Эссери начал извиняться:
- Нет, не голосовал, ведь я не регистрировался.
- А ты мне как будто сказал, что регистрировался.
- Ну, да. Но, вернувшись домой, я спросил Розу, и оказалось, что регистрировался я в позапрошлом году, а не теперь. Мне очень досадно. Ты уж извини меня.
- Что ж поделаешь, неважно. Тем более, что я ведь все равно не пройду.
Мисс Сейлор - она была высокая, смуглая и, несмотря на запачканные реактивами руки, миловидная, - удивленно посмотрела на Каридиуса:
- Тогда зачем же вы баллотируетесь?
- А вы имеете право голоса, регистрировались?
- Нет, я не интересуюсь политикой.
- Ну, раз я все равно не рискую потерять ваши голоса, могу сказать вам, почему я выставил свою кандидатуру в Конгресс. Есть мотивы официальные и неофициальные. Какие вам угодно знать?
Мисс Сейлор улыбнулась и стала не только миловидной, но даже хорошенькой:
- Те и другие, пожалуйста.
- Прекрасно. Начнем с официальных. Вот вы не регистрировались, не интересуетесь политикой, как только что сказали. Надо думать, вы принадлежите к среднему классу, - как мы с Эссери. К чему же приводит то, что миллионы представителей среднего класса, людей, подобных нам, не голосуют? Ведь мы же составляем нацию, по крайней мере, думаем, что составляем. Нам кажется, будто рабочие работают на нас, а капиталисты что-то делают для нас. А на самом деле ни те, ни другие нами не интересуются. Каждая самая крошечная частица Америки трудится для себя самой, больше ни для кого. У нас так заведено; это наше правило, это - Америка.
Эссери и его лаборантка уже не смеялись. Она слегка кивала головой, подтверждая слова Каридиуса.
- Прекрасно! - продолжал кандидат. - В таком случае, что же нам надлежит делать? Средний класс должен организоваться. Мы должны сплотиться. Вот, например, у Эссери затруднения с его изобретением…
- Я и подумала, что вы имеете в виду его изобретение, когда заговорили о бомбе, - вставила мисс Сейлор. - Так и решила, что на заводе о нем узнали и пришли разнюхать.
- Итак, для защиты интересов средних, рядовых людей - не рабочих, не капиталистов, не промышленников - мы и организовали "Лигу независимых избирателей". И я - независимый кандидат в Конгресс - предлагаю свои услуги народу, услуги человека, который не подчинен ни той, ни другой из наших капиталистических партий. Я абсолютно свободен и готов по мере сил служить среднему классу, который я представляю. Вот мотив официальный.
- Так, - сказала мисс Сейлор. - Ну, а неофициальный?
- А неофициальный заключается в том, что я хочу так показать себя на этих выборах, чтобы одна из сильных капиталистических партий заинтересовалась мной, связала бы меня своими директивами и обязательствами и послала бы в Конгресс… короче говоря, я хочу получить должность.
Каридиус ожидал, что оба его слушателя засмеются. Но засмеялся только Эссери. Лицо мисс Сейлор выражало неодобрение:
- Нет, нет! Не может быть!
- Да право же, - серьезно ответил Каридиус, - это самый прямой путь, чтобы добиться государственной должности. Если подниматься постепенно, то на это уйдут годы. Надо, чтобы кто-нибудь потащил тебя за собой.
- Так вы, значит, не намерены стоять за… народ?
- Что вы… разумеется, нет. Я ничего бы тогда не добился. Народ, в широком смысле слова, не голосует. Он ни о чем не знает: у него нет возможностей узнать, у него нет газет, нет радио. Он даже не регистрируется и не пользуется своим голосом, чтобы провести своего кандидата, если бы таковой нашелся. Его это не интересует. Нет, единственный способ получить тепленькое местечко, это быть выдвинутым либо организованными богачами, либо организованными бедняками, и я, в простоте душевной, надеюсь, что так со мной и будет, потому что место мне нужно.
- Та-ак, - коротко, но красноречиво заключила мисс Сейлор.
Наступило молчание. Прервал его Эссери:
- Ну, я ведь не для того просил Генри зайти, чтобы разглагольствовать об избитых истинах. Я хочу показать ему кое-что и посоветоваться с ним.
Они втроем прошли в длинную лабораторию, половина которой была занята химическим оборудованием, а половина - электрическими аппаратами.
Эссери провел своего гостя в конец лаборатории, отведенный химии. Каридиус шел за ним с неприятным сознанием, что произвел на мисс Сейлор невыгодное впечатление.
Эссери взял в руки пробирку с каким-то веществом.
- Речь идет вот об этом порошке, - проговорил он и высыпал немного серого вещества на белый лист бумаги.
Каридиус пригляделся и увидел, что на бумаге рассыпаны небольшие крупинки причудливых, но симметрических форм, вроде кристаллов снега.
- А в чем дело? - спросил он, поднимая глаза на Эссери.
