, ждете, знаете, что в любой момент может произойти неожиданность, и готовы к ней, готовы ликвидировать меня и уйти, не оставив следов.
- Это моя машина.
Я не поверила.
- Допустим. Но что это меняет? Я почти уверена, что вы все просчитали и вы действительно из ФСБ. Кинете ее где-нибудь в чаще и заявите своим, что ее украли. Прикрытие стопроцентное. Наверное, вы сейчас на служебном задании или…
- Правильно. Я в отпуске.
- Вот-вот. Подрабатываете.
- А ты бы отказалась от двадцати тысяч? - мне послышался сарказм в его голосе.
- За такую работу - да.
- А за миллион?
- Да хоть за триллион! Жизнь человека бесценна, кому как не вам это знать?! Забыли? Очерствели. Озверели на своей войне, только вы не жизнь обесценили, а себя!
- Больная тема?
- Ха!.. Издеваетесь? Вольно вам! А давайте поменяемся? Я поставлю под угрозу жизнь вашего близкого, самого дорогого, вы обозлитесь? Занервничаете?
- Я буду думать, как его вывести из-под удара. И нервы, эмоции тут не помогут - помешают. И постараюсь верить хоть кому-то, иначе все теряет смысл.