Оставшиеся двое носильщиков без оружия тоже не стояли на месте, а потихоньку стали обходить де Голля с двух сторон. Анри понял, что медлить больше нельзя, и сделал длинный низкий выпад - флешь, - нацелившись в левого носильщика. Тот явно не ожидал такой прыти от франтоватого господина и пропустил удар. Клинок легко вспорол стеганую куртку и на пол-ладони вошел в живот здоровяку. Парень охнул и отшатнулся, выпустив из рук шест. Де Голль без промедления на отходе сделал режущий мах шпагой в сторону второго носильщика с шестом. Тот, однако, сумел среагировать и увернуться от кончика лезвия, свистнувшего перед его лицом буквально в полудюйме.
Анри немедленно принял прежнюю стойку - ангард. Спустя мгновения раненый носильщик тяжело упал на колени, схватившись за живот, и издал громкий стон. Увидев это, его приятели, что пытались окружить де Голля, замерли в нерешительности. А вот парень с шестом вдруг бросился вперед, целя лейтенанту в голову концом своего дрына. Это было глупо. Анри легко парировал атаку - чуть присел, пропуская конец шеста над плечом, и нанес противнику рипост, колющий удар сбоку в подмышку. И этот укол достиг цели, а клинок де Голля снова окрасился кровью. Как и первая, рана тоже была не смертельная - Анри вовсе не собирался никого убивать.
Обезвредив носильщиков, он вознамерился разобраться с трусом де Гонди и шагнул было к портшезу, но не учел вышколенности слуг аббата. Едва он оказался между оставшимися двумя парнями, как те молча бросились на него. Бросились с голыми руками. Бросились, несмотря на плачевный вид товарищей. И здесь перевес в физической силе оказался на их стороне.
Де Голль еще успел повернуться к одному и ударить стальной гардой парня в лицо, но сейчас же сзади на лейтенанта обрушился град ударов. В большинстве беспорядочные, они все же чувствовались, будто по спине и плечам Анри колотили булыжники. Он попытался развернуться, но первый из двух, несмотря на разбитую физиономию, весьма ловко зацепил лейтенанта за ногу своей, и де Голль рухнул на дощатую мостовую. Шпага вылетела из руки, и теперь ему предстояла неприятная и унизительная процедура получения пинков от разъярившихся простолюдинов во все доступные места. Но драка есть драка. В ней правил нет.
Прикрывая одной рукой голову, Анри сумел выхватить новенькую дагу. Старый Баллок не подвел и сделал кинжал в лучших традициях толедской школы Педро Вельмонте - с широкой ребристой гардой, очень удобной для ближнего боя. Впрочем, для драки - тоже. Анри тут же выставил дагу навстречу очередному пинку разошедшегося противника и удачно распорол ему лодыжку. Парень истошно взвыл и повалился на спину. Его напарник не понял, что произошло, но на всякий случай отскочил в сторону, и де Голль немедленно этим воспользовался - тоже быстро поднялся и отступил спиной к парапету моста, выставив перед собой спасительный кинжал.
Оставшийся в строю носильщик не стал еще раз испытывать свою судьбу, он вдруг повернулся в сторону острова Сен-Луи и заливисто свистнул, а сам подобрал брошенный шест и заступил де Голлю путь к отступлению на берег. Пока Анри лихорадочно соображал, что делать, из портшеза неожиданно вылез де Гонди, всю драку просидевший там, как мышь под веником.
- Месье, - заявил он высоким от напряжения голосом, - вы оказались не в том месте! К тому же я вас узнал! Вы - известнейший бандит и убийца де Бош! И сегодня вы наконец-то попались…
- Что вы такое несете, Гонди?! - У де Голля натурально отвалилась челюсть от столь наглого вранья. - Я - лейтенант гвардейской роты его преосвященства! А вот вы…
- Пьер, - аббат и ухом не повел, - ну-ка врежь этому прохвосту своей дубиной! Он того заслуживает. На прошлой неделе его банда ограбила дорожную карету из Гавра и убила двух достойнейших кавалеров, пытавшихся защитить от мерзких домогательств известную в Париже даму!
- У-у-у, изверг! - зарычал здоровенный Пьер и двинулся на Анри, примериваясь шестом. - Утопить его в Сене!..
Де Голль в отчаянии оглянулся. Положение было аховым: от острова по мосту уже бежали несколько человек очень неприглядного вида, и по крайней мере у троих в руках лейтенант заметил увесистые дубинки.
"Вот же негодяй! - мелькнула справедливая мысль относительно аббата. - Что бы я сейчас ни сказал, никто уже не поверит. Трое честных слуг в крови и защищали своего господина от сумасшедшего разбойника - куда уж нагляднее!.. Черт побери, неужели придется прыгать в воду?!."
И тут со стороны берега раздался спасительный конский топот по деревянному настилу моста. Анри всмотрелся туда и с радостью увидел скачущего к ним всадника в мушкетерском плаще. За ним, приотстав, скакал второй - в монашеской рясе.
- Благочестивые парижане, - завопил аббат, - это бандиты де Боша! Задайте же им жару! - И припустил бегом в сторону острова Сен-Луи.
