Ранее уже упоминалось о том, что в Третьей книге Еноха Метатрон изображен не просто как заступник, но и как искупитель, способный взять на себя грехи других персонажей. Не представляется случайным тот факт, что искупительная роль этого ангела получает объяснение в связи с грехом Адама, т. е. он выступает как эсхатологический двойник первого человека, способный искупить его грехопадение. По-видимому, в Сефер Хейхалот Метатрона следует рассматривать как божественное существо, сначала воплотившееся в Адаме, а затем в Енохе, который вновь обрел небесную обитель прародителя и по праву занял его место на вершинах мироздания. В 3 Енох 48C:1 (Synopse § 72) говорится следующее: "Святой, будь Он Благословен, сказал: "Я соделал его сильным, Я взял его, Я предназначил его – Метатрона, Раба Моего (עבדי) – быть первым среди всех сынов высей…." "Я соделал его сильным" в (период) поколения первого человека ("….(בדורו של אדם הראשון Размышляя над этим отрывком Филип Александер отмечает, что "Енох, таким образом, становится искупителем – вторым Адамом, благодаря которому человечество восстанавливается в своем прежнем статусе". Такого рода восприятие Метатрона как второго Адама, по-видимому, не было поздним изобретением раввинистических авторов и не возникло в литературе Хейхалот, так как этот мотив можно обнаружить уже в ранних енохических рассказах, таких как Вторая книга Еноха, где патриарх способен стереть прегрешения Первочеловека.
b. Свидетельство
В нашем предыдущем обсуждении уже отмечалось, что обязанности Еноха как писца при судопроизводстве, по-видимому логически трансформировались в роль Метатрона как сидящего писца и судьи. Как и в ранних рассказах о Енохе, в традиции Меркавы также нашла свое отражение неоднозначность природы этой деятельности Еноха-Метатрона. Можно было бы напомнить о том, что в ранних енохических преданиях патриарх зачастую представляется своего рода судебным писцом, записывающим прошения от лица своих клиентов, падших ангелов и их потомства. В традиции Хейхалот подобного рода деятельность, по-видимому, получает гораздо более высокий статус, так как главный герой в ней изображен не просто писцом на суде или просителем, обращающимся к судье, но тем, кто возвышен до положения самого судьи, восседающего на небесах. Тем не менее, некоторые отличительные признаки прежней роли писца все же просматриваются в этом новом статусе Метатрона, а именно, в самом характере его сидения на небесном троне. Несмотря на то, что в 3 Енох 16 он изображен председательствующим на небесном суде, связь его новой должности с прежними обязанностями писца прослеживается в более раннем предании, засвидетельствованном в Бавли Хагига 15a, где говорится о том, что Метатрону "было даровано позволение сидеть и записывать заслуги Израиля".
Важно отметить также, что в ранних историях о Енохе патриарх представлен не просто ходатайствующим за творения, но также и сообщающим им свидетельства и предупреждения о грядущем суде Божьем. Более того, его чудесное перенесение с земли на небеса можно рассматривать как сохранение важного свидетеля, которому предстоит свидетельствовать о грехах людей допотопного поколения на последнем суде. Задача патриарха, состоящая в свидетельстве на Божьем суде, таким образом, представляет собой еще один важный аспект посреднической роли Еноха в процессе совершения Божьего суда. Очевидно, данный аспект прослеживается и в более поздних раввинистических историях о Енохе-Метатроне.
Так, Филип Александер отмечает, что "в Третьей книге Еноха большое значение придается мотиву принятия Еноха на небеса в качестве свидетеля". В 3 Енох 4 Метатрон объясняет свое перенесение с земли рабби Ишмаэлю тем, что Бог взял его из поколения, жившего до потопа, чтобы от был "свидетелем (עד) против них на небесных высотах". Похожее предание обнаруживается и в 3 Енох 48C:2 (Synopse § 72), где спасение Еноха-Метатрона от бедствий, связанных с потопом, объясняется его ролью свидетеля: ""Я взял его", (т. е.) Еноха, сына Йареда, из их среды, и вознес его при звуке трубном и восклицаниях в небесную высь, дабы он был Моим свидетелем (להיות לי לעד), вместе с четырьмя хаййот Меркавы, для наступающего Будущего".
Следует напомнить, однако, о том, что роль Метатрона как свидетеля нашла свое отражение не только в Сефер Хейхалот. Исследователи уже ранее отмечали, что в текстах, посвященных преданиям Шиур Кома, Метатрон представлен как שרא רבה דאסהדותא, великий князь свидетельства. Несмотря на то, что в тексте из Сефер Хаккома не приводится уточняющих подробностей о роли Метатрона в совершении Божьего суда, по мнению Итхамара Грюнвалда, этот титул связан с важной ролью Еноха-Метатрона, свидетельствующего против людей допотопного поколения.
Ранее уже отмечалось, что роль заступника, осуществляемая Енохом-Метатроном, претерпевает определенную эволюцию, результатом чего стала его новая роль искупителя, тем не менее, тесно связанная с образом и статусом Еноха в ранних рассказах о нем. Подобного рода трансформация, возможно, угадывается в том, как представлена роль Еноха-Метатрона, свидетельствующего в Божьем суде. В подобного рода деятельности Метатрона со всей очевидностью предстает эволюция от роли писца на суде, записывающего человеческие заслуги (и грехи) до должности небесного судьи, восседающего на троне перед дверьми, ведущими в седьмой небесный хейхал. В 3Енох 16:1–5 такая трансформация роли небесного судьи выражена следующими словами:
Первоначально я восседал на великом троне у дверей в Седьмой Зал, и я судил всех обитателей высот властью Святого, будь Он Благословен… я восседал в небесном Суде. И князья царств стояли подле меня, справа и слева – властью Святого, будь Он Благословен.