Тем самым появляется первое определение того, что есть спелеология - это один из вариантов клубного времяпровождения для очень нестандартных и своеобразных людей. Причем не обязательно реализующийся именно в пещере. Пожалуй, ни одна другая группа по интересам (кроме, возможно, хиппи) не имеет столь развитых традиций общения. Ни один спелеолог, попавший в новый для себя город и даже в новую страну, не останется вне общения с местными спелеологическими кругами, если у него есть в записной книжке хоть один, даже полученный через третьи руки, номер "спелеологического" телефона. За минуту организуется и ночлег, и вечер с трепом и слайдами, и приглашение на ближайший выходной в какую-нибудь из ближних пещер. Это имеет вполне естественное объяснение. В пещере обычно невозможно общаться на тему пещер - пещеры слишком много, времени слишком мало, а интересы членов экспедиции слишком различны. И дефицит такого общения естественным образом восполняется на поверхности, причем совсем не обязательно в рамках своей команды. Некоторые спелеологи даже превращают свой дом в подобие явного клуба. Так, в приложении к Кугитангу, чуть ли не четверть всех спелеологов (пара сотен в год) останавливаются по пути на один-два дня у Гриши Пряхина в Самарканде.
* * *
Что ищут - вопрос существенно более сложный. Причем тривиальный ответ, что ищут в основном себя, не годится совсем. Как должно быть совершенно понятно из вышенаписанного, спелеологи - люди себя-то как раз нашедшие. Второй универсальный ответ, что ищут новые ощущения, не годится тоже. Пещеры - штука хоть и очень разнообразная, но отличия достаточно тонки, чтобы восприниматься на уровне ума, реже чувств, но никак не ощущений. Пещеры могут вызвать приятные новые ощущения всего восемь раз - при первом попадании в вертикальную пещеру, обводненную пещеру, лабиринтовую пещеру, красивую натеками пещеру, красивую кристаллами пещеру, подводную пещеру, ледяную пещеру, новую пещеру. Неприятные - еще в паре случаев. Обычно именно по исчерпании ресурса новых ощущений и уходят из спелеологии "просто романтики". Оставшиеся - подразделяются на несколько типов. Сколько-то лет назад был весьма популярен бессмысленный спор о том, является ли спелеология спортом или наукой. Отсюда первые два типа спелеологов становятся понятны сразу. Опять же не будем вдаваться в спор о том, взаимоисключающи они или взаимодополняющи. У разных спелеологов - по-разному.
Наиболее известный и популярный вариант - спортивный, родившийся сравнительно недавно как "вывернутый наизнанку" альпинизм. Причем логика его появления очевидна. Во-первых, непокоренные горные вершины поисчезали, а покорение новых склонов старых вершин уже удовлетворяет не всех. Во-вторых, у альпинистов появилась специализация, и - некоторые специальности, не пользующиеся особым спросом в горах, оказались незаменимыми в пещерах. Например - работа на веревках. В горах практически всегда рядом есть хорошая надежная скала, и веревки, кроме как для страховки, используются скорее как исключение. В пещерах же скала обычно покрыта толстым слоем скользкой глины, или ломается и крошится руками - словом, никак не подходит на роль хорошей надежной опоры. Все передвижение по вертикали происходит с использованием веревки (или троса, или тросовой лестницы) как основной опоры. То есть на веревке проводятся не минуты, как в горах, а десятки часов, что предполагает использование гораздо более развитых технических средств работы с веревкой - всевозможных обвязок, самохватов, спусковых устройств, средств навески.
Серьезное отличие вертикальной спелеологии от альпинизма еще и в том, какое несусветное количество снаряжения приходится применять. Отсюда некоторая дополнительная обстоятельность. Серьезный штурм требует километров основной веревки, не считая всяких соплей для оттяжек. То есть утащить все это на себе в один заход все равно невозможно, и это в еще большей степени сдвигает баланс между скалолазным талантом и техникой в сторону техники. Хотя со скалолазанием тоже не все очевидно. Чуть ли не единственный скалолазный прием, применимый (и широко) в пещерах - хождение "в распор", среди альпинистов считается чуть ли не высшим пилотажем.
В вертикальной спелеологии имеется целый ряд технических школ - техника с тросовой лестницей и веревкой, с двумя веревками, металлическим тросом и веревкой, единственной веревкой. Каждая школа имеет совершенно особые требования к индивидуальному снаряжению, технике подъема и спуска, организации навесок. Например, в технике SRT все определяется заботой о веревке, которая не должна ни в одной точке тереться о стену. Организуются десятки и сотни всевозможных оттяжек, что занимает чуть ли не половину всего штурмового времени, а в индивидуальном снаряжении спелеолога на первый план выходит его приспособленность к бесконечным перестежкам через все эти оттяжки. В технике лестницы с веревкой требования к индивидуальному снаряжению минимальны, расход времени на обработку колодцев тоже, зато гораздо важнее, чем во всех других техниках, индивидуальная натренированность. На веревке или тросе пристегни человека, научи перестегиваться, и - он пойдет, хоть и медленно. На лестнице - более, чем тридцать метров сплошного пролета пройдет только человек, действительно умеющий с ней работать.
К слову. При выборе технической школы иногда возникают и весьма неожиданные аргументы. Каждому приходилось видеть на фасадах зданий людей, выполняющих ремонтные работы с веревок, безо всяких люлек. Занимаются этим, как правило, именно спелеологи, зарабатывающие деньги на очередную экспедицию, и альпинистской эта техника называется по чистому недоразумению. И естественно, что снаряжение используется именно свое привычное - опять же дополнительная тренировка получается. Так вот как-то раз при наших таких подработках из очередного окна высунулась рука с ножницами и перекусила веревку Степе Оревкову. К счастью - страховочную. Имевшую место быть только потому, что наша команда SRT не признает.
Спортивная спелеология не исчерпывается спелеологией вертикальной. Имеется сразу два варианта подводной спелеологии. Один из них - штурм сифонов (залитых под потолок участков пещеры) с целью нахождения новых сухих участков, второй - исследование пещер, затопленных полностью, именно как целиком подводных пещер. Любой из этих вариантов еще более техничен, чем вертикальная спелеология, причем часто с ней и сочетается. Акваланги, не говоря уж о всяком вспомогательном снаряжении - вещи и тяжелые, и взрывоопасные, и доставка их, скажем, на километровую глубину, как в кавказских экспедициях недавно погибшего Владимира Киселева - задача чрезвычайно сложная и трудоемкая. Двойная сложность - и пещера, и подвода, двойная оторванность от мира, тройная опасность, четверной уровень необходимой технической подготовки, выделяют спелеоподводников в некоторую особую касту даже среди "сухопутных" спелеологов. Причем касту, для которой характерно и то, что все три главных особенности склада характера оказываются возведенными в квадрат. Что создает серьезные трудности, если штурм сифона вдруг оказывается успешным - открывается новое сухое продолжение. На этом подводники теряют всякий интерес, так как всерьез считают ныряние в сифон самым важным делом во всей спелеологии. А протаскивать их силами "сухопутную" штурмовую команду за сифон возможно далеко не всегда - собственно, оно возможно только в случае совсем несерьезного сифона.
Забавно, но само слово "спорт" в применении к спелеологии принципиально неверно. Спорт подразумевает какое-то соревнование, а с ним-то и тяжеловато. Две команды в одной вертикальной пещере в одно и то же время просто не могут оказаться - всенепременно запутаются друг у друга в навесках и проводах. В одном и том же сифоне - тем более. А через неделю и водопады посильнее или послабее, и на заброску вертолет достать удалось - словом, условия уже совершенно другие. В том же альпинизме вполне возможно естественно и органично устроить соревнования. В пещерах - нет. Любое соревнование с начала и до конца искусственно, хотя поиск возможностей их организации идет с того самого момента, как по чьей-то ошибке было произнесено слово "спорт". И вполне активно. И по ориентированию в лабиринтовых пещерах (чего в реальной спелеологии не бывает - или карта пещеры есть, или ее нет), и по лазанию по лестницам и веревкам, подвешенным на поверхности, и по скорости топографической съемки, и по обычному скалолазанию. Словом, по всему, что не имеет прямого отношения к спортивной спелеологии, ибо за отсутствием стратегии и тактики штурма спелеология исчезает, а остаются лишь выдранные из контекста отдельные ее технические элементы.
Попытки устроить соревнования "на натуре" тоже были. Например, по типу альпинистского чемпионата, в котором каждая команда заявляет на год десяток штурмов высокой сложности, а по итогам оценивают результат с учетом как стратегии, тактики и техники, так и нахальства (в смысле предварительно заявленных первопрохождений). И тоже не прошло. Это годится для профессионального спорта, а спелеологи - таки любители. Или с прохождением эталонных пещер на время, что оказалось настолько чуждым самому духу любой спелеологии, что отмерло само собой очень быстро.
И наконец, спелеологи спортивного толка склонны видеть в других командах своих соперников, без чего не может быть никакого спорта, даже в меньшей степени, чем спелеологи научного или первопроходческого толка. Словом, спортсмены-спелеологи на самом деле никакие не спортсмены, а просто технари. В самом высоком понимании этого слова.