Сентябрь - канун "месяца сада", пора забот о саженцах и семенах, копка ям для посадок, вырезка неплодных побегов малины, прореживание и обрезка смородины и земляники, последняя посадка садовой земляники. Каждый час дорог. Садоводы хлопочут о том, чтобы больше было в нашей стране садов и парков. "Думы о зелени - думы о будущем", - писал замечательный советский писатель Леонид Леонов.
Под шумок листопада в живой почке таинственно зарождается весенняя краса зеленой жизни лесов и садов, изобилия будущего урожая плодов и ягод, богатой лесной флоры. Так весна начинается с осени.
ЗЕЛЕНАЯ КЛАДОВАЯ
Мне лепетал любимый лес:
Верь, нет милей родных небес,
Нигде не дышится вольней
Родных лугов, родных полей.
Н. Некрасов
Сказочная "скатерть-самобранка" даров русского леса расстилается вокруг Москвы, в ее зеленых пригородах. С севера к Москве доходит граница тайги, а с юга город обступают типичные южане - исполинские дубравы, где в подлеске красуются ягодные кустарники - шиповник, калина, рябина, жимолость, малина, крушина, боярышник.
Нежит лучистой лаской кроткое солнце. Над головой - светлый простор синевы.
Какая даль и вышина!
Глядишь - и бездной голубою
Небес осенних глубина
Как будто тает над тобою.И. Бунин
Невыразимо удовольствие слушать таинственный лепет тенистых вершин. Летом монотонные хвойные потемки лапистых елок и сосен сливаются с березняками, но вот пришел сентябрь-Прометей и начал исподволь воспламенять живые костры лимонного огня берез.
Идешь, а милые, веселые березы то сбегаются дружной толпой в тесный хоровод, то разбегаются поодиночке, а то стоят как верстовые белые столбы вдоль и поперек светлой поляны, будто указывают дорогу в грибные места.
Ко всему приглядишься в задумчивом лесу, и вдруг в глаза издалека бросается неправдоподобная яркость: точно в красных яблоках, пламенеет круглолистая осина. Засмотришься, и услышишь лепет осинового разговора:
Я люблю тонкий стан твой резной,
Золотая осенняя скромница,
И осиновой рощи сквозной
Я люблю неумолчную звонницу.О. Колычев
Удивительна способность круглого осинового листа вертеться вокруг черешка даже без ощутимого ветра.
Осенний пейзаж русской осени немыслим без ягодных кистей и вырезных рябиновых листьев-самоцветов. Под зонтами-опахалами густой листвы бесшумно, тихо шагают грибники. У них повадка следопытов. Беззвучие осеннего леса, задумчивая тишина располагают охотника с корзиной к сосредоточенному вниманию. По лесу ходи - под ноги гляди. На каждом шагу подстерегает человека волнующая неожиданность.
Лесопарковый пояс столицы - это неиссякаемый источник радости, здоровья, зарядки бодростью, поэтического вдохновения. А уж польза, которую он приносит москвичам, неисчислима. Это легкие города, гигантская лаборатория свежего воздуха. "Все зеленое богатство леса - дерево, куст, цветок - обладает свойством с каждым годом умножаться. И может быть, никакой другой народный капитал не дает столь высокого прироста, как зеленые насаждения. В них залог здоровья", - сказал Л. М. Леонов.
Хочется привести убедительные цифры "арифметики здоровья". Один гектар зеленых насаждений поглощает столько углекислого газа, сколько выдыхают 200 человек. Стало быть, природная аптека зеленого листа в пяти лесопарковых хозяйствах столицы, площадью 180 тысяч гектаров, способна обогатить кислородом воздух, необходимый для дыхания 36 миллионов человек.
Помимо кислорода, гектар лиственного леса за лето испаряет 2500 тонн воды, а весь зеленый пояс для освежения жаркого воздуха будет испарять целое озеро. И это, как установлено, повышает на 5 процентов влажность лесного воздуха, образует облака, тучи, создает атмосферу плодородия в прикорневом слое воздуха. Вот какое необыкновенное богатство имеют москвичи!
Почетный, хозяйский долг москвичей - беречь зеленого друга, охранять его от легкомыслия браконьеров: цветоломов черемухи, порубщиков кольев и ветвей на туристские палатки, от бездумных разорителей птичьих гнезд и муравейников. Ни нужды, ни смысла, ни цели нет у того, кто от нечего делать разворошит купол кучи и, как ротозей, смотрит на "вавилонское столпотворение" великой суматохи муравьев. Другой разрушает купол, чтобы набрать муравьиных яиц для певчих птиц в клетках, для корма рыбам в аквариумах.
