..
Бувилль могпозволитьсебеэтотлюбезно-насмешливыйтон:кардинал
обошелся французской казне в четыре тысячи золотых ливров.
- А это потому, ваша светлость, - отозвался кардинал,-чтокоролева
Мария Венгерская и сын ее король Роберт всегда и повсемповодамдарили
меня своим доверием, что я почитаю великой длясебячестью;исоюзих
семьи с престолом Франции в лице нашей прекраснойвысокочтимойпринцессы
состоялся лишь потому, что господь бог внял моим молитвам.
Бувиллю уже была знакома эта странная скороговорка, этотнадтреснутый,
глуховатый, бесцветный голос, и всякий раз ему казалось,чтоговоритне
сам кардинал, а кто-то другой, и говорит с кем-тодругим,тольконесо
своим собеседником. Сейчас, например, его словабылиадресованыглавным
образом Клеменции, с которой кардинал не спускал глаз.
- И кроме того, мессирБувилль,положениетожевдостаточноймере
изменилось, - продолжал Дюэз, - и за вами уже не стоит тень егосветлости
Мариньи, который правилстранойслишкомдолгоиготовбылвсехнас
вышвырнуть прочь. Правда ли, что он оказался нечист на руку и вашмолодой
король, чья доброта известнавсемикаждому,несмогспастиегоот
праведной кары?
-Выжезнаете,чтомессирМариньибылмоимдругом,-храбро
отпарировал Бувилль. - Он начал свою карьеру у менявкачествепростого
конюшего. Думаю, что не так он, какегослужащиеоказалисьнечистына
руку. Тяжело мне было видеть, как губит себя мой товарищ,какупорствует
он в своей гордыне и всемжелаетуправлятьсамолично.Япредостерегал
его...
Но кардинал Дюэз еще не истощил запас своих коварных любезностей.
- Вот видите, мессир, - подхватил он, - оказалось,совершеннонезачем
было торопиться с расторжением брака вашего государя, о чем мы с вамикак
раз ибеседоваливтотвашприезд.НередкосамоПровидениеспешит
навстречу нашим желаниям,если,конечно,емупомогаетвтомтвердая
рука...
Говоря все это, он не спускал глазспринцессы.Бувилльзаторопился
переменить разговор и отвлечь прелата от скользкой темы.
- Ну, а как, ваше преосвященство, обстоят дела вконклаве?-спросил
он.
- Никаких перемен, мессир, - иными словами, новогоничего.Монсеньору
д'Ошу, нашему уважаемому кардиналу-камерлингу, не удалось нассобрать,а
быть может, просто не пожелалось, конечно, из самых благих побуждений, кои
известны лишь ему самому. Одни кардиналы сидят в Карпантрассе, другие -в
Оранже, мы сами - здесь, Гаэтани - во Вьенне...
Тут онразразилсяобвинительнойречью,правдазавуалированной,но
убивавшей наповал кардинала Франческо Гаэтани, племянникапапыБонифация
VIII и одного из самых опасных своих соперников.
- Любо поглядеть, как он сейчас с беспримерной отвагой защищаетпамять
своего покойного дядюшки; мы-то ведь не забыли, что, когда ваш друг Ногарэ
прибыл вместе со своей кавалерией в Ананьи с целью осадить папу Бонифация,
монсеньор Франческо покинул своего бесценного родича, которому былобязан
кардинальской шапкой, и скрылся, переодевшись слугой.