- А вот мы сей час и проверим, - царевич нетерпеливо махнул рукой. - Петер Петрей де Эрлезунда, подойди!
Торопливо снялся со своей скамьи чужестранец в кожаном камзоле. Отвесив царевичу изысканный поклон, танцующим шагом взошел он к тронному месту и вновь раскланялся.
- Сей муж, - торжествующе объяснил Нечаю царевич, - есть ученый дворянин из королевского города шведов Упсала. Он нас и рассудит… А ну, Петреиш, изглаголь борзо, откуда берется река Обь?
- Sit vena verbo… - высокопарно начал Петрей, но царевич нетерпеливо перебил его:
- Оставь ты свою латынь Бога ради. Ответствуй прямо: откуда?
- Из Китайского озера.
- Чем докажешь?
- "Записью о московских делах" барона австрийского двора Сигизмунда Герберштейна, - весьма бегло заговорил ученый швед. Сразу видно, пообтерся при дворе, выучился складно изъясняться по-русийски. - Сия дебелая книга, - продолжал он, - знаема на весь европейский мир, тиснута в многождых странах по разным языкам. В ней есть ландкарта Сибирской Татарии. В ландкарте той есть Китайское озеро. Китайское озеро дает Обь. Обь столь широка, что одним днем ее едва переедешь. От Китайского озера приходят черные люди, приносят жемчуг и всякие другие товары. Их покупают народы, обитаемые в крепостях Серпонова и Грустины…
- И где же эти крепости стоят? - заинтересовался царевич. - Покажи на плане, явленном дьяком нашим Нечаем Федоровым. Можешь?
- Могу! - Петрей обозрел чертежные листы, потом уверенно ткнул пальцем в низовья Оби. - Тут за царством Тюмень под Лукоморскими горами и будет Серпоновы. А Грустины надо искать на плавежной реке Ташма. Она от Серпонова до Китайского озера где-то тут, - белая рука Петрея с длинными ногтями повисла в нерешительности над листом с Томой и Ушай-реками.
В дворцовой палате воцарилась удивленная тишина.
- Како ты сказал называется плавежная река в Грустинах? - переспросил царевич.
- Ташма.
- А вдруг это и есть Тома? А Грустины - суть эуштины? А?
- В том я не сведом, ваше высочество, - пожал плечами ученый швед. - Все может статься. Однако ж сие наблюдение интересно есть.
- Ну что ты теперь скажешь, дьяк? - торжествующе перекинулся на Нечая царевич. - Будешь и дальше упорствовать?
- Да ведь как не упорствовать, государь? - взволновался тот, - Ходили мои людишки по Обь, наскрозь ходили. По их росписи сливается она из двух рек поменьше - Быи и Кыи. Быя вытекает из малого горного озера, а Кыя сама из себя. О Китайском никто из них и слыхом не слыхивал. А вот большое озеро Дзайсанг встречали. Но в нем родится обской Иртыш, а вовсе не Обь… Широка она, приелико широка, но переплавиться через нее и за час можно. Я уж не беру Серпонову и Грустины. От небылиц к делу ничего не прибавится.
- Но ведь сказано было: записная книга посланца австрийского двора знаема на весь европейский мир! А в ней ландкарта с Китайским озером.
- И не токмо в ней, - почтительно дополнил ученый швед. - У Фра-Муаро, у Вида, у Меркатора…
- Кому же верить?
- А вот ему, - Нечай глазами указал на Тояна. - Он-то ужо из первых рук положит.
- Твоя правда, дьяк, - снова повеселел царевич. - Как это мы про сибирца забыли? Вопроси его поскорей про Китайское озеро.
Нечай моргнул Тевке Аблину, и тот перетолмачил вопрос Тояну.
Тоян покачал головой:
- Умар - великая река. Зачем ей Китайское озеро? Китайская страна далеко, из Эушты ее не видно.
- А сколь велика Тома?
- От горы Карлыган до Умара десять дней плыть.
- Что за горы такие? Чем особенны?
- Там владения Ия Тоом. У нее много подземных ручьев. На каждом камень лежит. Сняла Ия Тоом запор с самого большого, и родилась бегущая Тоом. Пол пути она течет в камне, пол пути в земле. Эушта считает ее своей матерью.
- Что есть Эушта? Откуда пошла?
- Так звали первого человека, который подружился с духом тайги Таг Ээзи. Он взял в жены его дочь. От них пошли дети - эушталар.
- И много у вас духов?
- Сильно много, - подтвердил Тоян и принялся считать: - Ой иясе - хозяин жилища…
- По-нашему домовой, - кивнул царевич.
- Су иясе - хозяин воды…
- По-нашему водяной, - снова кивнул царевич.
- Ек - вредоносные духи…
- По-нашему черти! - царевичу понравилось самому перетолковывать уже перетолмаченное Тевкой Аблиным.
- Куй - хранитель души…
- По-нашему ангел!
- Улят - олицетворение болезни…
Царевич задумался, не находя замены.
