– Мои старики ушли на пенсию, живут в предместье Далласа. Может, попробуем еще раз сыграть в бильярд?
К счастью, она не стала больше расспрашивать.
– Ты настоящий храбрец! Они сыграли партию, и на этот раз без всяких эксцессов.
По дороге домой они мило болтали, Лекси показывала дорогу. Взобравшись на холм невдалеке от ее дома, Спенсер машинально посмотрел налево. Это была единственная точка в городе, откуда открывался вид на водопады, рядом с которыми стояло здание Центра исследо-ваний по информатике и электронике. Водопады ночью подсвечивались. Отсветы огней отражались в воде, играли на стенах здания.
Спенсер притормозил, чтобы показать Лекси эту красоту, но внезапно резко остановил машину.
– Что случилось?
– Я хотел показать тебе здание нашего центра; ночью оно похоже на сказочный дворец, но в лаборатории горит свет.
– А не должен?
Естественно, не должен. Будем надеяться, что это не взлом. Спенсер посмотрел на часы.
– Рип у нас работает в основном по ночам, но он предпочитает полумрак.
– Может, поедем, проверим?
– А ты не против?
Лекси покачала головой, и молодой человек нажал на газ.
Они шли по гулкому коридору к лаборатории. Спенсер наклонил голову и прислушался.
– По-моему, это виолончель... Лекси эти звуки были хорошо знакомы: подруга постоянно упражнялась дома.
– Точно, – ответила она. – Значит, Франческа еще здесь. Странно. Я оставила ей свою ма-шину, когда ушла, но сейчас на стоянке внизу я ее не заметила.
– Что они там делают? – пробормотал молодой человек, берясь за ручку двери. Они вошли и застыли.
Фрэнки, вся опутанная проводами, сосредоточенно играла сложную музыкальную пьесу.
Мэрри сидел рядом с девушкой, зачарованно глядя на нее. Гордон и еще один сотрудник, имени которого Лекси не помнила, топтались у компьютера. Остальные смотрели на осцилло-граф и перебирали листы с синусоидами, выходившие из принтера. Мистер Октябрь, по обык-новению, держался поодаль: он печатал на компьютере с неистовой скоростью, бурча что-то се-бе под нос.
– Что они с ней сделали?
– Они подключили к ней электроды, что-то изучают. – Спенсер явно пытался вникнуть в замысел коллег. – Это касается руки. Думаю, идея хорошая.
– Откуда ты знаешь?
Молодой человек кивнул в сторону нелюдимого мистера Октября.
– Потому что Рип принимает в этом участие. Он человек серьезный, зря время тратить, не станет. Спенсер шагнул вперед и поздоровался.
– Док! – обрадовались все, кроме Рипа: он даже не поднял глаз.
Франческа была похожа на кошку, которая объелась сметаной.
– Мэрри, что у вас здесь происходит? Мэрри глубоко вдохнул.
– Это невероятно! – начал он. – Мы показали Фрэнки экспериментальную модель руки и объяснили, что у нее будет поверхность с тактильной чувствительностью. – Молодой человек остановился, чтобы перевести дыхание.
Франческа продолжила:
– А я сказала, что по колебанию струн могу чувствовать пальцами, чисто ли играю.
Спенсер слушал весьма заинтересованно. Лекси ощутила укол ревности, но немедленно постаралась его отогнать.
– И вы пытаетесь понять, как ее мозг получает и передает эту информацию, и переводите сигналы на компьютерный язык. – Он подбежал к монитору, не обращая внимания на Франчес-ку, что несколько успокоило Лекси.
Впрочем, ненадолго, потому что Спенсер взял со стола какую-то фотографию и перевел с нее взгляд на виолончелистку.
Это был тот самый черно-белый снимок обнаженной Франчески. Очень красивая фотогра-фия.
При обычных обстоятельствах Лекси не имела бы ничего против нее.
Однако данные обстоятельства нельзя было назвать обычными.
Девушка собралась с духом и подошла к подруге.