Тут уж Эдмунд испугался не на шутку. Разумеется, какая-нибудь чувствительная старушка полностью бы его оправдала, но система правосудия никогда не отличалась тем, что была чувствительной – или справедливой. Эта система однажды уже чуть было не скрутила Эдмунда в бараний рог, и теперь он не был уверен в том, что подобное не повторится.
– Никто не должен об этом знать, – предложил Эдмунд. – Мы просто оставим его здесь и...
– Полиция начнет разнюхивать все вокруг и расспрашивать каждого, кто работает в вашей компании, – бесцеремонно перебил мальчик. – Его не должны найти здесь – такое не пройдет.
Поднявшись, мальчик на мгновение задумался, затем его лицо посветлело, и он сказал Эдмунду:
– Вы уходите отсюда. Я оттащу его за несколько кварталов – в сторону доков. Они подумают, что тело мертвеца выбросило на берег водой.
– Да... да, так и сделай, – пробормотал в ответ Эдмунд, беспокойно оглядываясь вокруг и желая оказаться подальше от склада как можно быстрее.
Мальчик встал на колени возле головы грабителя и просунул руки ему под плечи:
– Ну, давайте, уходите быстрее.
Сделав несколько нерешительных шагов, Эдмунд обернулся и посмотрел на мальчика, который переворачивал тело на спину, затем, шагнув еще раз и кивнув головой, громко сказал:
– Завтра. Придешь ко мне завтра насчет той работы, о которой ты просил. Мне пригодится смышленый парень вроде тебя.
Мальчик ответил легкой улыбкой, затем вернулся к своему занятию. Дрожа от пережитого, Эдмунд поспешил прочь от этого проклятого места.
* * *
Мальчик подождал, пока шаги Эдмунда Баллинджера не затихнут и его фигура не скроется в тумане, затем принялся трясти тело, лежащее у его колен, постоянно при этом приговаривая: "Черт! Черт подери!".
Остановившись на мгновение, он схватился за повязку и бесцеремонно содрал ее со щеки грабителя. Затем снова начал трясти и колотить мужчину, пока, наконец, его усилия не были вознаграждены легким стоном.
– Коннор, – прошептал мальчик, – ты все-таки жив, черт подери!
– Мош-ш-ш-ш, – раздалось в ответ, – Моойш-ш-ш-ш...
Коннор с трудом приоткрыл правый глаз – левый заплыл после сокрушительного удара по скуле, который он получил.
– Чч-чт-т..?
– Все в порядке. – Мойша Левисон приподнял голову Коннора и устроил ее у себя на коленях.
Коннор схватился за живот:
– Где... где он меня проткнул?
– Он тебя не проткнул. Зато хорошенько припечатал кулаком твою скулу, она прямо плоской стала.
– Проклятье! – Коннор не без труда поднялся на локтях и заставил себя сесть.
Он потер красное пятно, которое совсем недавно было его щекой, затем дотронулся до огромной шишки на затылке и вскрикнул от боли:
– Ох! Ну и дерьмо!
– Ты здорово стукнулся о мостовую. Я думал – тебе конец.
Коннор негнущимися пальцами расстегнул пуговицы своей куртки. Из-под нее показалась толстая прокладка из одеяла, которую он обернул вокруг груди, чтобы защититься от ножа и заодно выглядеть объемнее. Вытащив одеяло, он достал еще одну дополнительную повязку, прикрывающую низ живота – место, куда должно было воткнуться лезвие. Внутрь ее был вложен прошитый желудок овцы, наполненный бычьей кровью.
– Проклятье, Мойша, – выругался Коннор. – Он должен был ударить меня ножом и подумать, что я убит.
– Не беспокойся – он так и думает. После того, как он тебя вырубил, ты больше не двигался; даже я подумал, что тебе конец.
Лицо Коннора посветлело:
– Так, значит, сработало?
Мойша довольно кивнул:
– Конечно, сработало. Он хочет, чтобы завтра я вернулся и начал работать на него.
Коннор знаком попросил подростка помочь ему подняться. Оказавшись на ногах, Коннор зашатался, но все же удержал равновесие и махнул рукой в сторону лежавшего на мостовой ножа. Мойша быстро поднял его, прихватив заодно одеяло и все остальное.
– Ты можешь идти? – спросил мальчик, становясь рядом с Коннором так, чтобы тот смог опереться на его плечо.
– Все в порядке. Пойдем.
– Сработало точно, как ты сказал, – провозгласил Мойша, когда они двинулись вдоль улицы.
Коннор радостно сжал его плечо:
– А ты в этом сомневался?
– Немного, если честно.
– Теперь Эдмунд Баллинджер в наших руках.
– Это была неплохая уловка, и он попался на нее – сделал все, что от него требовалось.
– Важно то, что теперь мы проникнем в Компанию Баллинджера. Если я не ошибаюсь, старый развратник хочет нанять тебя на работу прямо в своей конторе.
– Где я смогу покопаться в его учетных книгах.
– Всему свое время, Мойша. Я хочу, чтобы ты сначала просто выполнял свою работу и освоился на новом месте – и чтобы Эдмунд привык к тому, что ты постоянно рядом.
– А что будешь делать ты?
