Она пришла на свой огород и была напугана, когда навстречу ей неизвестно откуда вышли два человека. Федор и Ваня Анненко - это были они - успокоили женщину, угостили мальчика шоколадом. Из рассказа этой женщины они узнали об обстановке в Зуе и ближайших поселках, о тяжелой жизни советских людей, оказавшихся на оккупированной врагом территории, о зверствах гитлеровцев. Женщина сказала также, что оккупанты систематически устраивают облавы, и советовала разведчикам быть очень осторожными.
После ее ухода Саша вошла в радиосвязь с командованием и сообщила о благополучном приземлении всей группы, не забыла сказать и о полученной капитаном Тимофеевым травме. Несмотря на то что обнаружившая разведчиков женщина обещала молчать о встрече с ними, оставаться на месте было опасно. Мог выдать ребенок. Илюхин разбудил всех разведчиков, они быстро собрались и вышли на западную окраину зуйских огородов, на скат Зуйской горы. Вечером тронулись в направлении села Барабановка. Дорога была очень тяжелой. По-прежнему мучила жажда. Прошел сильный дождь. Грунт раскис, прилипал к ногам, которые и без того сильно болели и передвигались с трудом.
Приближался рассвет. Двигаться дальше было опасно. Шли по голой степи с низкорослой травой. Боясь быть обнаруженными, они остановились на дневку в Чонгравской балке в 10 километрах севернее Зуи. Здесь была пещера, в которой они могли хорошо укрыться, спрятать грузы, а при необходимости и вести оборонительный бой.
Измученные и усталые, разведчики заснули крепким сном, забыв на некоторое время о жажде. Но как только проснулись, снова вспомнили о воде. Вспомнили и помрачнели, потому что уже потеряли всякую надежду найти хоть каплю влаги. На топографической карте были речки и ручейки, родники и озеро, а в действительности их не оказалось. "Либо они пересохли, либо их вовсе не было", - думали разведчики. Только после дождя в углублениях гребней, в выбоинах камней, в лощинах удалось собрать немного воды.
На следующий день Илюхин получил приказ командования немедленно приступить к активным действиям против врага на участках железной дороги Джанкой -Симферополь и Джанкой - Феодосия. Разведчики поняли, что Красная Армия перешла в наступление на их направлении. Они свернули радиостанцию, собрали лишний груз в один мешок, положили все в палатку и спрятали ее в яме вблизи балки.
В ночь на 12 сентября группа двинулась на восток к реке Бурульча. Вода в степных районах имеет первостепенную важность, поэтому можно было предположить, что немцы устраивают засады у родников и водохранилищ. Федор послал Добровольского и Вуколова на разведку к источнику воды, к реке Бурульча. Возвратившись, они доложили, что там никакой охраны нет и можно двигаться спокойно.
Большая радость охватила разведчиков, когда впервые за несколько дней они увидели настоящую речную воду. После полуторачасового привала направились дальше на восток. К рассвету 13 сентября подошли к балке в двух километрах восточнее села Ени-Крымчак. Здесь, вблизи совхоза "Первое мая", и расположилась группа.
Место для базирования было подходящее. Два небольших гребня, усыпанных известковым камнем, тянулись с востока на запад и обрывались крутыми скатами, образуя впадину. Между ними рос кустарник, переплетенный травой и забитый прошлогодним перекати-полем. Очень удобное было место. И, несмотря на это, его неожиданно пришлось оставить. Оказалось, что в совхозе "Первое мая" расположился штаб немецкой части.
К ночи 13 сентября снова вышли к реке Бурульча и остановились в степи, на половине пути между населенными пунктами Тереклы-Шейх-Эли и Таку-Эли. Вокруг рос бурьян, а посреди него - большой куст сирени, и разведчики назвали это место "сиреневым островком".
"Сиреневый островок" занимал площадь шириной до 10 метров и длиной 15 метров. Западнее его тянулось высохшее русло реки Бурульча. За рекой, метрах в 150, проходила грунтовая дорога на Тереклы-Шейх-Эли и Таку-Эли. Восточнее "островка" в те же деревни вела другая грунтовая дорога. С северной стороны этот участок окаймляла низкорослая трава, а с южной, в 10-15 метрах от него, начинался небольшой массив Курая.
Проезжая мимо, можно было просматривать весь куст сирени; однако редкий безлистый кустарник казался низкорослой полынью, и никому и в голову не приходило, что здесь кто-то может прятаться.
Место базирования было выбрано удачно. Во-первых, оно находилось в стороне от дорог. По дорогам же передвигалось сравнительно мало людей, так как для этого требовалось специальное разрешение оккупационных властей, а за передвижение вне дорог грозил расстрел. Во-вторых, во время дождя по высохшему руслу реки текла вода, и разведчиков не мучила жажда.