- Стой, подлец! - выкрикнул вне себя де Голль и попытался кинуться следом, но сердитый Пьер едва не снес ему голову своим дрыном.
Вдобавок набежали добровольные помощники с острова, и, если бы не всадники, Анри точно решил бы спасаться в Сене. Он увернулся от нового замаха носильщика, удачно пнул под колено какого-то горожанина и бросился навстречу мушкетеру.
- Месье, взываю о помощи! - крикнул он и обомлел, услышав в ответ:
- Посторонитесь, де Голль, сейчас мы посмотрим, какого цвета кишки у этого сброда!
- Шарль? Неужели это вы?! Откуда?..
- Паскаль услышал ваш незабываемый голос, и вот мы здесь!..
Д’Артаньян лихо сбил конем одного из нападавших, огрел плашмя шпагой по голове другого, а подоспевший капуцин столкнул своей лошадью в реку не успевшего увернуться носильщика Пьера. Остальные драчуны, видя явное превосходство противника в силе, дружно развернулись и кинулись наутек, обратно в спасительные закоулки Сен-Луи.
Виктория была полная. Вот только де Гонди и на сей раз удалось улизнуть.
- Вы неважно выглядите, мой друг, - сказал д’Артаньян, спрыгивая с коня. - Что тут произошло?
Де Голль вкратце рассказал историю преследования аббата и последовавшей за ним драки с носильщиками.
- Вон они, негодяи, улепетывают, - кивнул он в сторону хромавших по мосту раненых слуг де Гонди.
- Ваша шпага, господин де Голль, - вежливо сказал Паскаль, подавая оружие.
- Спасибо, друзья! - искренне улыбнулся Анри. - Идемте, отметим где-нибудь счастливое окончание этой истории. А заодно расскажете, как продвигается ваше дело.
- Ну, Паскаль, - хлопнул монаха по тощему плечу д’Артаньян, - ты у нас все трактиры Парижа знаешь. Веди!..
- Ну, тогда прошу в "Золотой петух", месье, не пожалеете! - обрадованно предложил монах.
Глава восьмая, в которой отважный мушкетер и его помощник продолжают поиски кота кардинала, но попадают в трудное положение
Уже минуло несколько дней, как д’Артаньян и Паскаль пытались напасть на след похитителя кота его преосвященства. Дело, которое вначале казалось легким, даже пустяковым, неожиданно превратилось в целое расследование.
Паскаль с самого утра исчезал в парижских трущобах, пытаясь по крупицам собрать сведения о сумасшедшем, что покусился на собственность всемогущего Красного герцога. Ведь если и был другой способ рассердить кардинала, пожалуй, кражу любимого кота можно назвать наиболее удачным решением.
Ришелье всю неделю ходил мрачнее тучи, говорил резко, гонял прислугу по пустякам, отменил несколько важных встреч и каждый день начинал разговор с отцом Жозефом с вопроса: "Нашли?" На что капуцин неизменно качал головой и сочувственно вздыхал.
Ни отец Жозеф, ни Паскаль не придавали большого значения тому, что постоянно сталкивались в Пале-Кардиналь с камеристкой мадам де Комбале - красавицей Сюзанной. А меж тем им стоило бы обратить внимание на девицу, которая возникала поблизости от канцелярии всякий раз, как Паскаль являлся туда с докладом…
В тот вечер, когда д’Артаньян с Паскалем так удачно пришли на помощь Анри де Голлю в его схватке на мосту Турнель, они как раз собирались посетить один таинственный кабачок на Большом рынке. По слухам, добытым пронырливым монахом, именно там можно было встретить самого Одноглазого Жака - некоронованного короля парижского сброда, знавшего подноготную всего и всех, от последнего нищего до особ королевской крови. У него имелась настолько мощная и разветвленная сеть осведомителей - "глаз" и "ушей", что сам парижский прево частенько через своих посыльных просил Жака поделиться сведениями при собственных расследованиях.
В "Золотом петухе", куда трое друзей зашли отпраздновать викторию на мосту, они заказали бургундского и молочного поросенка. Выпили по стаканчику, и де Голль спросил:
- А как идут ваши поиски? Напали на след вора?
- Увы, мой друг, - посмурнел мушкетер. - Оказалось, что найти его - целое дело! Даже Паскаль с ног сбился.
- У меня сложилось впечатление, что даже те, кто что-то знает, отчего-то предпочитают помалкивать, - добавил монах, разливая по второму кругу.
- И вот сегодня мы как раз собирались посетить одно темное местечко, где надеялись встретить знающего человека, - продолжил д’Артаньян. - Но пришлось выручать вас.
- Еще раз от всего сердца благодарю, друзья! - сказал Анри. - И простите, что нарушил невольно ваши планы. Может быть, вам еще не поздно продолжить путь?
- Ну уж нет! - решительно заявил мушкетер. - После такого приключения я не оставлю вас, мой друг, пока не буду уверен, что вы добрались до дома в добром здравии.
- Одноглазый Жак никуда от нас не денется, - отмахнулся Паскаль, поднимая свой стакан. - Давайте-ка лучше, господа гвардейцы, выпьем за здоровье его преосвященства и счастливое завершение нашего трудного дела!
Де Голль и д’Артаньян с жаром поддержали тост, потом Анри все же спросил: