- Да. Это мера веса, равная в нашем исчислении одной с третью унции.
- Значит, перед вами сто тридцать три унции серебра. Более восьми фунтов веса, если следовать варварскому счету. Изрядные деньги.
Роберт сглотнул слюну.
- Да, ваше превосходительство, изрядные.
- Эти деньги - ваши. Если ваш господин не пошлет корабль в Шанхай следующей зимой, я хочу, чтобы его привели вы, Баррингтон. Это серебро ваше. А когда вернетесь с вашим кораблем, получите тысячу таэлей, и столько же достанется капитану. По восемьдесят три фунта чистого серебра на каждого. Разве не хватит этого богатства на всю жизнь?
- Да, ваше превосходительство. - Роберт не верил своим ушам.
- Слушайте дальше: вы приведете свой корабль в Шанхай в устье Янцзы, как я уже сказал. Там мой доверенный человек встретит вас и в качестве лоцмана проведет вверх по реке до Ханькоу, где к вам присоединюсь я. Понятно?
- Да, конечно.
- Значит, вам ясно также, что эту тайну знаем только мы с вами. Особенно надо беречь ее от Макартни.
- Да, ваше превосходительство. Мой корабль доставит вас в Индию?
Хошэнь улыбнулся.
- Просто приведите мне корабль. Когда сделаете это, я скажу вам, куда хочу отправиться. Но помните: вы должны быть в устье Янцзы не позднее чем через месяц после окончания следующего года, китайского Нового года.
- Я понимаю.
Хошэнь кивнул.
- Тогда ступайте… Вам хорошо спалось?
- Очень хорошо, ваше превосходительство.
Хошэнь снова щелкнул пальцами, и ввели Сао, в красном плаще и шляпке в тон.
- Возьмите девушку и наслаждайтесь ею, - сказал Хо. - Она будет напоминать о том, что вы оставили, и о том, что вас ждет.
Поездка с Сао обернулась сущим удовольствием. Она горела желанием всячески угодить Роберту, готовила еду, чистила и укладывала одежду, а по ночам самозабвенно удовлетворяла прихоти его плоти.
- Разве найдешь другую такую услужливую женщину? - спросил он Вана.
- Во всяком случае, с трудом, - ответил евнух. - Когда женятся на даме равного положения, общественного или финансового, браки часто бывают несчастливыми. Заключать их не рекомендуется, если только нет на это политических или финансовых причин. А вот у этой девушки кроме вас никого нет. Если вы вышвырнете ее вон, она так и останется на улице, а значит, болезни и смерть не заставят себя долго ждать. Чтобы этого избежать, она будет преданно служить вам до конца своих дней, надеясь, что, когда она состарится и подурнеет, вы еще не совсем забудете проведенные с ней дни и ночи и не прогоните ее. Но, конечно, она никогда не посмеет и слово сказать поперек, надумай вы взять в дом еще одну женщину, помоложе.
- Подходящая философия, - одобрил Роберт, - для тех, кто принадлежит к мужскому полу.
При виде огромных кораблей, ходящих на натянутых под натиском северо-восточного ветра якорных цепях, Сао вскрикнула от удивления. Роберт же был просто счастлив застать эскадру на месте.
- Здесь я с вами попрощаюсь. - Ван стиснул его ладони. - Надеюсь увидеть вас в Ханькоу.
- Я буду там, - пылко пообещал Баррингтон. Осуществление тайного замысла грозило превратить его в самого непопулярного англичанина среди соотечественников на Дальнем Востоке. Однако оно открывало путь к богатству - такому, которое он не мечтал когда-либо заработать честным трудом.
Роберт нанял сампан, чтобы их с Сао доставили на "Льва". Сампан плясал на внушительных волнах, Роберт посматривал на девушку, но не замечал никаких признаков тревоги, она лишь улыбалась ему и казалась совершенно спокойной. "Настоящее сокровище", - думал он, наблюдая, как ее ротик округляется и принимает форму огромной буквы "О" по мере того, как увеличиваются в размерах корабли; наконец сампан поплавком запрыгал с подветренной стороны остиндца, и матросы, бросая косые взгляды на Сао, помогли им подняться на борт. Коробку с серебряными таэлями Роберт спрятал в одежде.
Лорд Макартни ждал на палубе.
- В самое время, - заявил он. - Не думаю, что мы могли бы остаться здесь еще на неделю, слишком уж разбушевались эти ветры. Итак? Привезли письмо от Сяньлуна?
- Боюсь, его не будет, милорд, Хошэнь был весьма оскорблен вашим требованием и решил, что ему в конце концов не так уж интересен визит на наши корабли.
- А я что говорил! - вскричал Марджорибэнкс. - Мерзавец пытается избежать заслуженного наказания, втайне от своего хозяина.
- Готов поклясться, что вы правы, - согласился Макартни. - Должен сказать, что все, к сожалению, обернулось довольно неудачно. - И пристально посмотрел на Роберта, как будто тот был всему виной. Потом перевел взгляд на Сао. - А это что за особа?
- Она принадлежит мне, милорд, - объяснил Роберт.
- Вам?
- Ее дал мне Хошэнь, в знак признательности за то, что я пытался для него сделать. И добавил поспешно: - Хотя эти усилия и закончились теперь ничем.
- Господи помилуй, - сказал Макартни. - Дал ее вам?
- Это обычное дело в Китае, милорд.
- Языческая страна, - проворчал Макартни. - Как я рад, что мы убираемся отсюда. Но вы должны избавиться от этой женщины, господин Баррингтон. Немедленно.
- Милорд?..
- Я с самого начала дал ясно понять, что не потерплю безнравственности на моих судах, - отрезал Макартни. - Вы меня удивили, сэр, и разочаровали, опустившись до того, что следуете китайским нравам. Но я их не допущу. Отошлите женщину на берег, Баррингтон. Мы отплываем через час!
Роберт ошеломленно смотрел на Макартни. Жизнь без Сао казалась ему немыслимой, хотя она провела с ним всего неделю.
- Милорд, - сказал он, - я готов жениться на этой девушке.
- Что? Жениться на язычнице китаянке? Слыханное ли дело! Вы разрушите свою жизнь. Я не могу этого допустить. Кроме того, ни при каких обстоятельствах ее не должно быть на моем корабле. Отошлите девушку на берег, или я закую вас в кандалы, а ее вышвырну за борт.
Робертом овладело сильное искушение дать отпор его светлости. Может, сказать ему, что если Сао покинет корабль, то уйдет и он? Но чем это кончится? Если его сошлют на берег, вряд ли Хошэнь или Ван Луцин пожелают с ним знаться. Ведь проку им от него тогда не будет. Какое-то время он проживет на свою сотню таэлей, возможно… но деньги скоро кончатся, если только прежде Хо не арестует его и не казнит за то, что он слишком много знает о его планах.
Он посмотрел на Сао. Она была прекрасна и покорна ему. Отвергнуть ее, говорил Ван, значит выбросить на улицу, обречь на болезни и унижения. И все-таки ей придется самой искать свой путь к спасению, так же, как и ему. Только богатство и власть, которая дает богатство, имели значение в этом мире. А богатство близко, рукой подать, главное - не подвести Хошэня.
И кроме того, положение не было таким уж безнадежным, каким показалось вначале. Он по-прежнему работал на Хошэня, и Ван знал об этом.
- Ты должна сойти на берег, - сказал он Сао.
- Я должна быть с тобой, мой господин.
- Нельзя - так уж получается. Послушай, возвращайся на берег, к Ван Луцину. Объясни, что я никак не могу взять тебя с собой, потому что мой господин не разрешает. Скажи, что я поручаю ему заботиться о тебе, пока сам не вернусь за тобой. Он знает, когда это произойдет.
Сао смотрела на него во все глаза, они медленно наполнялись слезами.
- Я никогда больше тебя не увижу.
- Увидишь, - пообещал он. - А теперь иди.
Она помедлила в нерешительности еще мгновение, перевела взгляд с Роберта на Макартни, затем повернулась и пошла вниз по трапу, на сампан.
- Зачем столько грусти? - поинтересовался его светлость. - Вы же овладели девушкой, не сойти мне с этого места. Или вы хотели, чтобы она сидела у вас на шее до конца жизни? Вы негодяй, Баррингтон, но удачливый негодяй. Теперь, капитан Гауэр, поднимайте паруса. Скажу вам, сэр, я просто не чаю распрощаться с этой языческой страной.
Стоя у борта, Роберт провожал взглядом сампан, шедший на веслах к берегу. На корме застыла Сао, ветер раздувал ее плащ. Назад она так и не посмотрела.
Глава 3 БЕЛЫЕ ЛОТОСЫ
- Чжэн И! - воскликнула Лу Шань и отвесила низкий поклон. - Добро пожаловать в мое скромное заведение.
При поклоне черные, струящиеся вниз волосы миниатюрной Лу Шань почти полностью скрыли ее голову и тело. Гостя встретил живой, мягкий взгляд… Этими же эпитетами несколько лет назад можно было обрисовать и фигуру Лу Шань. Только давние знакомые Лу Шань ведали о том, что она тверда, как сталь, безжалостна, как огонь, и жестока, как дикий зверь. Лу Шань преклонялась перед одной святыней - деньгами.
Да еще перед теми, кто мог их добыть. У ее теперешнего гостя, Чжэн И, денежки водились, и хотя он частенько сидел на бобах, тем не менее всегда производил впечатление человека, который вот-вот разбогатеет. С ним избегали связываться даже те смельчаки, которые не боялись Лу Шань.
Она все-таки надеялась спокойно встретить смерть в собственной постели, поэтому улыбка не сходила с ее лица, когда Лу Шань медленно распрямлялась после поклона и вводила гостя в дом. Чжэн И едва протиснулся в дверь - он выделялся статью даже среди китайцев ханьской национальности.
Шестифутовую махину его тела подпирали ножищи в лайковых сапогах, мощные плечи и грудь распирали красный халат при каждом глубоком вздохе. Чжэн И всегда дышал глубоко, как бы демонстрируя готовность бросить миру вызов. А делал он это нередко.
- Я вернулся с гор. - Чжэн И швырнул на стол пригоршню серебряных монет.
- И с удачей, как видно, - подхватила Лу Шань. О происхождении денег она предпочла не распространяться. - У меня есть новенькие девочки. Пальчики оближешь. Они заставят тебя забыть о горах.