- Видишь ли… тут вопрос этики, - замялся ученый.
Каридиус кивнул, уже предугадывая, что за этим последует.
- Этот серый порошок - взрывчатое вещество, - сказал Эссери - притом самое, думается мне, сильное взрывчатое вещество, известное в наше время.
- Но причем тут этика? - напомнил Каридиус.
- Потом, потом, - оборвал Эссери и заговорил с увлечением: - Его особенность заключается не в химическом составе, а в форме крупинок. Ты, конечно, знаешь, что сила взрыва зависит от быстроты сгорания пороха.
- Да-а, - подтвердил Каридиус, хотя и не знал этого.
Эссери понял это и повторил еще раз:
- Да, сила удара зависит от быстроты воспламенения. Вот, например: если я толкну тебя, ты удержишься на ногах, но если я вложу столько же силы в удар, нанесенный внезапно, ты упадешь.
- А-а! Понимаю.
- То же и со взрывчатым веществом. Формула его в грубых чертах: S равняется E, деленному на T, другими словами: сила удара равна энергии, деленной на время. Точнее было бы взять квадратный корень от T. Суть в том, что если время свести к нулю, сила удара повысится до бесконечности. Понятно?
Каридиус смутно помнил из алгебры, которую проходил в школе, уравнения, заключавшие в себе ноль и бесконечность. Эти два обозначения почему-то часто попадались рядом, и он поспешил согласиться.
- Это безусловно военное средство, - добавил изобретатель.
- Должно быть, - поддакнул Каридиус.
- Вот в этом и заключается моральная сторона вопроса, - серьезно проговорил Эссери.
- Как ты умудрился добиться таких причудливых форм? - с любопытством спросил Каридиус.
- Я пытался скопировать строение снежинок. Итак, вот относительно чего я хотел узнать твое мнение. Я полагаю, что этот порох должен принадлежать американской армии.
- Ну, конечно! - воскликнул Каридиус, с изумлением глядя на Эссери.
- Джим, я… на вашем месте не стала бы об этом говорить, - заметила мисс Сейлор ровным голосом.
Кандидат в члены Конгресса почувствовал себя слегка обиженным. Девушка явно относилась к нему с недоверием и только потому, что он так откровенно сознался в своем чисто практическом подходе к вопросам политики. Он с горечью подумал, что такая откровенность сама по себе должна была бы показать ей, что он лично - честный человек.
Эссери жестом отвел ее возражение:
- Так вот, я разработал этот процесс самостоятельно, здесь, у себя в лаборатории. А между тем десять лет назад, когда я поступил на службу в Рэмб-Но, я подписал, как водится, обязательство передавать в распоряжение компании все, что бы я ни изобрел. Но я считаю, что исключительное право использования этого пороха должно принадлежать Соединенным Штатам. Не вечно мы будем жить в мире с другими народами, Каридиус. Все эти военные корабли, и боевые самолеты, и отравляющие газы… не для одних маневров мы их изготовляем.
- Ну, еще бы!
- Возможно, что к моменту войны порох выйдет из употребления, как вышли стрелы и лук, но, возможно, и нет. И на этот случай нам надо иметь лучший в мире порох, то есть тот, который ты видишь в этой пробирке.
- И в самом деле, почему бы нашему правительству не взять монополию на твой…
- В том-то и дело, что он не мой и я не могу передать его в собственность государству. Он принадлежит Рэмб-Но.
- Ну и что же? Разве государство не может его получить?
- Компания захочет продавать его другим странам, захочет извлечь из него как можно больше денег. Они любят кричать о своем патриотизме и о необходимости повышать нашу обороноспособность, но на деле им нужны только деньги и деньги.
- Да, конечно, - подтвердил Каридиус, это он понимал прекрасно.
- Кроме того, наш завод имеет соглашение с французской компанией Ладалье-Дюбийес по обмену опытом в разработке взрывчатых веществ. А я вовсе не хочу, чтобы мой порох попал в какую-нибудь другую страну.
Каридиус мысленно представил себе огромные оружейные заводы с интернациональными сферами влияния. В этом было что-то романтическое, как-то не вязавшееся с реальной угрозой войны.
- Теперь я, кажется, понимаю, какая моральная проблема создается для тебя, - сдержанно заметил кандидат в члены Конгресса.
- Чистейшее резонерство, - резко перебила его мисс Сейлор.
- О нет, нет, - запротестовал Эссери, - я в самом деле люблю свою родину. Может быть, это глупо, Каридиус, но это так.
- Нет, это совсем не глупо, - рассеянно отозвался Каридиус. - Но что же ты намерен делать?
- Мне приходила в голову мысль взять на чужое имя патент на изготовление этого пороха, - медленно проговорил Эссери, - а потом передать его в Военное министерство.
- Это было бы нарушением договора, - констатировал Каридиус, - если я правильно понимаю условия твоего соглашения с компанией.
- По-моему, это было бы злостным присвоением, - перебила мисс Сейлор.