- Ене - божество огня…
И снова промолчал царевич.
- Оряк - привидение…
- По-нашему тако ж привидение, - облегченно вздохнул царевич и вдруг выговорил ученому шведу: - Ты чего это губы кривишь, Петрей? Я все вижу!
- Ошибаетесь, ваше высочество, - округлил и без того совиные глаза Петрей, но губы его продолжали насмешливо змеиться. - Совсем заслушался.
- Ну тогда поди сядь на лавку, пока я с Тояном перемолвлюсь.
Ученый швед с охотой вернулся на свое место, а царевич вновь занялся расспросами:
- А скажи, князь, откуда взялся на Томе первый человек?
- О-о-о! - одобрительно глянул на него Тоян. - Хорошо спрашиваешь. Слушай тогда. В давние времена, когда леса еще не было, а камни были мягкими, образовалась ямка с головой, руками и ногами, как у нас. Пришла большая вода и занесла ямку глиной. Потом пришло большое солнце и наполнило глину теплом жизни. Так Он и получился. А уж потом появился Сарт, который все знает и может. Он дал имя горам, рекам, духам, Эуште, другим людям, зверям и птицам. Вот как все было.
"Оба еще из сказок не выросли, хоть и в разных летах, - терпеливо слушал их Нечай. - Пора поворачивать к нашим делам, а то завязнем".
- Ответь и мне, князь, - вставился он к слову. - Из каких родов состоит ныне эушта?
- Да, да, из каких? - поддержал его царевич.
И Тоян начал считать: люди князя Ашкинея - раз, люди князя Басандая - два, люди князя Еваги - три. Каждый своим юртом стоит. Каждый сам себя кормит. Все считают Тояна старшим, но мир с ним держат не всегда. Земля соединяет, жажда власти разъединяет. Есть еще юрты князя Тигильдея и князя Енюги. Они не входят в эушталар, но тоже как родня. Выше по Томе живут другие люди - шоры, таяши, аба, иоты, дауты, - всех не учислишь. Одни кормятся охотой и рыбной ловлей, другие делают из железа таганы, копья, стрелы, крепла для конской сбруи, абылы, куяки, да и меняют их у кочевых соседей на скот, войлок или степную пушнину. От киргизцев они откупаются, с эушталар торгуются. Урону от них нет никакого, только польза. Самые большие среди кузнецов Базарак и Дайдуга.
Каждое слово Тояна, а тем паче каждое имя писчая братия тот час хватала на перо. Пока Алешка Шапилов дописывает про иотов и даутов, Андрюшка Иванов строчит про абылы и куяки. Переглянутся и гонят дальше, в две руки, без пропусков, один за другим.
- Подать сюда чистые листы! - распорядился царевич.
Легко вышагнув из тронного кресла, он стал показывать длинноволосому с жемчужной ниткой на челе, как уложить листы, соединяя с чертежными. Потом подозвал Тояна.
- Будь рядом, князь, дабы вместе смотреть, - он повел пальцем по линиям: - Это Обь. Это Тома. А дальше? Откуда она притекает? Отсюда? - он зачерпнул пустоту с приставного листа. - Или отсюда?
Тоян переводил заинтересованный взгляд с царевича на непонятный ему бумажный расклад и вновь обращал его к царевичу. Лицо у него темное, как у старого деревянного божка, глаза большие, неожиданно светлые, но с раскосинкой, нос чуть приплюснут. Ростом они вровень, но Тоян поплотней, подородней.
- Ну что ж ты, князь, такой недогадливый, а? - начал терять терпение царевич. - Вот тебе уголь. Ставь его сюда, - он направил широкую, с медным отливом руку Тояна к оборванным линиям. - Теперь вели, куда надо, - он потянул ее вниз, оставляя на белом листе угольный след. - Уразумел? Дальше сам. Хочу узреть, где ваша Ия Тоом ключевой камень открыла.
Ия Тоом, понимаешь? Исток твоей реки!
В глазах Тояна мелькнула догадка. Он прицелился и поставил жирную точку на пустом месте. Полюбовавшись на дело рук своих, соединил ее с обрывком Томы.
- Кыр-йул! - не без гордости объявил он и, опережая Тевку Аблина, разъяснил по-русийски: - Ис-ток!
- Давно бы так, - похвалил его царевич и запоминаючи повторил: - Кыр-йул.
- Теперь покажи, где кузнецы Базарак и Дайдуга, - снова вернул разговор в сегодняшний день Нечай.
Тоян показал.
- А где Алтысарский аймак твоего обидчика киргизского Номчи?
Тоян подумал, потом отступил от истока Томы вправо и вычертил ветку, а под ней нечто, похожее на рыбу.
- Здесь река Уруп, - принялся объяснять он. - Она вливается в Кара-Июс. Кара-Июс соединяется с Ак-Июсом. Они делают Чулым. Здесь, - Тоян указал на подобие рыбы, - лежит Тенгри Куль, Божье озеро. Это земля аймака Номчи. Они идут до самого Кэма.