Поиск
Передав вместе с машинами самолётную документацию инженерной службе Уэлькальского полка, перегонщики с Аляски получили команду грузиться в транспортник, который уже стоял "под парами". Прогретые двигатели самолёта были наготове и ждали команды на взлёт. Лётчики оперативно поднялись на борт по алюминиевой стремянке, привычно размещаясь в зелёной утробе пузатого "американца".
– Могли бы и обедом покормить, – проворчал один из пилотов-истребителей, расстёгивая меховой реглан и усаживаясь поудобнее для сна.
– Да где уж там, покормят. Тыловики, поди, опять экономят, – поддержал разговор сидевший рядом с ним младший лейтенант из новичков. Новички, надо сказать, отличались особой запасливостью. Он достал из планшетки заныканную шоколадку, разломил пополам и, отдавая половинку соседу, продолжал: – На, пожуй, а то заболеешь, за кем в строю летать буду.
– Это ты, Гена, молодец, хоть и молодой, но соображаешь. Я думаю, что если так пойдёт и дальше, то очень скоро станешь хорошим лётчиком.
– Зачем издеваешься, я же от души. Наверное, надо было самому съесть, тогда бы точно лучше бы стал летать, – поддержал шутку молодой пилот.
– Не, из жмотов хорошие пилоты никогда не получались. – философски заметил сосед. – А из тебя получится.
Этот разговор привёл всех в благодушное настроение. Но постепенно суета улеглась, и пассажиры успокоились. Прошёл час после взлёта, шли над морем, полёт проходил нормально. Двигатели гудели ровно. Перегонщики, расслабившись после тяжёлой работы, дремали. Внезапно открылась дверь пилотской кабины, из-за которой высунулась голова бортмеханика. Он глазами отыскал Гамова и махнул ему рукой, приглашая в кабину пилотов.
– Что там стряслось? – проворчал комэск, нехотя поднимаясь с насиженного места. – Не иначе, как на связь с командиром.
Войдя в кабину, он почувствовал какое-то напряжение. На первый взгляд всё как будто бы нормально, в полумраке кабины силуэты членов экипажа, все спокойно работают, на циферблатах нервно подрагивают стрелки приборов, подсвеченные фосфором, со стороны радиста тихо пищит морзянка. Спокойно, но в то же время что-то не так.
К нему повернулся командир корабля:
– Слушай, Петр, сейчас радист услышал переговоры Марково с Уэлькалем, пропал Крючков, он же после вашей посадки ушёл на Марково?
– Да, а что значит пропал? – не понял Гамов. – Связь с ними есть? Что произошло?
– Никто не знает, связь оборвалась, к расчётному времени ни на Марково, ни на другом аэродром самолет не появился, а горючее, естественно, кончилось. По той информации, которая известна нам, их уже начали искать.
– Ёлки-палки, это же мой экипаж, – Пётр снял шлемофон.
За свою лётную жизнь ему не раз приходилось быть свидетелем гибели своих товарищей. Всегда это было очень тяжело. Но здесь особый случай, это был его экипаж, который впервые ушёл в полёт без него, с другим командиром. Он каким-то тревожным чувством ощутил свою вину перед друзьями и даже в момент укорил себя за то, что согласился на должность командира эскадрильи.
– Слушай, командир, не возражаешь, если я побуду здесь, с радистом? – Гамов понимал, что только здесь он может быть в курсе событий и получать информацию, а поэтому уйти отсюда не мог.
– Да, без проблем. Коля, помоги комэску разместиться, – дал команду пилот своему бортмеханику.
– Садитесь сюда, товарищ командир, – с готовностью откликнулся механик, устанавливая свой парашют рядом с радистом.
Пётр привычно устроился на парашюте, взял у радиста вторые наушники и стал слушать на его волне. Но до конца полёта ничего нового так и не услышал.
Приземлившись в Фербенксе, Гамов, не задерживаясь, направился к командиру полка. От дежурного по штабу он узнал, что командир находится на КП и, развернувшись чтобы идти туда же, лицом к лицу столкнулся с Леной Макаровой.
– Ой, Петя! Как хорошо, что ты прилетел, – скороговоркой проговорила она. – Ты слышал? Твой экипаж… Саша… – она заплакала и уткнулась в плечо Гамова.
– Леночка, если нет вестей – это еще ничего не значит, это значит, что есть надежда, – пытался успокоить её Пётр, – вот сейчас пойду к командиру попрошусь на поиски.
– Очень уж жалко ребят, – она вытерла платочком покрасневшие глаза и куда-то пошла.
Прибыв на вышку, Пётр увидел командира полка сидевшим на месте руководителя полётов. Он с кем-то разговаривал по телефону. Все, кто находился на КП, внимательно прислушивались к тому, что говорил Недосекин. Петр тихо прикрыл за собой дверь и, прислонившись к дверному косяку, тоже замер.
– Товарищ полковник, группа приземлилась в Уэлькале благополучно, перегонщики уже вернулись на транспортнике в Фербенкс и, если завтра будет погода, погоним очередную партию. А вот и Гамов вошёл, – отреагировал командир на появление Петра, – он вам всё доложит. Есть! – Закончил он непонятную для Гамова фразу и замахал рукой, подзывая его к телефону.
– Кто это? – спросил Гамов.
– Комдив Мазурук, – ответил командир полка.
– Капитан Гамов, слушаю.
– Здравствуй, Пётр Павлович!
– Здравия желаю, товарищ полковник!
– Расскажи, куда делся твой замыкающий?
– Он имел задачу в составе группы дойти до Уэлькаля, как вы правильно заметили, замыкающим, и после нашей посадки уйти на Марково.
– Да, я просил Мачина направить туда один "Митчел", он нужен для сопровождения в Сеймчан скопившихся в Марково истребителей. В процессе полёта было всё нормально?
– Да, товарищ полковник, всё прошло штатно, после посадки мы попрощались в эфире, он проследил посадку крайнего самолёта, помахал крыльями и пошёл на Марково.
– С ним внезапно прекратилась связь, к контрольному времени ни в Марково, ни на другом аэродроме они не появились. Может блуданули, погода-то не ахти, да и командир там, если не ошибаюсь, первый раз на маршруте.
– Блудануть они не могли, этого неопытного командира поставили в мой бывший экипаж, а там штурман Сорокин, который заблудиться никак не может, он с первого дня на Аляске, приведёт борт в назначенную точку с завязанными глазами, да и радист, если бы было всё нормально, нашёл бы возможность сообщить.
– Ты прав, Гамов. Сорокин не заблудится, да и экипаж хороший, слётанный, – размышлял вслух комдив. – Не иначе что-нибудь стряслось, ты как думаешь?
– Думаю так же, как и вы. Товарищ полковник, разрешите слетать по маршруту до Марково. Если сели на вынужденную – им нужна помощь. Без неё замёрзнут, мороз крепчает.
– Их уже ищут и из Марково, и из Уэлькаля. Тебе лететь с Аляски на материк – только время терять.
– Да я это понимаю, но там же мои люди, тяжело сидеть и ждать.
– Ну, ничего, потерпи, – закончил разговор командир дивизии.
Терпеть пришлось долго. На следующий день закрутило так, что и Фербенкс, и Ном для полётов закрыли полностью. Успокаивало лишь то, что на Чукотке с погодой было получше, и там продолжались поиски.
Только через день немного распогодилось, и Гамов повёл группу самолётов на Уэлькаль. Дошли благополучно, после приземления Пётр пошёл разыскивать командира местного полка. Нашел на КП.
– Товарищ подполковник, как я понимаю, результат поиска нулевой, а поиск уже прекратили?
– Гамов, сбавь обороты, – отреагировал Мельников. – Ты не в курилке. Есть армейский порядок.
– Прошу прощения. Все в напряжении, а поиск прекратили. Ведь от того, что мы будем сидеть, они не найдутся.
– Мы делаем всё, чтобы их найти. Но поисковикам тоже нужен отдых. Отдохнут и начнут снова, хотя в успех я верю мало, прошло около двух суток, а результата нет. Поиски ведём не только мы, но и марковцы. Может, они в море упали?
– Да о чём вы говорите, там же штурманом Сорокин. Это вам о чём-нибудь говорит? Он же фору даст всем вашим штурманам вместе взятым.
– Гамов, не нарывайся на ответную грубость, а то ведь я могу и меры принять.
– Виноват, товарищ командир. Но давайте что-то предпринимать, без дела сидеть никак нельзя, – эти слова Пётр проговорил как можно мягче, стараясь сгладить свой резкий тон. В это время сержант-связист доложил командиру полка о том, что на связи командир дивизии.
– Соединяй! – раздражённо произнёс он, поднимая трубку. – Подполковник Мельников, слушаю.
– Мельников, почему молчишь? Что нового, как идут поиски?
– Нового ничего нет, поиски результатов не дали, люди устали, дал возможность им отдохнуть.
– Разрешите мне доложить комдиву, – понимая, что опять идёт на нарушение субординации, но настойчиво попросил Гамов. Это был его шанс и надо было им воспользоваться.
– Что там у тебя за шум? – спросил комдив, услышав в трубке посторонние звуки.
– Да это Гамов оправдывает свою фамилию, просит разрешения поговорить с вами.
– Хорошо, дай ему трубку.
– Товарищ комдив, разрешите доложить? – начал Гамов взволнованно и получив разрешение, продолжал: – Люди, задействованные в поиске действительно устали, но прекращать поиск никак нельзя. Мы почти двое суток из-за погоды просидели на Аляске, отдохнули, разрешите нам включиться в поиск.
– Хорошо, дай трубку командиру полка.
– Есть! – прокричал в трубку Гамов и передал её командиру полка.
Мельников внимательно выслушал комдива, иногда произнося слова "есть" и "так точно", делал какие-то пометки в рабочей тетради. Закончив разговор, он, повернувшись к Гамову
сказал:
– Значит так, Пётр Павлович, назначишь в группе вместо себя старшего, они сегодня транспортником уйдут на Фербенкс, а сам берёшь "Митчел", который перегонял и пройдёшься по маршруту на Марково, может быть тебе и повезёт.