* * *
В начале пятого в серологическую лабораторию, громко насвистывая, развинченной походкой вошел больничный рассыльный, парень лет шестнадцати, находившийся в состоянии непрекращающейся войны со старшим лаборантом Баннистером. Он и походку эту усвоил, только чтобы выводить из себя Баннистера.
Как и следовало ожидать, старший лаборант тут же напустился на него:
- В последний раз говорю тебе, прекрати этот дурацкий свист!
- Слава Богу, что в последний! А то надоело слушать, - невозмутимо ответил парень, продолжая насвистывать. - Получайте свеженькую кровь, мистер Вампир, - сказал он, ставя на стол ящик с пробирками.
Александер не смог скрыть улыбку. Баннистера же просто взорвало:
- Не смей сюда ставить. Их место там, - указал он на скамью в углу лаборатории.
- Слушаюсь, сэр. - И посыльный, взяв под козырек и вильнув бедрами, вышел, уже распевая во весь голос. Александер не мог удержаться и рассмеялся.
- Напрасно смеетесь. От этого он только еще больше наглеет, - недовольно проворчал Баннистер и направился к ящику с пробирками. - Смотрите, - воскликнул он, указывая на листок, прикрепленный к одной из пробирок, - кровь взята у какой-то миссис Александер. Это, случайно, не ваша жена?
- Да. Видимо, назначение доктора Дорнбергера. У жены отрицательный резус, - пояснил Александер и, помолчав, добавил:
- А у меня положительный.
- Видите ли, - глубокомысленно, с оттенком превосходства заметил Баннистер, - в большинстве случаев на ребенке это не сказывается. Вы сами хотите сделать этот анализ?
- Да, если вы не возражаете.
- Ничуть.
Баннистер редко возражал, если кто-то изъявлял желание сделать за него работу.
Спрятав пробирки в холодильник, Александер вдруг взглянул на старшего лаборанта:
- Послушайте, Карл, я давно хотел вас спросить. Это касается анализов крови. Меня кое-что удивляет.
- Что именно?
Александер тщательно выбирал выражения, зная, как обидчив Баннистер.
- Я заметил, что у нас делается только два анализа: один с физиологическим раствором и второй с высокомолекулярным белком. Мне кажется, это считается недостаточным в наше время.
- Почему? - В голосе Баннистера звучала ирония. - Может, вы объясните? - Теперь это звучало резко, почти как вызов.
Но Александер не обратил внимания ни на иронию, ни на резкость старшего лаборанта. Его интересовала суть дела.
- Сейчас почти во всех лабораториях обязательно делают третий вид исследования - определяют реакцию на сыворотку Кумбса.
- Это что еще за Кумбс?
- Вы что, шутите? - Эти слова вырвались почти непроизвольно, и Александер понял, что допустил бестактность. Но он и представить себе не мог, чтобы сотрудник, работающий в лаборатории серологии, не знал, что такое проба по Кумбсу.
Александер извинился, но это не помогло.
- Послушайте, молодой человек. - Баннистер с достоинством повернулся к нему, и свет лампы упал на его лысину. - Я скажу вам кое-что, и это, надеюсь, пойдет вам на пользу. Вы только что окончили ваше учение и пока еще не знаете, что все, чему вас там учили, не применяется на практике.
- Но это не просто теория, - горячо возразил Александер. - Доказано, что антитела в крови беременных женщин иногда невозможно обнаружить с помощью только физиологического раствора или протеина.
- Ну и часто такое случается? - Баннистер спрашивал так, будто заранее уже знал ответ.
- Нет, очень редко.
- То-то и оно. - И Баннистер не стал дальше слушать. - Прочтете мне лекцию в другой раз. - Сняв халат, он протянул руку за пиджаком, висевшим за дверью.
Понимая, что его доводы не убедят Баннистера, Александер тем не менее сделал еще одну попытку:
- С этой пробой работы не так много. Я с удовольствием возьму это на себя. Мне только нужна сыворотка Кумбса. Разумеется, анализ будет стоить немного дороже.
В этих вопросах Баннистер чувствовал себя особенно уверенно и знал, чем бить противника.
- О, Пирсон будет в восторге! - язвительно воскликнул он. - Все, что касается увеличения расходов, для него что красное полотнище для быка.
- Неужели вы не понимаете? - Александер не заметил, как повысил голос. - Результаты двух анализов могут быть отрицательными, и вместе с тем кровь матери может оказаться несовместимой с кровью ребенка. Вы можете погубить новорожденного!
- Довольно! - Баннистер уже рассвирепел. - Пирсон не собирается здесь что-либо менять, особенно если это стоит денег. - Баннистер несколько сбавил тон: оставалась одна минута до пяти, он не любил задерживаться и хотел как можно скорее покончить с этим разговором. - Послушайтесь меня, мы не врачи, мы всего лишь лаборанты и делаем то, что нам приказывают.
- Но это не значит, что я не должен думать. Я хочу, чтобы анализ крови моей жены был сделан со всей тщательностью. Разумеется, вам до этого нет дела! Но для нас ребенок, которого мы ждем, слишком много значит.
- Что ж, идите к Пирсону и скажите ему, что вам не нравятся наши порядки. - И Баннистер, взглянув на часы, вышел, оставив Александера одного в лаборатории.
Глава 12
Карл Баннистер разбирал бумаги на столе доктора Пирсона, когда раздался стук в дверь и в патологоанатомическое отделение вошел доктор Коулмен.
- Доброе утро, - произнес он.
Старший лаборант с удивлением посмотрел на вошедшего - так рано сюда никто не заходит, всем известно, что Пирсон появляется не раньше десяти.
- Доброе утро, - не очень любезно ответил Баннистер. По утрам он был особенно раздражителен. - Вы к доктору Пирсону?
- Очевидно. Я доктор Коулмен. С сегодняшнего дня я здесь работаю.
Это было столь неожиданно, что Баннистер, бросив бумаги, выскочил из-за стола.
- Прошу прощения, доктор! Я не знал. Правда, я слышал, что вы должны приехать, но не думал, что это будет так скоро. Увы, доктор Пирсон будет часа через два, не раньше.
- Разве он не ждет меня? - осведомился Коулмен. На лице Баннистера появилось подобие улыбки, которая могла означать все, что угодно: и известное снисхождение к слабостям Пирсона, и намек на то, что Коулмен тоже, если захочет, может приходить позднее. Затем, вспомнив, что он еще не представился, торопливо произнес:
- Карл Баннистер, старший лаборант. - Коулмен пожал протянутую руку. - Если хотите, я могу показать вам лабораторию.
Коулмен колебался. Возможно, лучше подождать доктора Пирсона, но тогда придется потерять целых два часа.
- Ну что ж, если вы не очень заняты, - согласился он.
- Работы, разумеется, у нас всегда хватает, доктор, но я почту за честь уделить вам время. - Голос Баннистера был откровенно подобострастным. - Прошу вас сюда. - И, открыв дверь в лабораторию серологии, он пропустил Коулмена вперед.
Джон Александер сидел за центрифугой, куда только что поставил пробирку с кровью.
- Это Джон Александер, лаборант, - представил его Баннистер, - он работает у нас недавно. Можно сказать, еще желторотый юнец в нашей профессии, не так ли, Джон? - Баннистера буквально распирало от чувства собственной значимости.
Коулмен подошел к лаборанту и протянул ему руку:
- Доктор Коулмен.
- Так вы и есть наш новый патологоанатом? - Александер с интересом посмотрел на Коулмена.
- Да. - Коулмен обвел взглядом лабораторию. Многое же здесь придется модернизировать. Он заметил это еще в прошлый раз, когда впервые побывал в больнице Трех Графств. - Чем вы сейчас занимаетесь?
- Исследование крови на сенсибилизацию. И по странной случайности это кровь моей жены.
- Вот как! - Молодой лаборант произвел на Коулмена куда более приятное впечатление, чем Баннистер. - Беременность? Большая?
- Пять месяцев, - сказал Александер, продолжая внимательно следить за центрифугой.
Коулмен обратил внимание на то, как быстро и четко он работает - ни одного лишнего движения.
- А вы женаты, доктор? - вдруг вежливо осведомился Александер.
Коулмен отрицательно покачал головой. Ему показалось, что Александер хотел еще что-то сказать, но передумал.
- Вы что-то хотели спросить?
Джон Александер ответил не сразу, словно раздумывая:
- Да, доктор.
Пусть это грозит ему неприятностями, но он должен высказать свои сомнения. После вчерашнего спора с Баннистером и той взбучки, которую задал ему Пирсон, он решил было оставить все как есть и не говорить больше о пробе по Кумбсу.
- Я хотел уточнить у вас кое-что относительно процедуры исследования крови, - сказал Александер.
Баннистер, до того молча стоявший в стороне, однако внимательно прислушивавшийся к разговору Коулмена с Александером, не выдержал.
- Послушай, если ты опять о том же, выбрось это из головы, - грубо прервал он Александера.
- А в чем дело? - сдержанно полюбопытствовал Коулмен. Но старший лаборант уже принялся отчитывать Александера:
- Не успел появиться новый доктор, как ты морочишь ему голову всякой ерундой. Хватит об этом, понял? - Затем, повернувшись к Коулмену, со снисходительной улыбкой пояснил:
- У него пунктик, доктор. А теперь, если хотите, мы пойдем в гистологию, - попытался он увести Коулмена.
- Одну минуту. - Коулмен обратился к Александеру:
- Если это касается работы, я готов вас выслушать.
- Мой вопрос непосредственно связан с тем исследованием крови, которое я сейчас провожу, - начал Александер. - Видите ли, у моей жены отрицательный резус-фактор, а у меня положительный.
- Это случается довольно часто, - улыбнулся Коулмен. - В чем же проблема? Результаты пробы, надеюсь, отрицательные?
- Все дело именно в пробе, доктор.