Она назвала себя и рассказала о том, как Деви пришла в Рупнагар, о том, что она говорила и как оставила перстень. Затем она рассказала обо всем, что случилось с тех пор с ней и с Чанчал-кумари. Рассказала, что она приехала вместе с Маниклалом и привезла письмо Чанчал-кумари. Рассказала о том, как, приехав в Дели, она попала в беду и как, освободившись с помощью хитрой уловки, проникла в гарем. Затем Нирмал вручила джодпурской принцессе письмо, которое Чанчал-кумари написала Удипури.
- Я пришла к вам за советом, как передать это письмо Удипури, - сказала она.
- Это можно будет сделать, - ответила Джодпури. - Но здесь всем распоряжается Зеб-ун-ниса. Письмо можно будет передать вечером, когда эти грешницы напьются до бесчувствия. А сейчас ступай к моим служанкам индускам. Там тебе дадут индусскую пищу .
Глава четвертая
Растопка. Удипури
Когда наступил вечер, Джодпури дала Нирмал несколько ценных советов и вместе со стражницей татаркой послала ее к Зеб-ун-нисе. Когда Нирмал вошла в ее покои, у нее закружилась голова от аромата благовоний, цветов и табака. Пол, выложенный драгоценными камнями, убранство комнат и роскошное ложе поразили ее. Но больше всего она была ослеплена блеском многочисленных драгоценностей, смешанных с цветами, которыми была усыпана Зеб-ун-ниса, и ее красотой, способной затмить луну и солнце. Озаренная этим блеском Зеб-ун-ниса показалась ей небесной девой из обители богов.
Но глаза у небесной девы были мутные, лицо воспаленное, рассудок ее был в тумане, она была во власти опьянения. Когда Нирмал предстала перед ней, Зеб-ун-ниса спросила заплетающимся языком:
- Ты кто?
- Я посланница повелительницы Удайпура, - ответила Нирмал.
- Приехала поклониться трону могольского падишаха?
- Нет. Я привезла письмо.
- А что ты собираешься сделать с этим письмом? Бросишь в огонь, чтобы посмотреть, как ярко оно горит?
- Нет, отдам его Удипури-бегум.
- Она еще жива или умерла?
- Мне кажется, жива.
- Нет, она умерла. Эй, кто-нибудь, отведите к ней эту служанку!
Эти слова не были безумным бредом, Зеб-ун-ниса хотела сказать: "Пошлите ее в царство бога смерти". Но телохранительница поняла приказание Зеб-ун-нисы буквально и отвела Нирмал в покои Удипури.
Глаза Удипури лихорадочно блестели, она громко смеялась, и видно было, что она в самом веселом настроении. Нирмал низко поклонилась.
- Кто вы? - спросила Удипури.
- Я посланница повелительницы Удайпура, - отвечала Нирмал. - Я привезла вам письмо.
- Нет, нет, - возразила Удипури. - Ты повелитель Персии. Ты пришел, чтобы вырвать меня из рук могольского падишаха.
Подавив смех, Нирмал вручила ей письмо Чанчал-кумари. Удипури сделала вид, что читает письмо вслух: "О, красавица из красавиц, моя дорогая! Слухи о твоей красоте и богатстве свели меня с ума. Скорее приезжай II охлади жар моего сердца". Хорошо, я так и сделаю. Я обязательно поеду к нему. Вы только немного подождите-я выпью вина. А вы не хотите пригубить? Отличное вино. Это подарок португальского посла. Такого вина в нашей стране не встретишь.
Воспользовавшись тем, что Удипури поднесла к губам чашу, Нирмал выскользнула из комнаты и, вернувшись к Джодпури, рассказала ей обо всем, что с ней произошло.
- Завтра она прочтет письмо, - засмеялась Джодпури. - А ты тем временем удирай, а не то может подняться большой шум. Я пошлю с тобой верного мне евнуха. Он выведет тебя из гарема и проводит до лагеря. Если ты встретишь там своих, то вместе с ними уезжай из Дели. А если в лагере никого нет, тогда ты покинешь город с моим евнухом. Твой муж, наверное, ждет тебя где-нибудь неподалеку от Дели. Если ты не встретишься с ним на пути, евнух проводит тебя до самого Удайпура. Я дам тебе денег на дорогу. Но будь осторожна! Не подводи меня.
- Ваше величество, будьте спокойны. Я раджпутка.
Джодпури позвала преданного ей евнуха по имени Банаси и объяснила ему, что он должен делать.
- Сможешь ли ты отправиться тотчас же? - спросила она.
- Я не осмелюсь покинуть гарем без пропуска, подписанного старшей принцессой, - ответил Банаси.
- Напиши, какой тебе нужно пропуск, - ответила Джодпури. - Я получу подпись Зеб-ун-нисы.
- Евнух написал пропуск. Передав его татарке-телохранительнице, Джодпури сказала ей:
- Подпиши его у старшей принцессы.
- А если она спросит - для кого?
- Скажи: "Это мой смертный приговор". Возьми с собой перо и чернила. Да не забудь поставить печать.
Взяв ручку и чернила, стражница отправилась к Зеб-ун-нисе. У Зеб-ун-нисы все еще не прошел хмель.
- Что это за бумага? - спросила она.
- Это мой смертный приговор.
- Ты что-нибудь украла?
- Юбку Удипури-бегум.
- Правильно сделала - можешь носить ее, когда умрешь. - С этими словами старшая принцесса подписала пропуск. Стражница приложила печать и отнесла пропуск Джодпури. Евнух и Нирмал вышли из покоев Джодпури. Нирмал шла за своим проводником в самом радужном настроении.
Но вдруг вся ее радость исчезла без следа. Подойдя к воротам рангмахала, евнух в страхе окаменел.
- Беда! - прошептал он. - Беги! Спасайся! И евнух со всех ног пустился бежать.
Глава пятая
Растопка. Бог смерти
Нирмал не понимала, почему она должна спасаться. Она оглядывалась по сторонам, но не заметила ничего страшного. Увидела только, что у ворот стоит пожилой мужчина в белом. "Почему евнух так испугался этого человека? - подумала она. - Разве это злой дух?" Нирмал не так уж боялась злых духов, поэтому она не убежала. Пока она стояла в нерешительности, человек в белом подошел к ней.
- Кто ты? - спросил он, заметив Нирмал.
- Не все ли равно?
- Куда ты направляешься? - спросил человек в белом.
- Наружу. - Зачем?
- Нужно, - ответила Нирмал.
- Мне известно, что никто ничего не делает без нужды. Для чего нужно?
- Не скажу.
- Кто был с тобой?
- Не скажу.
- Я вижу, ты - индуска. Какой ты касты?
- Раджпутка.
- Ты находишься при джодпурской принцессе? Нирмал твердо решила отвлечь всякие подозрения от Джодпури.
- Я нездешняя, - ответила она. - Я только сегодня приехала.
- Откуда? - спросил человек в белом.
"К чему мне говорить неправду? - подумала Нирмал. - Что он мне сделает? Пристало ли раджпутке лгать от страха?"
- Я приехала из Удайпура, - ответила она.
- С какой целью? - снова спросил человек в белом.
"Стоит ли ему обо всем рассказывать?" - подумала Нирмал.
- Почему я должна посвящать вас в свои дела? - сказала она. - Я буду вам очень обязана, если вы пропустите меня за ворота, не задавая мне вопросов.
- Я могу выпустить тебя за ворота, если буду удовлетворен твоими ответами.
- Я не стану отвечать на ваши вопросы, не зная, кто вы такой? - сказала Нирмал.
- Я падишах Аламгир, - ответил ее собеседник. Нирмал вспомнила портрет, на который наступила Чанчал-кумари. Прикусив язык, она подумала: "Так оно и есть!"
Нирмал поклонилась падишаху до земли.
- Жду ваших приказаний, - сказала она, сложив ладони.
- К кому ты приходила? - спросил падишах.
- К принцессе Удипури.
- Что ты сказала? Из Удайпура - к Удипури? С какой целью?
- У меня было к ней письмо.
- От кого?
- От жены махараны.
- Где это письмо?
- Я передала его принцессе. Падишах был очень удивлен.
- Ступай за мной, - приказал он.
Вместе с Нирмал Аурангзеб отправился в покои Удипури. Он оставил Нирмал у дверей, приказав стражницам не спускать с нее глаз, а сам вошел в спальню Удипури и увидел, что она погружена в глубокий сон. Рядом с ней на ее ложе лежало письмо. Аурангзеб прочитал его. Письмо, по обычаю тех времен, было написано на фарси.
Прочитав письмо, он потемнел, как туча в летнюю ночь.
- Как тебе удалось проникнуть в гарем? - спросил он Нирмал, выйдя из спальни.
- Простите своей рабыне это прегрешение, но я не стану отвечать на ваш вопрос.
- Откуда у тебя столько дерзости? - удивился Аурангзеб. - Ты не желаешь отвечать мне, повелителю мира?
- Мир принадлежит повелителю, но мой язык - мне, - возразила Нирмал, снова сложив ладони. - Падишаху не удастся заставить меня говорить то, чего я не захочу.
- Зато я могу тотчас же приказать стражницам, чтобы они вырвали твой язык, которым ты так хвастаешься, и бросили его собакам.
- Как будет угодно повелителю Дели! Но тогда вы уж никогда не узнаете от меня то, что вас интересует.
- Поэтому я и сохранил тебе язык. Я прикажу страже завернуть тебя в кусок ткани и поджаривать на медленном! огне. Если мой приказ не может заставить тебя заговорить, тебя заставит заговорить пламя.
Нирмал засмеялась.
- Индусские женщины не боятся умирать на костре, - сказала она. - Разве падишах Хиндустана никогда не слышал о том, что индусские женщины с улыбкой на устах всходят на погребальный костер мужа? Вы пугаете меня смертью на костре, но так умерла моя мать и бабушка. И другие мои родственницы из поколения в поколение умирали на костре. Я тоже молю бога о такой смерти.
"Молодец", - сказал про себя падишах.