– Я буду подбираться к нему с другой стороны.
– Ты имеешь в виду Его Превосходительство? – спросил Мойша.
На протяжении последних двух недель он успел ознакомиться со всей этой историей, просматривая вместе с Коннором дневник Грэхэма Магинниса, в котором детально описывалось, как Эдмунд Баллинджер обманывал клиентов, а затем, с помощью кузена, посадил Грэхэма в тюрьму за свои собственные преступления.
– Седрик Баллинджер. Да. – Коннор шел быстро, но еще прибавил шаг, когда они из доков снова вышли на лондонские улицы. – Я сейчас как раз занимаюсь "Его Превосходительством" и его семьей. У меня есть неплохая идея, как мне получить о них всю информацию.
– Я уверен, что тебе это удастся, Коннор. – Мойша широко улыбнулся. – Я полностью в этом уверен.
Когда лондонские доки остались далеко позади, они раскатали одеяло и бесцеремонно напялили овечий желудок, наполненный кровью, на какую-то изгородь, после чего направились в сторону уютных огоньков ближайшей таверны, где Коннор собирался привести себя в порядок, прежде чем вернуться домой. Он не хотел, чтобы Эмелин узнала, что с ними произошло, и еще раз приказал Мойше держать язык за зубами.
– Тебе не нужно за меня беспокоиться, – убедительно сказал Мойша. – Я никогда не слышал о Грэхэме Магиннисе и о Милбанкской тюрьме. И если мисс Эмелин узнает о Баллинджере, я скажу, что просто случайно нашел у него работу.
– Хорошо. Мы сохраним все в тайне до тех пор, пока мой отец не выйдет из тюрьмы на свободу. – Коннор положил руку на плечо Мойши. – Ну, пойдем. Думаю, ты уже достаточно взрослый для того, чтобы пропустить со мной после такой встряски стаканчик доброго английского рома.
IX
– К вам Бертран Каммингтон, мисс Баллинджер. – Дворецкий протянул вперед серебряный поднос, на котором лежала визитная карточка. На одной стороне карточки был изображен фамильный герб Каммингтонов, на другой – выгравирована подпись Бертрана.
– Пожалуйста, сообщите ему, что я буду готова через несколько минут, – ответила Зоя. Не вставая с маленького пуфика, она взяла карточку и, повертев ее в руках, небрежно бросила назад на поднос. – Путь подождет в передней гостиной, Десмонд.
Поклонившись, дворецкий направился к выходу из комнаты. Как только он закрыл за собой дверь, Зоя вздохнула и посмотрела на себя в зеркало, стоящее на туалетном столике.
– И почему я только согласилась на это? – спросила она себя вслух.
Ее кузен, Росс, уехал всего две недели назад, а она уже убедилась в его правоте насчет намерений Бертрана Каммингтона.
– Я на самом деле с ним заигрываю. – Зоя строго посмотрела на свое отражение в зеркале. Грозное выражение ее лица смягчилось, а затем исчезло вовсе, когда она еле слышно прошептала: – Неужели?
Недовольно надув губы, Зоя приблизилась к зеркалу и внимательно посмотрела на глазные веки, подведенные едва заметной изумрудной тенью, в стиле, модном в то время во Франции. Она не могла не согласиться, что тени очень выгодно подчеркивали натуральный зеленый цвет ее глаз, однако подумала о том, не будет ли это выглядеть немного вызывающе.
"Я не должна ничем поощрять Бертье," – попробовала убедить себя Зоя.
Она уже было взяла в руку носовой платок, собираясь вытереть веки, но передумала и вместо этого принялась расправлять складки на отороченных тесьмой манжетах своего вечернего платья, сшитого из затканной золотом парчи. "Я надела его сегодня только для себя, – сказала Зоя самой себе. – А Бертье не так страшен – даже несмотря на то, что ему тридцать и он немного хлыщ".
Расправив плечи, Зоя прищурила левый глаз и погрозила пальцем отражению в зеркале. "Ну, сегодня вечером ты будешь примерной девочкой, – предупредила она. – Каммингтоны – старейшие друзья, и, что касается Бертье..." Стараясь не улыбнуться, Зоя зажала пальцами нос и произнесла гнусавым голосом, подражая любимому высказыванию ее брата Джулиана насчет поклонника: "Проблема Бертье заключается в том, что он никогда не знает, говорить ему или лучше промолчать".
– Он не будет молчать, если услышит, что ты говоришь подобные вещи, – раздался голос за спиной Зои.
Девушка подпрыгнула от неожиданности и, обернувшись, увидела свою мать, Сибиллу, стоящую в дверях.
– М-мама! Извини. Я только...
– Все в порядке, дорогая. – Сибилла ласково улыбнулась и вошла в комнату.
– Я не это имела в виду. Я только вспомнила, как Джулиан обычно подшучивает над Бертраном.
Подойдя к Зое, сидящей за туалетным столиком, Сибилла остановилась за ее спиной и положила руки на плечи дочери:
– Я знаю, что Бертье может показаться немного... ну, нерешительным. Но это оттого, что он просто рассудителен.
– Я тоже это знаю, мама.
– Тебе действительно необходимо дать ему шанс. Он такой приятный молодой человек.