- Давайте, я понесу вашу лопату.
Мужчина не возражал, и они пошли рядом. Он представился:
- Меня зовут Иваном Леонидовичем Лемеховым, я вас часто вижу, когда вы, очевидно, на работу идете мимо моего дома.
Они забросили лопату в кузов грузовика и направились в сторону улицы Горького. Шли медленно. Лемехов часто останавливался и отдыхал. Вера Федоровна спросила:
- Иван Леонидович, зачем вы вышли на субботник, ведь вам даже идти тяжело?
- Еще тяжелее быть дома, - вздохнул Лемехов. - Жена заболела, в больнице лежит. Вот и пошел к людям. А ваш сын пишет?
- Пишет. Почти каждую неделю получаю от него письма.
- Это хорошо.
Лемехов остановился и палкой показал в сторону девятиэтажного дома:
- Вот здесь я и живу.
Вере Федоровне хотелось сказать этому человеку что-либо ободряющее, теплое, но она понимала, что горе его безмерно и только время может притупить его боль, и промолчала. Простившись, они разошлись.
В этот момент Вера Федоровна даже не могла представить, что пройдет немного времени и их судьбы станут во многом схожими.
В подъезде Вера Федоровна в первую очередь заглянула в почтовый ящик: что-то есть. Вместе с газетами лежало и письмо. Убедившись, что почерк сына, она поднялась в квартиру. Не снимая пальто, торопливо стала читать.
"Здравствуйте, мои дорогие мама и Сергей! Я жив, здоров. Многому здесь научился. За два месяца нахождения в Афганистане узнал столько, что в учебке, может, и двух лет мало было бы. Друзья у меня здесь - что надо! Но больше всего я подружился с Антоном Леоновым, Кольцовым Костей и Павлом Чайкиным. У нас во взводе и в роте все ребята - надежные люди, в бою не подведут, но Леонов и Кольцов - особенные хлопцы. В первое время они меня опекали как маленького, даже в бою держались рядом, следили за тем, чтобы я правильно маскировался, окапывался.
Вчера ночью вернулись с очередного задания. Наш взвод перехватил три каравана с оружием и вместе с подразделениями афганской армии участвовал в боях. Ты, мама, не волнуйся за меня. Леонов говорит, что у меня особый нюх, как от пули уберечься. Только не подумайте, что я трушу и прячусь за других. Просто я стараюсь воевать так, как меня учат здесь мои командиры и более опытные товарищи.
Живут здесь в Афганистане трудолюбивые и бедные люди. Кругом глиняные домишки, часто окна без стекол. Стекло - большой дефицит. В домах почти никакой мебели. Спят прямо на полу. Те, кто побогаче, спят на циновках или охапках соломы. Люди одеваются просто и бедно. Основная еда - рис и лепешка, чай без сахара. Мясо для бедняка стоит очень дорого. Люди приветливы, особенно дети, которые, если увидят русского, то сразу же протягивают руки и говорят: "Рафик, бакшиш" или же это произносят по-русски: "Товарищ, дай бакшиш". Рассказывают, что душманы уговаривают пацанов, чтобы они подкладывали мины в автомашины во время стоянки…"
В дверях раздался звонок. Вера Федоровна отложила письмо и направилась в прихожую. Возле двери увидела работника милиции. Он представился:
- Я участковый инспектор, старший лейтенант Мурадов.
"На афганца похож", - почему-то подумала Вера Федоровна о чернявом госте.
Старший лейтенант при виде натертого паркетного пола в нерешительности остановился у порога.
- Проходите, проходите, пожалуйста.
Вера Федоровна легонько подтолкнула его в спину, приглашая в зал. Участковый присел на предложенный стул и вытащил из сумки большой блокнот.
- Скажите, пожалуйста, Вера Федоровна, где работает Ваш старший сын?
- Сережа? Он работает в автобусном парке водителем.
- А в чем дело?
- Он дома?
- Нет, на работе.
- А какие запчасти он принес домой?
- Запчасти? Первый раз слышу!
- От автомашин и мотоциклов.
- Да вы что! Зачем нам запчасти?
Старший лейтенант был явно смущен. Поколебавшись, он вытащил из сумки письмо.
- Понимаете, мне начальник отделения поручил проверить вот эту анонимку. Я знаю хорошо и Колю, и Сергея, ребята они хорошие…
- И что в этой анонимке?
Участковый нахмурился. Было видно, что ему неприятно заниматься проверкой анонимки.
- Служба есть служба. - Старший лейтенант протянул письмо. - Прочтите сами, Вера Федоровна.
Вера Федоровна взяла двумя пальцами листок бумаги. На нем четким почерком было написано: "Товарищ начальник милиции! Сообщаем вам, что Коблик Сергей ежедневно похищает со своей работы различные детали и колеса от автомашин и мотоциклов. Можете проверить: сейчас у него на балконе хранятся запчасти, которых хватило бы не на один мотоцикл. Предупреждаем, если вы не разоблачите этого жулика, то о вас станет известно в Москве.
Честные люди".
Вера Федоровна ошеломленно смотрела на участкового. Лицо ее пылало.
