Джордж Гамильтон был высоким угловатым человеком, чей старый твидовый костюм казался, по меньшей мере, на размер больше, чем требовалось. В свое время известный врач, являвшийся профессором фармакологии лондонского университета и консультантом госпиталя Гайя, он вышел на пенсию и поселился в коттедже на Джерси как раз перед самой войной. В 1940 году, когда со дня на день ожидали прихода немцев, множество жителей покинуло остров, и врачи не были исключением. Именно этим объяснялось, что Гамильтон, являвшийся доктором медицины и членом ученого совета Королевского колледжа врачей, теперь, в возрасте семидесяти лет, работал простым терапевтом.
Гамильтон откинул со лба седую прядь волос и поднялся, глядя на Келсоу, лежавшего на диване.
- Нехорошо. Его необходимо отвезти в госпиталь. Без рентгена трудно сказать наверняка, но есть, по крайней мере, два перелома большой берцовой кости. Возможно, даже три.
- Никакого госпиталя, - едва слышно произнес Келсоу.
Гамильтон сделал знак Элен и Галлахеру, и они последовали за ним в кухню.
- Если бы переломы были сложными, иными словами, открытые раны с торчащими из них костями, у нас не было бы выбора. В таком случае опасность заражения крови, особенно после всего, что ему пришлось перенести, стала бы реальностью. Тогда спасти ногу возможно удалось бы только на больничной койке с вытягиванием.
- Джордж, что именно ты пытаешься сказать? - спросил Галлахер.
- Ну, как вы видели, кожа не повреждена. Мы называем такие переломы осколочными. Можно зафиксировать ногу и положить в гипс.
- А ты сам можешь это сделать? - спросила Элен.
- Могу попытаться, если будут необходимые условия. Но, определенно, без рентгена я даже не мыслю за это браться. - Он замялся. - Есть одна возможность.
- Какая? - спросил Галлахер.
- Сосны. Это маленькая частная клиника в Сент-Лоренсе. Она в ведении католических сестер милосердия. В большинстве своем они француженки или ирландки. У них есть и рентгеновская установка, и нормальная операционная. Сестра Мария Тереза, которая там всем заведует, моя приятельница. Я могу ей позвонить.
- А немцы тоже пользуются этой клиникой.
- От случая к случаю. Как правило, это молодые женщины с так называемыми пренатальными проблемами, которые обычно они предпочитают разрешать с помощью абортов. Как вы понимаете, монахиням это совсем не по нраву, но они ничего не могут с этим поделать.
- Его можно будет там подержать?
- В этом я сомневаюсь. У них всего несколько коек, и наверняка это слишком опасно. Самое большее, что мы можем сделать, подштопать его и снова привезти сюда.
Галлахер сказал:
- Ты ужасно рискуешь, Джордж, помогая нам таким образом.
- Я бы сказал, мы все рискуем, - сухо ответил ему Гамильтон.
- Жизненно важно, чтобы полковник Келсоу не оказался в руках врагов, - начала Элен.
Гамильтон покачал головой.
- Элен, я не хочу знать, поэтому даже не пытайся мне ничего объяснять. Не хочу я, чтобы и монахини оказались вовлеченными. Что касается сестры Марии Терезы, то наш приятель должен быть для нее местным жителем, с которым приключилось несчастье. Хорошо бы обеспечить ему, на всякий случай, документы.
Элен обратилась к Галлахеру:
- Можешь ты что-нибудь придумать? Ты же нашел в прошлом году документы для испанского коммуниста, который сбежал из рабочей бригады, прокладывавшей тоннели в Сент-Питере.
Галлахер подошел к старому сосновому письменному столу восемнадцатого века, стоявшему в углу кухни, выдвинул средний ящик, запустил в него руку и извлек из глубины маленький ящичек, вроде тех, в которых раньше люди прятали ценности. В нем лежало несколько идентификационных карточек, незаполненных, но снабженных печатью с нацистским орлом и подписью.
- Где тебе удалось их добыть? - спросил изумленный Гамильтон.
- Знакомый ирландец, который работает барменом в одном из городских отелей, завел милого друга, немца, вы понимаете, о чем я. Клерка из полевой комендатуры. В прошлом году я сделал тому большое одолжение. Он и отплатил мне таким образом. Я впишу сюда характеристики Келсоу, дадим ему хорошее местное имя. Как вам нравится Ле Макуан? - Он достал ручку и чернила и сел за письменный стол. - Генри Ральф Ле Макуан. Место проживания? - Он взглянул вверх на Элен.
- Ферма в усадьбе де Вилей, - сказала она.
- Вполне сойдет. Пойду посмотрю, какого цвета у него глаза, волосы и тому подобное, а вы пока позвоните в Сосны. - Он остановился перед дверью. - Я впишу, что он рыбак. Тогда можно сказать, что несчастный случай произошел на судне. И еще одна вещь, Джордж.
- Что? - спросил Гамильтон, уже взявшись за трубку телефона.
- Я поеду с тобой. Мы отвезем его в фургоне. Не спорь. Нам следует держаться вместе, чтобы не быть повешенными поодиночке. - Он криво усмехнулся и вышел.