Помню, по лесным берегам речек все подряд развороченные трухлявые пни под куполами куч - это рыболовы-удильщики доставали муравьиные яйца. На беду нашего зеленого друга - дерева - муравьиные яйца лучшая насадка для ловли плотвы, уклеек, ельцов. Промышляют регулярно на муравьиный спирт, в бутылки набирают живых муравьев доморощенные знахари. А развороченный муравейник - это мина замедленного действия. В радиусе 250 метров от него, так и знай, лесной участок будет изуродован вредителями-листожорами, листовертками, шестиногими гусеницами шелкопрядов, пилильщиками и др. Шестиногий вредитель - коварно-грозный враг леса. Есть минеры-насекомые - их мины в коре, листве, лубе, древесине, в побегах, корнях, цветочных почках. Цифры энтомологов доказывают, что насекомые-вредители опаснее пожаров, чудовищно быстро размножаются на погибель зеленого друга. В центральных, подмосковных и даже северных районах лучший защитник лесных пород - муравей двух видов: красный (крупный) и желтый (мелкий). Острыми жвалами-челюстями они грызут вредных насекомых, муравьиной кислотой обрызгивают крупных гусениц и сбрасывают с дерева. За лето 30 килограммов личинок и яиц уничтожает на гектаре леса один муравей.
В одну минуту 100 насекомых притаскивают муравьи в одну кучу, а в день 20 тысяч. А за 5-6 месяцев активности подмосковных муравьев (пусть будет хоть 100 нехолодных дней) от 2 до 8 миллионов вредителей наберется в одно гнездо. Ученые уже, как пчел, разводят в пнях и кучах прирученных муравьев ("улей" составляют 200 литров живых муравьев с патроном плодящих маток). Это биологический метод борьбы с вредителями.
Вот почему вредно лесу баловство зловредного досуга иного туриста, грибника, рыболова, самогонщика муравьиного спирта. Ведь это дереву вредит. И лесникам полагается следить и отучать браконьеров-муравьятников от вредительского разрушения куполов-куч. Это нетерпимо в зеленой зоне лесопарков Москвы, где смыкается разнообразная лесная флора.
Оберегайте лесные богатства, умножайте их! Любовь к природе учит и любви к Родине.
СЕНТЯБРЬ ЗАДУМЧИВЫЙ
Здравствуйте, дни
голубые, осенние,
Золото лип и осин
багрянец.
В. Брюсов
Последняя теплынь. Тешит глаз мозаика нарядной листвы, задумчивая просинь золотых дней первоосени. Яркими флагами полощутся в янтарно-прозрачном воздухе ветви деревьев, зовут на осеннюю ярмарку румяного листопада. Лесной фестиваль рассеивает грустные думы о минувших прелестях лета. На четыре часа уже стала длиннее субботняя ночь.
Чуть-чуть нежит остывающий луч низеющего солнца, слетают и желтыми заплатами прилипают к ногам листья. В тишине леса зажигаются бездымные костры берез. В желтые листья наряжаются деревья, а понизу разбросан клад медяков - красных рыжиков.
"…Я сидел и глядел кругом и слушал. Листья чуть шумели над моей головой; по одному их шуму можно было узнать, какое стояло время года. То был не веселый, смеющийся трепет весны, не мягкое шушуканье, не долгий говор лета, не робкое и холодное лепетанье поздней осени, а едва слышная дремотная болтовня…"
Так писал И. С. Тургенев, и кто напишет лучше!
Свежо сентябрьское утро. Солнце золотит седину в кудрях березоньки. Еще в густой листве шепотком, неуверенным свистом пытаются по летней привычке пробовать, голос птицы. Не заливисто поют, а вполголоса. Самый рассеянный - легкомысленный зяблик, у него память коротка; и в сентябре вдруг, забывшись, огорошит мелодическим серебром осеннюю тишину лесного молчания.
Сентябрь задумчив. Прощальный месяц разлуки с летом. Среди сухих свертков желтой листвы еще распускаются анютины глазки, и беспамятный шиповник снова зажигает пунцовые огоньки своих диких роз. Стрижеными газонами зеленеют низкие отавы гладких лугов, уставленных башнями стогов. А водяные растения и сейчас распускают бутоны. Словно вернувшись с дороги, присело на бережок и призадумалось лето: уходить иль погодить, повременить, подивить…
В задумчивом безмолвии леса любо патрулировать с корзинами грибникам, охотникам, сборщикам брусники или орехов.
Кругом умиленная дрема увядающей природы. Под ногами шелестит листва, а слух ловит дробную мелодию лесной капели в позднем напеве пеночки. Летит на прощание, веселит трогательная иллюзия лета в золотом сне задумчивого леса, в светлых широтах лазурных горизонтов.
Покинутым костром горят и под дождем не гаснут огни червонного листопада. Только ревнивая луна - царица ночи - тушит березовый пожар дня и как бы возвращает в ночной лес зеленое лето. Краски осени стушевываются во тьме ночи. Зеленой кажется пышная листва.
Пленительна прелесть золотой русской осени.