Опасность такого расположения заключалась только в том, что их мог обнаружить пастух, который часто прогонял скот мимо сиреневого куста. Однажды его собака даже подошла к сирени. Увидев разведчиков, она взъерошила шерсть, тихо зарычала, но медленно отошла.
Помимо "сиреневого островка", разведчики имели и вторую базу - в излучине Бурульчи. Собственно говоря, никакой второй базы не было. Просто разведчики могли в случае опасности встретиться в другом месте.
Верный решил, что, несмотря на отсутствие достаточно безопасной базы, пора переходить к активным действиям. Сейчас везде было небезопасно: всюду гитлеровцы, всюду облавы и карательные экспедиции. От мысли найти подходящее место в крымских лесах он давно уже отказался, потому что здесь шли непрерывные бои партизан с оккупантами. Базироваться следовало только в землянках, построенных в бурьянах, лощинах, руслах пересохших рек, скалах, заброшенных домах и сараях.
Первые удары по врагу
Для нанесения первых ударов по врагу Верный сформировал две группы разведчиков и приказал им подорвать железнодорожное полотно и воинские эшелоны противника.
Вечером 13 сентября Ваня Анненко, Ваня Мотузко и Алексей Щукин отправились в район станций Сейтлер и Владиславовка, а Анатолий Добровольский, Петя Бон-даренко и Саша Вуколов - в район станции Киличи.
Обе группы в целях большей безопасности решили действовать ночью; в темноте можно было незаметно заложить мину и быстрее уйти от немецких патрулей, охраняющих железнодорожное полотно. К железной дороге разведчики подходили тихо и осторожно. Иногда ползли, иногда останавливались, настороженно прислушиваясь, и опять шли.
Около 22 часов группа Анненко приблизилась к полотну на участке в трех километрах от станции Сейтлер и в 100 метрах от железнодорожной будки, в которой находилась немецкая охрана. Через каждые 10-15 минут вдоль полотна проходили патрули. Действовать следовало быстро и смело. Скоро должен был пройти поезд. Да и рассвет был не за горами.
Ваня Анненко ползком быстро приблизился к самому полотну железной дороги и подготовил место для мины. Жаль, очень жаль было ему, недавнему железнодорожнику, разрушать то, что создал он своим трудом. Но враг не должен, враг не имеет никакого права пользоваться тем, что создано советскими людьми! Ваня поставил мину и моментально отполз к товарищам. Через две - три минуты показался поезд. С затаенным дыханием разведчики ждали, когда состав взлетит на воздух. Вот уже место минирования прошел паровоз, за ним простукали по рельсам колеса вагонов. Взрыва не последовало. Трудно сказать, почему: то ли плохо была заряжена мина, то ли отсырел капсюль, то ли мина была неправильно установлена, - только она не взорвалась. Проверить мину было уже нельзя, так как противник непременно обнаружил бы разведчиков.
- Да, первый блин комом, - сказал с горечью Ваня и, помолчав, добавил: ну ничего, ребята, завтра сделаем удачнее.
Возвращаться к командиру отряда, не выполнив задания, было обидно и просто невозможно. Группа Анненко осталась на месте до следующего дня. Укрывшись в стогах соломы, разведчики внимательно наблюдали за движением противника по шоссейной и железной дорогам.
"Как лучше подготовить мину, чтобы она была мощнее и обязательно взорвалась при проходе поезда? - думал Ваня. - Может быть, поставить мину с упрощенным взрывателем натяжного действия?" Для разведчиков это было опаснее и труднее, но зато была полная уверенность, что мина взорвется в нужный момент. На этом варианте и остановились.
С наступлением темноты Ваня Анненко и Алексей Щукин подползли к полотну и поставили мину, хорошо ее замаскировав.
В 22 часа показался поезд с военной техникой и живой силой противника, идущий на Джанкой. Как только колеса паровоза прикоснулись к мине, она взорвалась. Было подорвано железнодорожное полотно, паровоз, несколько вагонов сошло с рельсов. Как впоследствии выяснилось, движение было приостановлено на 6-8 часов.
Гитлеровская жандармерия в ответ на подрыв полотна железной дороги начала прочесывать ближайшие деревни и забирать заложников, в первую очередь из числа железнодорожных служащих. Немецкое командование приказало также усилить охрану участка Керчь - Джанкой.
Когда разведчики группы Анненко возвратились на базу, Илюхин поздравил их с первым успехом и поставил перед ними новую задачу.