Клиника Сосны располагалась в безобразном доме, первоначально, по-видимому, построенном в стиле поздней викторианской эпохи. На каком-то этапе стены были обмазаны цементом, который теперь во многих местах потрескался, и кое-где выкрашивался большими кусками. Галлахер загнал фургон во двор. Гамильтон сидел рядом с ним. Как только они вышли из машины, в дверях дома появилась сестра Мария Тереза и спустилась вниз по бетонному пандусу, чтобы их приветствовать. Маленькая женщина в черной монашеской одежде, со спокойным взглядом и без единой морщинки на лице, хотя ей было уже за шестьдесят.
- Доктор Гамильтон. - Ее английский был хорош, но французский акцент ощущался явственно.
- Генерал Галлахер. Он управляет усадьбой де Вилей, где работает пострадавший.
- Нам потребуется каталка, - сказал Галлахер.
- Внутри у двери как раз стоит одна.
Галлахер вывез каталку и поставил у задней двери фургона. Он открыл дверь, и их взорам предстал Келсоу, лежавший на старом матрасе. Они переместили его на каталку.
Сестра Мария Тереза пошла впереди, чтобы указать дорогу. Галлахер покатил за ней Келсоу вверх по пандусу. Наклонившись к нему, он прошептал:
- Не забудьте держать рот закрытым. Если будете стонать от боли, постарайтесь не звучать американцем.
Гамильтон стоял в операционной, рассматривая рентгеновские снимки, которые принесла ему юная сестра Бернадетта.
- Три перелома, - сказала сестра Мария Тереза. - Нехорошо. Ему место в госпитале, доктор, но не мне вам это объяснять.
- Ладно, сестра. Я скажу вам правду, - начал Гамильтон. - Если его отвезти в Сент-Хелиер, они захотят знать, как это произошло. Наши немецкие друзья хотят все знать. Вам известна их дотошность. Ле Макуан рыбачил незаконно, когда случилась беда.
Галлахер плавно встроил свой голос.
- Это может стоить ему трех месяцев тюрьмы.
- Понимаю. - Она покачала головой. - Хотелось бы, чтобы у нас было для него место, но везде полно.
- Немцы есть?
- Пара их подружек, - ответила она спокойно. - Обычное дело. Один из армейских врачей завтра ими займется. Майор Шпеер. Вы с ним знакомы?
- Мне однажды пришлось с ним работать в госпитале, - ответил Гамильтон. - Я знавал хуже. Как бы то ни было, сестра, если вы и сестра Бернадетта готовы мне ассистировать, давайте начнем.
Она помогла Гамильтону надеть халат, и он подошел к раковине в углу, чтобы вымыть руки. Сестра Бернадетта помогла ему натянуть резиновые перчатки.
- Краткая анестезия. Достаточно хлороформа на салфетке, - сказал он сестре Марии Терезе. Гамильтон подошел к операционному столу и посмотрел на Келсоу. - Готовы?
Стиснув зубы, Келсоу кивнул. Гамильтон обратился к Галлахеру:
- Тебе лучше побыть снаружи.
Галлахер повернулся, чтобы выйти, и в этот момент дверь отворилась, и вошел немецкий офицер.
- Аа, вот вы где, сестра, - сказал он по-французски, потом улыбнулся и продолжал по-английски: - Профессор Гамильтон, и вы здесь?
- Майор Шпеер, - сказал Гамильтон, держа поднятыми руки в перчатках.
- Я только что посмотрел обеих моих пациенток, сестра. Обе чувствуют себя хорошо. - Шпеер был высоким, красивым мужчиной с веселым и довольно полным лицом. Его шинель была расстегнута, и Галлахер заметил у него на груди слева Железный крест первой степени и орденскую ленту за Русскую зимнюю кампанию. Человек побывал в деле. - Что-нибудь интересное, доктор?
- Переломы большой берцовой кости. Работник генерала Галлахера. Вы знакомы?
- Нет, но мне не раз приходилось о вас слышать, генерал. - Шпеер щелкнул каблуками, приветствуя генерала. - Приятно познакомиться. - Он стал рассматривать снимки. - Нехорошо. Совсем нехорошо. Осколочные переломы большой берцовой кости в трех местах.
- Я знаю, нужно бы госпитализировать и на растяжку, но совершенно нет мест, - сказал Гамильтон.
- О, я полагаю вполне приемлемо зафиксировать кости и наложить гипсовую повязку. - Шпеер добродушно улыбнулся и снял пальто. - Но, господин профессор, это вам немного не по специальности. Я с радостью займусь этим вместо вас.
Он уже снял с вешалки на стене халат и шел к раковине мыть руки.
- Если вы настаиваете, - спокойно сказал Гамильтон. - Нет ни малейшего сомнения, что это больше по вашей части.
Спустя несколько минут Шпеер был готов и наклонился, чтобы осмотреть ногу Келсоу. Он взглянул на сестру Марию Терезу.
- Правильно, сестра, теперь хлороформ. Я думаю, немного. Мы быстро управимся.
Галлахер с интересом наблюдал за ними из своего угла.