* * *
- Двадцать четвертого я первый раз водку попробовал. Когда батю на войну провожали. Мать тогда как зыркнет… А отец спокойно так ей: "Он сейчас старшой". И в стакан мне плеснул на донышко. Не чокаясь. Как знал. Осенью похоронка пришла. В октябре. Пропал без вести под Киевом. Вот же… Где Киров, а где Киев?
- И что?
- Что, что… - пожал плечами рядовой Шевцов. - Ни что! Унесло меня тогда с того самогона… Батю так и не проводил толком. Полуторка за ними пришла - а я в кустах блевал. Стыдно до сих пор. А после похоронки я в военкомат побежал. Добровольцем, говорю, возьмите. А они говорят - приказа нет такого, чтобы до восемнадцати. А мне восемнадцать в ноябре. В ноябре и ушёл. Сначала в запасный полк. А оттуда уже в бригаду.
- За сиську баб так и не подергал в колхозе-то? - засмеялся кто-то из темноты.
- Коров только… - вздохнул Швецов, - Матери, когда помогал…
И тут до рядового дошло:
- Что? Что ты сказал? Да наши девки…
- Да не ори ты, - добродушно ответил ему голос. - Бабы, они же и в Турции бабы. Их дергать надо, да. Иначе тебе дергать не будут.
Отделение заржало в полный голос.
- Ошалели совсем? Сейчас у меня кто-то не по сиськам огребет!
Сержант Заборских выскочил из темноты:
- Млять, епишкин корень, вы чего, уху ели? Швецов - три наряда вне очереди!
- А я то что? - возмутился рядовой. - Это они!
Рядом кто-то прыснул со смеху.
- Норицын! Три наряда!
- Есть три наряда! - придавливая смех, ответил ефрейтор Норицын.
- Заборских, мать твою! - послышался голос отдалече. - Совсем обалдели? Тишину соблюдать! ещё один звук - пять нарядов сержанту.
- Есть, товарищ младший лейтенант! - сержант Заборских показал отделению кулак.
Парни замолчали, тихо смеясь про себя.
А потом кто-то из них свистнул. Тихонечко так.
- Млять, кто свистит? - зашипел командир взвода.
В ответ свистнули ещё раз.
- Удод! Заткнись! Узнаю - хохолок в жопу засуну. Заборских, опять твои хулиганят?
- Никак нет, тащмлалей! - полушёпотом крикнул сержант.
За его спиной кто-то засмеялся в полголоса. Отделение зафыркало в рукавицы.
- Лежать! Лежать, я сказал!
В темноте щелкнул затвор.
- Лежать, пристрелю! Вы чего, бойцы, совсем охамели?
Младший лейтенант Юрчик погладил левой рукой дергающуюся щеку - результат летней ещё контузии. Ссука… Сколько дней прошло…
- Лежать тихо. Без звука. Чтобы слышно было как мышка пернет. Что особо не ясного? Почему орем на весь котёл, так что в Демянске слышно?
Небо чернело мартовской ночью. А ели почему-то голубели…
- Товарищ младший лейтенант, вы бы пригнулись… Хоть и темно, но демаскируете…
Юрчик заиграл желваками. Сержант явно издевался над ним. Знают, сволочи, что не воевал ещё. Хоть и контузия…
…Младший лейтенант Женя Юрчик не всегда был младшим лейтенантом. Раньше он был студентом Гомельского педагогического техникума. Только вот доучиться не успел. Двадцать шестого июня наскоро сформированный из коммунистов и комсомольцев истребительный батальон приступил к охране "Гомсельмаша". Там-то Женя и столкнулся с первым немцем.
- Ваши документы, товарищ командир!
Высокий, ладный артиллерийский капитан с удивлением посмотрел на двоих студентов в кепочках, но с винтовками за плечами.
- Вы ещё кто такие?
Женя показал ему красную повязку на рукаве:
- Истребительный батальон Центрального района, товарищ капитан.
- Ну да… Истребительный батальон… Свои документы предъявите для начала!
Студенты смущенно переглянулись. Патрулировать им приходилось в гражданской одежде. Хотя командир батальона - старший лейтенант НКВД товарищ Соловьев - обещал в ближайшее время обеспечить истребителей армейским обмундированием.
Женя закинул винтовку на плечо и полез в карман белой рубашки.
Капитан взял временное удостоверение и стал его изучать:
- Действительно, истребители… А что ж как махновцы одеты? - капитан добродушно улыбнулся.
- Так не успели ещё, товарищ командир. А вы с фронта? - спросил товарищ Юрчика - Коля Савельев.
- С фронта, ребята, с фронта.
- И как там? - жадно спросил Костя. У него даже заблестели глаза, и он подался всем корпусом к капитану так, что тот слегка отодвинулся.
- Нормально! - спокойно кивнул капитан. - Мы давим. Временные трудности есть, но мы их скоро преодолеем. И пойдем вперёд.
- Эх… Не успеем повоевать… - грустно вздохнул Женька, поджав губы.
- Не переживайте, - подмигнул артиллерист. - А покажите-ка мне как к заводоуправлению пройти.
Женька повернулся, показывая дорогу:
- Значит вот прямо сейчас пойдете, вдоль этого забора, там свернете налево и…
Вдруг он запнулся, будто вспомнил что-то:
- Товарищ командир, а документы все-таки покажите…
- Вы что ребята, немецкого шпиона во мне разглядели? - развел руками капитан, удивленно улыбаясь.
- Порядок такой, товарищ капитан…
Капитан опять улыбнулся, полез левой рукой в карман гимнастерки и мельком посмотрел за спины ребят.
Юрчик машинально стал оглядываться…
Последнее, что тогда увидел Женя - финка, летящая в горло Косте. А потом сокрушительный удар чем-то тяжелым сзади.
Диверсантов тогда так и не взяли. Это Женя узнал уже в Смоленском госпитале. А в октябре его призвали в армию…
…- Заткнитесь, говорю, ироды! - Юрчик вышел из себя от злости. - Немцы рядом!
- Лейтенант, разведка возвращается!
Взвод моментально затих. Послышался скрип снега… А потом появились две фигуры в маскхалатах. Ребята из его взвода, посланные за речку посмотреть - что там да как.
- Ну что там?
- Речка промерзла. А за речкой в перелеске - кабели связи. Тихо, следов нет. Что делать будем?
- Норицын! Бегом до командира роты. Доложи.
- Да, товарищ младший лейтенант.
- Бегом!
Норицын исчез в темноте.
Ребята-разведчики разгребли снег до земли и зажгли там сухой спирт-пасту - синее пламя давало иллюзию уюта и крохи тепла - и торопливо стали грызть гороховый концентрат.
- Эй, вы что это? - возмутился Юрчик. - Это же НЗ. Паек не трогать!
- Товарищ младший лейтенант, сутки уже не ели… - не отрываясь от сухпая, пробурчал один из разведчиков.
- И в самом деле, - поддержал их Заборских. - Кишка кишке бьет по башке. Последний раз перед заброской суп хлебали, силы-то надо восстанавливать.
- Есть приказ по бригаде… - сквозь зубы, зло и решительно сказал Юрчик. - НЗ не трогать. На то он и НЗ. Продукты будем добывать у немцев. Вот возьмем обоз или продуктовый склад, там и поедим. Да и местные жители нам помогут.
- А на кой черт мы тогда жратву с собой тащим, а товарищ младший лейтенант? - спросил кто-то из темноты и тут же зашуршал фольгой. - Пока до немцев дойдем - копыта отбросим.
Стоявший рядом Заборских ухмыльнулся.
Юрчик же, понимая, что бойцы после суточного перехода хотят, есть как волки, махнул рукой. Зимой голодным быть нельзя.
- Черт с вами. Разрешаю по половине брикета горохового концентрата. И по сухарю.
- Вот это дело!
Взвод обрадовано загомонил и моментально стал шуровать в вещмешках.
Сам же млалей сел чуть в стороне, прислонившись к старой берёзе. И с огромным удовольствием вгрызся в соленущий брикет.
Половины его молодому желудку не хватило. Но он, переборов себя, сунул брикет обратно в мешок. И вовремя. Вернулся ефрейтор Норицын.
- Комбат приказал - уничтожить кабели к эээ…, в общем, к такой-то матери.
- Комбат?
- Да, он в роте сейчас.
- Понятно… Первое отделение! Есть возможность отличиться!
Юрчик торопливо надел вещмешок:
- Смирнов, поведешь дорогу показывать! - бросил он одному из разведчиков.
- Смирнитский я, товарищ младший лейтенант. А чего ее показывать? Мы как слоны лыжню натоптали.
- Не рассуждать! вперёд.
Десантники попрыгали на месте, проверяя - не бренчит ли снаряжение и пошли на спуск к речке.
Каждый шаг давался с трудом - спуск ночью по берегу, заросшему кустами чреват опасностями. Полуметровый слой снега скрывал все, что угодно - от валунов до стволов деревьев. Шагать приходилось высоко. Да и шума было - как от стада коров.
Кусты трещали, кто-то упал, сбряцав котёлком, кто-то матюгнулся вполголоса.
Наконец спустились на лед реки и зашагали по сугробам. Юрчик шёл вторым, после разведчика, чью фамилию он так и не мог запомнить.
На противоположный берег поднялись не так шумно - подниматься всегда легче - лесенкой, один за другим.
- Пить хочу, сил нет, - тяжело дышал замыкающий маленькую колонну Миша Иванько. - Товарищ младший лейтенант. Там промоина. На обратном пути наберем водички?
- А что, фляжка пуста уже у тебя? - утирая пот с лица - мороз, а ходьба на широких лыжах по ночному лесу способствует согреванию организма - ответил вопросом Юрчик.
- Да концентрат этот - соленый, ужас!
- Терпи. На обратном пути попьешь. Далеко до кабеля?
- Километр, примерно.
- Отлично… вперёд, вперёд, вперёд!
Смирнитский протянул свою фляжку Иванько. Тот сделал несколько больших глотков и пошёл…
Кабель нашли быстро. Пережгли термитными шариками в четырех местах, куски же выбросили подальше.
Немцы здесь не бродили зимой - целина нетронутая. Так что времени много. Часа два, а может и больше. Не любят немцы ночью по лесам ползать.