- Боже мой, как это подло. Пойдемте за мной. - Она решительно направилась к балкону и открыла дверь. - Вот посмотрите, здесь стоит разобранный мотоцикл.
Она рассказала, почему мотоцикл оказался на балконе. Когда старший лейтенант узнал, что ранее были сигналы о мотоцикле в домоуправление, сказал:
- Ясно, что кто-то пишет из соседей. Я сейчас зайду в домоуправление и наведу там справки. Попробую найти того, кто написал клевету.
Он извинился и ушел.
Настроение было испорчено вконец. Она села на диван и, увидев письмо, стала читать дальше: "…Мама, звонит ли Света? Я ей уже две недели не писал писем. Был очень занят, успел только вам коротенькое письмо написать. Мамочка, ты ей позвони, пожалуйста, и все объясни. Через десять минут мне в караул, надо подготовиться. Целую вас. Коля".
Вера Федоровна грустно улыбнулась: "Сынок мой! Какой же, в сущности, ты еще ребенок". Потом ее мысли вернулись к визиту участкового. Вера Федоровна нервно ходила по комнате и перебирала в памяти все случаи, которые могли бы побудить кого-либо писать анонимки… На работе и у нее, и у Сергея врагов нет, у Коли тоже. С соседями ровные, хорошие отношения.
От чувства своего бессилия и беспомощности она чуть не расплакалась. Дома сидеть не хотелось. Вера Федоровна решила пройтись по улице.
Она быстро оделась и вышла во двор. Прошла арку и на тротуаре столкнулась с участковым инспектором. Хотела пройти молча, но он остановил.
- Я взял в домоуправлении анонимку. Даже без заключения почерковедческой экспертизы хорошо видно, что писал их один и тот же человек.
- Это не человек, - сухо сказала Коблик, - это подонок и негодяй. Если я узнаю, кто он, то я просто плюну ему в рожу. Мой сынок в Афганистане, и мотоцикл его для нас священная реликвия, а тут находится какая-то гадина, которая позорит нас.
- Вы правы, Вера Федоровна, - мягко прервал ее Мурадов. - Вы не подумайте, что я подозреваю в чем-то Сергея. Я сразу знал, что это клевета, да и начальник мой такого же мнения.
- Если вы такого мнения, - сердито сказала Коблик, - так зачем же возиться с этой грязью да еще и регистрируете такую чепуху или вам больше нечем заниматься? - Вера Федоровна не прощаясь пошла дальше.
БАНДА В ДОЛИНЕ
Когда рядовой Коблик прибыл в батальон, Леонов ему сказал: "Увидишь, пройдет месяц и ты почувствуешь себя "стариком", бывалым солдатом". Действительно, дни и недели пролетали незаметно, Николай уже освоился и чувствовал себя уверенно при выполнении боевого задания. Он успел уже заметить, что здесь война особая. Душманы избегали прямого боя. Они укрывались в тайниках, прятались в каризах, которые пронизывали все зеленые зоны, где имелись кишлаки, а когда войска проходили, вылазили наружу и продолжали свое кровавое дело. Поэтому, действуя против них, приходилось менять тактику, атаковать банды немногочисленными подразделениями, незаметно сближаясь или перехватывая душманов на марше, захватывая их склады, блокируя в горах. Эта тактика диктовала и продолжительность боя, который иногда длился только несколько минут. Коблик даже не мог сказать, попал ли он хотя бы в одного душмана.
Николай стоял у стола для чистки оружия и собирал смазанный автомат. Он заметил, что к Шувалову подошел командир взвода. Шувалов доложил, чем занимается отделение, и они медленно пошли вдоль столов. Медведев остановился у стола Коблика:
- Ну как, рядовой Коблик, привыкли уже к нашей службе?
- Так точно, товарищ старший лейтенант, привык.
- Он молодец, быстро вошел в форму, действует в бою грамотно, - похвалил солдата старший сержант Шувалов.
- Это хорошо, - улыбнулся командир взвода. - Нам нужны надежные ребята. Кстати, рядовой Коблик, а вы знаете, что в разведвзводе есть ваш земляк, минчанин, рядовой Чайкин?
- Так точно, товарищ старший лейтенант, знаю. Мы вместе прибыли сюда, правда, с того момента мы и не виделись.
- Ну вот как получается! Заканчивайте сборку оружия и подойдите в разведвзвод.
Вскоре Коблик был у разведчиков. Чайкин, увидев его, обрадовался.
- Молодец, что отыскал меня, а то мы все время с одного задания идем на другое, и я никак не соберусь к тебе. Подожди, я попрошу командира отпустить меня на минут десять, поговорим.
Вскоре Чайкин вернулся, и они направились к клубу, там уселись на низенькой скамейке и разговорились. Вспомнили дом, общих знакомых, удивились, что, участвуя вместе в трех операциях, не видели друг друга. Затем, прогуливаясь вдоль аллеи, увидели, что возле штаба остановился "уазик" и из него вышли два генерала. Солдаты взяли под козырек и вытянулись по стойке "смирно". Чайкин чуть слышно произнес:
- Генерал-лейтенант Дубик и генерал-майор Щербак. Они вчера были у нас во взводе.
Генералы направились к штабу, где у входа уже стояли командир батальона, замполит и начальник штаба.