Содержание:
От издательства 1
О КОМ ИДЕТ РЕЧЬ 1
С ЧЕГО НАЧАЛОСЬ 5
ЧЕЛОВЕК СТАНОВИТСЯ СОЛДАТОМ 13
ТРУДНЫЕ ВРЕМЕНА 21
КТО ИЩЕТ, ТОТ НАХОДИТ! 29
НАД КУБАНЬЮ 37
ПОСЛЕСЛОВИЕ 52
Примечания 55
От издательства
Юрий Жуков - советский журналист, автор ряда статей и книг. В послевоенные годы работает в газете "Правда", обозревателем которой является в настоящее время. Участвовал в авторском коллективе, создавшем книгу "Лицом к лицу с Америкой", удостоенную в 1960 году Ленинской премии.
В годы Великой Отечественной войны Юрий Жуков в качестве корреспондента "Комсомольской правды" побывал на ряде фронтов.
В 1961 году в издательстве "Молодая гвардия" вышла его книга "Укрощение "тигров", посвященная решающему сражению Великой Отечественной войны - величайшей битве на Курской дуге и последовавшим за ней боям за Харьков летом 1943 года.
В 1962 году наше издательство издало его книгу "Путь к Карпатам". В этой книге Юрий Жуков рассказывает о боевых действиях советских танкистов в 1944 году на Западной Украине и на подступах к Карпатам.
Его новая книга "Один "МИГ" из тысячи" - документальная повесть о трижды Герое Советского Союза А.И. Покрышкине и его товарищах - летчиках-истребителях, о их героических боевых делах в первый период Великой Отечественной войны.
О КОМ ИДЕТ РЕЧЬ
"Пишем, что наблюдаем, а чего не наблюдаем, того не пишем".
(Из старинной русской лоции)
Они все начинали войну рядовыми летчиками. Кто знал в июне 1941 года их имена?
Никто из них не носил в петлицах больше трех скромных красных квадратиков - так в то время выглядел знак различия старшего лейтенанта. Трудна военная карьера в мирное время. И Александру Покрышкину, к примеру, пришлось девять лет проучиться и прослужить в Красной Армии, пока он получил это звание. Никто из них ни разу не воевал и не был награжден. Один лишь добродушный тридцатишестилетний комэск Пал Палыч Крюков, которого сержанты за глаза звали "папашей", успел понюхать пороха на Халхин-Голе и с 1940 носил орден Красного Знамени.
Короче говоря, это были самые обыкновенные советские люди, со всеми качествами, присущими простым смертным.
Но вот война приблизилась к концу. На плечах у них теперь были погоны с большими серебряными звездами; они стали майорами, подполковниками, полковниками. На груди блестели Золотые Звезды - у кого одна, у кого две, а у Покрышкина три. Во всех газетах мира печатались его портреты.
Как произошло это превращение? Что это - чудо, судьба, удача? Или осознанная необходимость, тяжелый труд, упорство людей, не желающих пойти на попятную перед сильным, умелым и неумолимым противником? Как эти люди сумели преодолеть естественное и понятное в условиях первых дней войны состояние ошеломленности, и не только не пасть духом, но, напротив, закалиться, выстоять, стать выдающимися военными летчиками?
Чтобы получить ответ на эти вопросы, "Комсомольская правда" и решила послать осенью 1944 года меня, своего военного корреспондента, в небольшую деревушку близ Вислы, где стояла тогда гвардейская дивизия летчиков-истребителей, которой командовал Александр Покрышкин. Но прежде чем поехать туда, мне предстояло совершить вместе с ним далекое по тем временам путешествие в прямо противоположном направлении.
С Александром Покрышкиным приключилось то, что бывало крайне редко в годы необычайно жестокой войны: за выдающиеся подвиги при захвате плацдарма за Вислой, у города Сандомир, ему была дана драгоценная для фронтовика награда: отпуск на пять дней. Командующий авиацией предоставил ему- свой самолет - "ЛИ-2-001", и вот он летел к себе на родину, в Новосибирск, где его ждали мать и жена...
Я познакомился с Покрышкиным в кабинете у секретаря ЦК комсомола Николая Михайлова в 3 часа ночи 21 сентября. В то время было принято работать чуть ли не до утра, и назначенный час ни Покрышкину, ни мне не показался необычным.
Одетый в генеральский мундир секретарь ЦК представил меня летчику:
- Вот, если не возражаете, полетит с вами... А потом пришлем его к вам в дивизию. Хотим рассказать молодежи, как воюют наши комсомольские орлы...
