- Погоди, - поспешил было Сёмка на помощь.
- Я сам!
Петька напрягся. Плащ-палатка подалась, высвободилась от земли. Петька упал. В руках у него оказался пакет, сделанный из плащ-палатки, перетянутый крест-накрест бечёвкой.
Вскочил, встряхнулся и спросил недоумённо:
- Что это?
- Сейчас посмотрим! - воскликнул Сёмка. Оба опустились на колени, начали развязывать бечёвку. Пришлось повозиться: узел затянут был крепко. Пакет, наконец, развернули и - ахнули.
То было знамя. В нескольких местах оно было иссечено осколками. В правом крайнем углу обгорела бахрома. Знамя принадлежало стрелковому полку.
- Я же говорил! Говорил! - шептал взволнованный Сёмка.
Петька начисто забыл свои колебания. Если бы Сёмка сейчас припомнил ему, как он не хотел и боялся идти сюда, Петька мог бы полезть в драку!
Сёмка же вспомнил бой у правления колхоза, геройскую смерть красноармейцев, Кузьмича...
- Петька, - повернулся он к другу, - поклянись, Петька, что будешь хранить нашу тайну!
- Буду! - твёрдо ответил тот.
- Дай честное пионерское слово.
- Честное пионерское! - и отдал салют.
Раскрасневшийся Сёмка повторил за ним:
- Честное пионерское!
И тоже отдал салют.
- Смотри, Петька, - погрозил Сёмка другу кулаком. - Никому не говори! А то знаешь...
Друзья бережно завернули знамя в плащ-палатку и стали думать: где хранить? Оставить здесь или нести домой? Решили унести домой.
Только теперь почувствовали зверский голод. Достали хлеб, который взяли у Никаноровны, и мигом съели его, даже глазом не успели моргнуть.
ДОМОЙ
По жнивью идти было трудно. Мешала упругая стерня. На бороздах ноги то и дело спотыкались. Земля была влажная, налипала на сапоги. Теперь поняли, почему мотоциклисты вчера не смогли преследовать подводчика по полю: колёса проваливались в землю.
Свёрток со знаменем несли попеременно. Петька устал сильнее. Потом обливается, ноги кое-как волочит. Сказать бы Сёмке: давай свернём на большак. Неудобно: слабак, скажет, и припомнит вчерашний спор.
Но Сёмка и сам не выдержал:
- Давай, Петька, свернём на большак...
Сели отдохнуть прямо на холодную влажную землю. Как быть? На большаке немцев можно встретить. Увидят свёрток со знаменем, несдобровать тогда...
- Ночи дождаться надо, - вслух подумал Петька.
- Долго ждать, - не согласился Сёмка. И вдруг повернулся к другу:
- Придумал!
Петька поднял на него глаза.
- Знамя надо вокруг себя обернуть! Понятно?
Петьке непонятно, он удивляется:
- Как это?
- Сейчас увидишь.
И стал расстёгивать пуговицы пальто.
Тут уж понял и Петька, стал просить: - Можно мне?
Сёмка нахмурился. Вот ещё! Он, Сёмка, карту нашёл, кое-как сговорил Петьку идти. А сейчас Петька опять хочет быть первым! Здорово получается. А как наган тогда попросил, так он закричал: "Не дам!" Сёмка исподлобья глянул на друга. Вид у него был очень просительный: ну, дай понесу, жалко тебе, что ли?
- Ладно, - согласился Сёмка, - неси. Только спрячем у нас на чердаке.
Петька быстро сбросил телогрейку, рубашку. Стоял по пояс голый, ёжась на холодном ветру. Сёмка раскрыл пакет, достал знамя и начал им обматывать друга. Когда Петька надел телогрейку, Сёмка засмеялся: "Гляди, как растолстел!"
Плащ-палатку оставили в поле. Зачем она? Ещё увидят немцы.
Друзья круто свернули вправо, пересекли увал и вышли на большак. Здесь идти было легче. Долго шли, больше половины пути отмахали, когда услышали впереди лязг и грохот. Земля даже содрогалась.
- Что это? - остановились в недоумении друзья.
Впереди был бугорок. На его вершину выполз тягач, таща на буксире танк. Ребята, не сговариваясь, свернули с большака и легли в яму, из которой раньше брали гравий. За первым тягачом выполз второй, потом третий и четвёртый. Каждый волок на буксире безжизненный танк. У одного не было башни, другой - без гусениц. Такой стоял грохот, что мальчишки зажали уши. Земля дрожала, как студень. Не меньше полчаса пролежали друзья, пока странная процессия не скрылась за следующим бугорком.
Поднялись. Сёмка возбуждённо сказал:
- Видал? Это наши их подбили!
До своей деревни добрались только к вечеру. Здесь напоролись на засаду. А они-то думали, что возле дома уже с ними ничего не случится. Оказывается, в их деревню тоже нагрянули немцы... Два полицая преградили парнишкам путь. Один сразу схватил Сёмку за шиворот, тряхнул и хрипло пробасил:
- Куда прёшь, байстрюк?
- Домой, дяденька.
- Какой я тебе дяденька. Племянничек мне нашёлся!
- Мы с Петькой здесь живём. Пусти.
