Шиба-сан - совершенно на него не похоже - просто дара речи лишился на минуту. Наконец выговорил:
- Мужик, который мне это набивал, был одним из величайших мастеров татуировки в Японии. - Помолчал. - Я сам еще никогда Кирина не набивал.
- Ну а его попросить мне тату сделать можно?
- Можно было бы, - отвечает. И спокойненько так, без тени юмора, прямо в глаза мне глядя, продолжает: - Можно было бы, да только помер он. Покончил жизнь самосожжением, а в руках изображение Кирина держал. Правда, ОЧЕНЬ в духе Акутагавы Рюноскэ? Он, наверно, вообще зря вот так набивал направо-налево образ священного животного… может, и вызвал на себя его гнев. Кто знает, а вдруг сделаешь ты себе тату Кирина, Луи, и тоже проклята будешь?
Шиба-сан рассказывал - а сам все своего Кирина поглаживал… Несколько минут мы помолчали. Я подольше задержалась взглядом на Кирине.
- По-любому, - заговорил он снова, - в Кирине сочетаются черты оленя, быка, волка и еще хрен знает скольких зверей. Такое рисовать - до черта ж времени и сил уйдет.
- Но я только это и хочу. Пожалуйста, Шиба-сан! Ну, может, если так уж сложно, ты мне хоть временную тату нарисуешь? - умоляю его.
Шиба-сан, с видом весьма раздраженным, прищелкнул языком и проворчал:
- Ладно, в таком случае - сделаю.
- ДА!!! Спасибо, Шиба-сан!
- Я тебе такую временную нарисую - она долго продержится. А что на фоне хочешь?
Я немножко подумала, потом опять по-быстрому проглядела образцы.
- Вот. - Я постучала ногтем по рисунку. - И очень хочу скомбинировать все с драконом, как у Амы.
Шиба-сан взглянул на дракона. Пробормотал:
- Ясно… - похоже, больше самому себе, чем мне. - Я впервые Кирина делать буду, так что мне, наверно, и самому легче - с чем-нибудь привычным его скомбинировать.
- Хочу примерно такого же размера, как у Амы, и еще - чтобы было прямо на спине. Сколько мне это будет стоить?
Он делает вид, что раздумывает, выдерживает театральную паузу и наконец говорит:
- Хм-м… как насчет… трахнуться разок? - Говорит - и смотрит на меня искоса.
- Только и всего? - посылаю ему насмешливый взгляд. Он впился в меня глазами - садизм, дремлющий внутри, рвется на свободу.
- Раздевайся, - приказывает он.
Так. Встаю. Платье без рукавов, мокрое от пота, липнет к телу. Опускаю молнию. Чувствую спиной прохладный сквознячок. Позволяю платью соскользнуть на пол. Он оглядывает меня с головы до ног, на лице - полное отсутствие интереса. Потом говорит:
- Ты чертовски худая. Знаешь, если после татуировки поправишься, кожа растянется, жуткий видок будет.
Стаскиваю лифчик и трусики, тоже насквозь пропотевшие. Скидываю босоножки-сабо. Сажусь на кровать.
- Не проблема, - отвечаю. - Я за столько лет ни разу не поправилась.
Шиба-сан давит сигарету в пепельнице. Подходит к кровати. Прямо на ходу расстегивает ремень. Останавливается у края кровати. Правой рукой резко толкает меня навзничь, ладонью касается моей шеи. Пробегается пальцами по венам. Усиливает хватку, пока гладкие кончики пальцев не впиваются в мою плоть. И все это - стоя, глядя на меня сверху вниз. Вены на правой руке вспухают, выступают под кожей. Мое тело уже требует воздуха. Начинаю биться. Лицо сводит, шея словно вот-вот сломается. Он шепчет:
- Мне это нравится. Видеть, как тебе больно… у меня от этого стоит.
Шиба-сан отпускает мое горло. Стаскивает штаны вместе с боксерами. У меня еще в ушах звенит и голова кружится, а он уже забирается на кровать. Коленями прижимает мои плечи. Членом упирается мне в губы. Лицо мое - в обрамлении драконов, пляшущих у него на бедрах. Беру его влажный член в рот. Замечаю, как пахнет его тело. Мне из всех времен года больше всего летом сексом нравится заниматься. Наверно, все дело как раз в этом запахе пота - резком, приторном, аммиачном. Шиба-сан смотрит на меня без всякого выражения. Хватает меня за волосы, дергает в жестком ритме, трахает мое лицо. Он еще пальцем до меня не дотронулся - а я понимаю, что уже теку. Надо же, думаю, удобно-то как!
Он отводит бедра. Спрашивает:
- А Ама тебя как имеет?
- А как вообще люди этим занимаются?
Шиба-сан пожимает плечами. Переводит взгляд на свои штаны. Вытаскивает ремень. Связывает им мне руки за спиной.
- И не осточертевает тебе?
- Да не особо так. Я прекрасно могу кончить и при обычном сексе.
- Это ты к тому, что думаешь - я не могу?
- А что - можешь?
- Не могу.
- А все потому, что ты - псих и садист!
Он смеется:
- Зато я еще и с парнями трахаюсь, к твоему сведению. У меня размах - ого-го какой!
Он говорит - а я немедленно представляю себе, как он Аму трахает. Думаю - как красиво, наверно, это было! Шиба-сан берет меня на руки (руки у него худые), опускает на пол. Садится на кровать. Правой ногой надавливает мне на лицо. Один за другим, начиная с большого, обсасываю его пальцы, потом вылизываю ступню, пока во рту совсем не пересыхает. Шея уже болит - ведь я же приподнимаюсь, а руками опереться не могу. Шиба-сан снова вцепляется мне в волосы. Подтягивает лицо вверх. Должно быть, сейчас я смотрю на него невидящими глазами… На его члене под кожей вздуваются вены. - Ты мокрая?
Киваю. Шиба-сан поднимает меня. Сажает на кровать. Почти инстинктивно раздвигаю ноги - и чувствую, как в теле собирается легкое напряжение. У меня садисты и раньше случались. Черт их знает, на что они способны! Мне и клизмы ставили (кстати говоря, совсем не плохо), и с игрушками я дело имела. И насчет отшлепать у меня комплексов нет, и насчет анального секса - тоже. Но вот на кровь я даже смотреть не желаю, увольте. А то, помню, однажды позволила одному мудаку бутылку стеклянную мне вставить - так он ее молотком разбить собирался! И попадались вообще полные кретины, им в кайф иголками тебя колоть!..
У меня ладони, запястья - скользкие от пота, по спине и рукам мурашки бегают. Но с неподдельным облегчением замечаю - Шиба-сан никаких посторонних предметов на мне использовать не собирается. Он вонзает в меня два пальца. Резко двигает ими несколько раз - взад-вперед. Вытаскивает. Вытирает о мое бедро - так, словно прикоснулся к чему-то грязному. Смотрю ему в лицо. От этого взгляда теку еще сильнее.
- Вставь мне, - умоляю.
Он протягивает еще влажные пальцы, сует мне в рот, оглаживает кругом.
- Грубость любишь?
Киваю. Он вытаскивает пальцы у меня изо рта, снова сует мне в киску, снова вынимает, снова - в рот. У меня почему-то сейчас же всплывает перед глазами картинка - Ама шарит во рту того парня из Синдзюку.
- Больше терпеть не можешь? Опять киваю. Он вытаскивает пальцы, кладет ладонь мне на лоб, отталкивает на простыню, заставляет дергаться всем телом, пытаться удержать равновесие головой, плечами и ногами.
- Пожалуйста! Просто вставь мне! - кричу.
- Заткнись! - шипит он, вцепляется мне в волосы, вжимает головой в подушку. Грубо обхватывает одной рукой, повыше приподнимает бедра. Плюет мне в дырку, еще раз входит туда пальцами, несколько раз резко проводит ими по кругу - и наконец врывается в меня членом. Сразу же начинает не просто трахать - вбиваться в меня, сильно, глубоко, - так, что всхлипы мои эхом отдаются в тяжелом, затхлом воздухе. Еще чуть-чуть - и я уже в голос рыдать начинаю, вообще-то со мной это частенько происходит, когда кайф - действительно сильный. Я все ближе и ближе, я чувствую, как нарастает во мне это ощущение. Он тараном бьется в меня и одновременно развязывает ремень, стянувший мои запястья. Руки теперь свободны. Отрывком вынимает член - чувствую, как из уголков моих глаз скатываются слезы. Он также резко подхватывает меня снова. Сажает на себя верхом. Руками с медвежьей силой вцепляется мне в ягодицы. Вздергивает всем телом вверх, опускает, вздергивает, опускает… у меня внутри уже все немеет.
- Хочу видеть больше слез, - рычит он, и, как по заказу, я плачу еще сильнее.
- Я кончаю… - шепчу, отчаянно двигаю, дергаю бедрами, все настойчивее, все напряженнее…
Кончила - шелохнуться не могла. А Шиба-сан просто перевернул меня на спину, лег опять сверху - и продолжает засаживать, жестко, ритмично, безжалостно. Волосы мои в кулаке зажал, душит - и еще улыбается от садистского удовольствия происходящего. А потом вдруг сказал:
- Ну, поехали, - в точности как когда язык мне пропирсовывал, засунул член как можно глубже, вынул и, скользнув по мне вверх, спустил мне в рот. Странно я себя почувствовала - этакая смесь облегчения и недовольства, словно меня одновременно и из Ада выпустили, и из Рая изгнали…
Шиба-сан вылез из постели, член свой салфеткой вытер, боксеры натянул. Бросил пачку салфеток в моем направлении. Я на лету поймала. Стираю с себя его сперму, смотрю в зеркало на свое лицо - все в слезах, краска размазалась. Привела себя в порядок. Сидим оба на кровати, прислонившись к стене, курим и смотрим в потолок. Довольно долго просто так сидели, ничего не делали, разговаривали по минимуму - ну, там, ерунда типа "Пепельницу передай, пожалуйста…" или "А жарко сегодня, правда?" - в таком роде. Наконец Шиба-сан встал, повернулся и посмотрел на меня снисходительно.
- Если пошлешь Аму, будешь моей девушкой, ладно?
Я от хохота чуть не скисла.
- Да ты ж меня скорее всего убьешь!
- А Ама не убьет? - спросил Шиба-сан, настолько не меняя выражения лица, что я похолодела.
Ha мгновение я лишилась дара речи. А он продолжает:
- Только учти - если будем встречаться, то я на тебе жениться собираюсь.