Я с интересом приглядывался к молодому полковнику, пока он вел деловую беседу с секретарем ЦК о том, как помогает комсомол подшефному Военно-Воздушному Флоту, что надо сделать, чтобы улучшить эту помощь, как ускорить подготовку пополнения, в чем нуждается дивизия. Время от времени упрямое, немного угловатое и, на первый взгляд, сумрачное лицо Покрышкина как-то вдруг неожиданно освещалось мягкой улыбкой. И я подумал, что у этого сурового солдата сохранилась нетронутой молодая душа.
Передо мной лежала копия наградного листа, которую успел сунуть мне расторопный помощник секретаря ЦК. Это было необычное, пока единственное в своем роде, представление летчика к званию трижды Героя Советского Союза. Лист был заполнен еще 22 декабря 1943 года и подписан тогдашним командиром дивизии гвардии полковником Дзусовым. Я потихоньку переписывал к себе в блокнот:
" Фамилия, имя и отчество: Покрышкин Александр Иванович.
Звание: дважды Герой Советского Союза, гвардии майор.
Должность: и о. командира 16-го гвардейского истребительного авиационного полка.
Представляется к званию: трижды Герой Советского Союза.
Год рождения: 1913.
Национальность: русский.
Партийность: член ВКП(б) с 1942 года.
Участие в войне: с 22 июня 1941 года. За период боев по 20 декабря 1943 года включительно совершил 550 боевых вылетов, провел 137 воздушных боев и сбил 50 вражеских самолетов.
Имеет ли ранения и контузии: не имеет.
Чем ранее награжден: орденом Ленина - 22 декабря 1941 года, Орденом Красного Знамени - 22 апреля 1943 года, получил звание Героя Советского Союза со вручением ордена Ленина и медали "Золотая Звезда" - 24 мая 1943 года, награжден медалью США "За заслуги" - в июне 1943 года, орденом Красного Знамени - 18 июля 1943 года, получил звание дважды Героя Советского Союза - 24 августа 1943 года.
Постоянный домашний адрес: Новосибирск, улица Лескова, дом 43-а".
Я снова взглянул на Покрышкина. Увлекшись, он рассказывал секретарю ЦК комсомола об одном из воздушных боев, показывая пластичными и точными движениями рук маневры самолетов. Он раскраснелся, глаза его блестели, и я невольно залюбовался этим человеком богатырского сложения, одним из тех удивительных людей, которых дарит России Сибирь. Ведь надо же: сбил полсотни вражеских самолетов, а у самого ни царапинки!
Что это - удача? Нет, выучка. Выучка и характер. Тот крепкий характер, который читается на открытом и волевом лице этого человека. Я уже слышал, что жизнь у него была нелегкой, что ему не так просто далась карьера летчика, если тут вообще применимо слово "карьера", что на его пути было всякое: и хорошее и плохое. Но вот сумел человек все преодолеть и стать летчиком №1 советского Военно-Воздушного Флота!
Тем интереснее было проследить этот долгий и сложный путь, встретиться сначала с семьей, с родными и близкими Покрышкина, а потом с его однополчанами и попытаться рассказать о нем читателям...
- Так вот, товарищ Покрышкин, завтра утром в дорогу, и не забудьте нашего корреспондента. Теперь мы прикомандировываем его к вам: куда вы, туда и он, - сказал, улыбаясь, секретарь ЦК комсомола.
Покрышкин насупился.
- Вот что, - глуховато сказал он, полуобернувшись ко мне. - Я все-таки не балерина и... Ну, в общем, ничего такого особенного, экзотического во мне пет. Конечно, я, как говорится, благодарен за внимание, но давайте договоримся сразу: писать не обо мне, а о дивизии. У нас с каждого хоть портрет пиши, хоть бюст лепи. Вот Клубов - тридцать девять самолетов сбил, Глинка Борис - двадцать девять, Труд - двадцать четыре, Трофимов - двадцать три, Федоров - двадцать два. Одних Героев Советского Союза в дивизии двадцать один, а которые с орденами и медалями ходят - семьсот двадцать шесть!..
- Но за вами ведь самый большой результат. Говорят, вы сбили более полсотни, - сказал секретарь ЦК комсомола.
- Ну и что же? Все сбивают, дело тут не в статистике. Я хочу заранее уговориться: если уж писать, так обо всех!
- А как же иначе? Конечно, обо всех, - вставил, наконец, и я словечко.
Покрышкин недоверчиво покосился в мою сторону и вдруг как-то неожиданно и приятно улыбнулся, блеснув ослепительно белыми зубами.
- Ну ладно, поедем.. Только вы должны меня понять. Я вот уже двое суток в Москве, а в гостиницу невозможно войти: и корреспонденты, и фотографы, и художники, и даже скульптор - говорит, приказано лепить. Надо ему позировать, а у меня часы считанные...