Петька стоял ни жив, ни мёртв. Но тут второй полицай обратился к напарнику:
- Брось, Тихон, какой с мальца спрос?
- Этим байстрюкам в рот пальца не клади.
- Дяденька, да это же Петька Куликов, - осмелел Сёмка. - Вы знаете дядю Егора Куликова? Он же староста! А это его сын. Честное слово!
Полицай повернулся к Петьке:
- Верно, малец?
- Ага!
- Отпусти ты их, Тихон, чего они тебе дались?
- Кыш отсюда, - крикнул первый полицай, и друзья, не чуя ног под собой, кинулись бежать. Отдышались у Сёмки на чердаке. Нашли старый домотканный половик, завернули в него знамя и спрятали недалеко от дымохода - там лежало всякое барахло. Только после этого приятели разошлись по домам.
Когда Сёмка вошёл в избу, мать мыла посуду. Увидев сына, медленно опустилась на стул и проговорила срывающимся от волнения голосом:
- И где же ты носился, окаянный?
- Знаю где, - буркнул Сёмка, снимая пальто и кидая шапку на кровать.
- Все нервы вымотал, бродяга ты этакий!..
А Петьке пришлось туго. Когда он воровато шмыгнул в дверь, первым, кого увидел, был отец. Тот сидел возле печки и точил пилу.
- Ага, явился, - сурово проговорил отец, приставил пилу к печке, поднялся и с полки достал ремень.
Петька прижался в угол.
- Раздевайся! - коротко приказал отец.
Петька послушно снял телогрейку и шапку.
- Иди сюда.
Петька подошёл.
- Где был?
Удар пришелся по спине, второй чуть пониже. Было больно и обидно, однако Петька молчал.
- Хватит тебе, Гоша, - подала голос мать. - Всё же обошлось.
- Сейчас обошлось, а завтра могут пристрелить, как щенка. Чтоб завтра было неповадно, пусть сегодня получает сполна.
Петька забрался на печку, укрылся тулупом и только теперь заплакал...
Ночью он проснулся и услышал приглушённые голоса: один отцовский, а другой - не понял чей, но знакомый. Сколько ни старался, не мог определить, чей это голос. В кухне слабо горела керосиновая лампа. Что говорили - трудно было разобрать. Голоса доносились, как из бочки: бу, бу, бу. Но вот ночной гость сказал внятно:
- Ну, Егор Васильевич, договорились. На той неделе придёт девушка. Пароль точно помните?
- Помню.
Петька не выдержал, приоткрыл тулуп и чуть не вскрикнул. Перед отцом сидел... подводчик! Ну да! Он снова что-то тихо сказал и улыбнулся. Тут Петька чуть кубарем не скатился с печки: он узнал эту улыбку. Точно так улыбался тот "офицер", который спас их с Сёмкой. Значит, подводчик и "офицер" - одно лицо! Здорово!
"Подводчик" поднялся:
- Ну, будьте осторожны. Желаю успеха. Не провожайте.
Толкнул дверь и вышел. Отец запер дверь на оба крючка и задул лампу. Потом проковылял в комнату. Скрипнула пружина кровати - отец лёг, закурил. На Петьку потянуло махорочным дымом.
Разве мог теперь Петька заснуть! Значит, отец его заодно с партизанами! Эх, спрыгнуть бы сейчас с печки, побежать к отцу, прижаться к нему и рассказать про знамя и про всё, всё... Но вспомнил Сёмку, клятву, которую они дали, и вздохнул: нет, нельзя... Повернулся на другой бок, закрылся получше тулупом и не заметил, как снова заснул.
НАМ НУЖЕН ГЕНЕРАЛ
В декабре под Москвой Красная Армия нанесла фашистам сокрушительный удар. В середине декабря была освобождена и деревушка, где жили наши друзья.
Сёмка с Петькой разыскали командира - молоденького лейтенанта. Попросили, чтоб их свели к генералу.
- Обязательно к генералу? - улыбнулся лейтенант.
- Только к генералу!
- А зачем вам нужен генерал?
Ребята упорно ничего не хотели говорить. Только просили: "Отведите к генералу!"
Ничего не добившись, лейтенант отвёл их к капитану. Но и ему друзья ничего не сказали. Капитан даже рассердился. Тогда рассердился и Сёмка.
- У нас важное дело, почему не ведете к генералу? Мы всё равно найдём его!
- Ого! - удивился капитан и перестал сердиться.
- Эти пацаны мне положительно нравятся, - сказал он лейтенанту. - Ну вот что, ребята, здесь нет генерала. Полковник есть.
Петька посмотрел на друга: "Может, согласиться?" Сёмка ответил тоже взглядом: "Посмотрим, какой полковник, может, и расскажем".
Пошли к полковнику. Тот остановился в просторном доме Агафонихи. Был полковник ещё молодой, высокий, с чёрными волосами и горбатым носом. Со звёздочкой Героя Советского Союза на груди. Ребят встретил так приветливо, что сразу расположил их к себе. Приказал ординарцу, чтоб тот угостил шоколадом. Парнишки долго отказывались: хотели показать, что уже не маленькие конфетами баловаться. Есть дела поважнее...
Полковник сел напротив ребят и серьёзно сказал:
- Слушаю вас.
Тогда Сёмка попросил: