В Русской Церкви избирательность в почитании святителей существовала с самого начала. Первым русским святителем, которому устанавливается почитание, является св. Леонтий, третий епископ Ростовский (ум. ок. 1077 г.). Празднование его памяти впервые совершается в Ростове в 1190 г. в день обретения его мощей (23 мая). Одновременно были обретены мощи его преемника Исаии, однако почитание его памяти установлено не было. Избирательность в данном случае была обусловлена чудесами, совершавшимися при гробе св. Леонтия. К числу наиболее рано канонизированных святителей, почитание которых возникает вскоре после их кончины, относятся митрополиты Московские Петр, Алексий и Иона, а также св. Стефан Пермский.
В честь святителей вынимается четвертая частица из "девятичинной" просфоры. В русском чине проскомидии при этом поминают: "Иже во святых отец наших, святителей: Василия Великого, Григория Богослова и Иоанна Златоустого; Афанасия и Кирилла Александрийских, Николая Мирликийского, Михаила Киевского, Петра, Алексия, Ионы, Филиппа и Ермогена Московских, Никиты Новгородского, Леонтия Ростовского, и всех святых святителей". Греческий чин останавливается на имени св. Николая, в иерусалимских служебниках к перечню святителей добавляется св. патриарх Иоанн Милостивый.
5.2. Русские святители
Русская Церковь почитает более 70 святителей. Как и в Византии, на Руси епископы канонизируются не только за свои аскетические подвиги. Конечно, и в Русской Церкви встречаются святители, у которых иноческий подвиг, по крайней мере, в оценке потомков, несколько преобладает над пастырским: мы больше знаем об их жизни в келии, нежели на кафедре соборных церквей. Таковы епископы, поставленные из иноков Киево-Печерского монастыря: святители Никита Новгородский(† 1108), Стефан Владимиро-Волынский(† 1049) и Ефрем Переяславский(† 1100). Все наши сведения о них исчерпываются рассказами Печерского Патерика, где они упоминаются в числе ближайших учеников свв. Антония и Феодосия: Ефрем – боярин князя Изяслава, один из первых пострижеников монастыря; Стефан, преемник св. Феодосия во игуменстве, которого монашеское недовольство заставило удалиться из обители и основать собственный монастырь в Киеве; наконец, Никита – затворник Печерский, впавший в прелесть и исцеленный по молитвам печерских отцов. О Никите Поликарп, в связи с его избранием на кафедру Новгородскую, говорит: "много чудеса сотвори… и ныне со святыми чтут святого и блаженного Никиту". Это почитание (по-видимому, канонизация) особо выделяет св. Никиту из круга печерских подвижников. Другие свв. епископы почитаются вместе с собором печерских преподобных.
Со времени утверждения христианства на Руси у нас установился обычай почти исключительного избрания епископов из монашествующих, поэтому аскетический подвиг неотъемлем от архиерейского служения. Так, св. Дионисий Суздальскийдолго подвизался в пещере в Нижнем Новгороде, основал здесь второй Печерский монастырь, по образцу Киевского, прежде чем был вызван князем и митрополитом на кафедру Суздальскую (1364). В новейшее время святители Тихон Задонский, Игнатий Брянчанинов и Феофан Затворникподвизались преимущественно не на церковной кафедре, а "на покое", в келье монастыря.
Но, конечно, аскеза не исчерпывает святительского подвига. Этот подвиг, по мнению Г. Федотова, своеобразно соединяет в себе иноческое и мирянское ("княжеское") с прибавлением особого церковного служения.
В наибольшей полноте идеал святителя в русской агиографии раскрыт в XV веке в житиях, написанных ученым сербом Пахомием Логофетом. Он оставил для Руси новый канон житийного стиля, заново создал образец святительского жития.
В житиях свтт. Евфимия и Моисея НовгородскихПахомий рисует "икону" святого архиерея. Святители "освящены от чрева матери" и "от Бога почтены архиерейством". Они "наставники человеком", направляющие их "ко спасенному пути".
Агиограф акцентирует внимание на общественном исповедничестве новгородских епископов. Многие из них прияли "велики беды от нечистивых", печась о врученной им пастве, "как и киим образом от еретик соблюсти тех поврежденных". Посему они почитаются ныне "с мученики и выше мученик". Агиограф ссылается на свт. Иоанна Златоуста, перенося нас в обстановку IV века. Святительский образ Пахомия Логофета верен идеалу христианской древности – тому IV веку, который впервые стал канонизовать епископов. Великие святители того времени почти все были исповедниками, гонимыми властью за защиту Православия против ересей. Связь святительства с мученичеством и исповедничеством, ясная для современников Афанасия Великого и Златоуста, жива и на Руси.
Строгое отношение к проступкам богатых и сильных является еще одной чертой церковно-общественного служения святого епископа, отмеченной Пахомием. Во время мира и благополучия святители "сами себе ратницы беаху", создавая себе гонителей: "видяще неправедная от царей и от вельмож деемая, видяще и сироты истязаемы, грабления и хищения… царей обличаху". В житии свт. Евфимия Пахомий отмечает особенно его строгость в соблюдении брачных канонов. Святителя Моисея Пахомий прославляет за то, что тот был "обидимым помощник, вдовам и сиротам заступник", и обратная сторона той же гражданской справедливости: "сильных не устыдися". Известная суровость в борьбе за правду, по-видимому, отличала лично Евфимия. По словам Пахомия, Бог его "страшна к непокоривым показа". Его преемник, свт. Иона, при той же твердости, при "запрещениях на непослушных", кротко отвечает "лукавым", никто в нем не может усмотреть "гнева и гордения". Поэтому он всеми "и любим и желаем, слышащим и видящим сладок".
Пахомий восхваляет в святителе щедрую милостыню, которую богатый новгородский владыка свт. Евфимий посылает даже в Царь град, на Афон и в Иерусалим, и храмостроительство, особенно широкое в Новгороде. "Прииди к великому храму Премудрости Божией и возведи окрест очи свои, и тамо видиши пресветлыи храмы святых яко звезды или горы стоящи, иже от него созданные. Аще и не гласом – вещьми же вопиют… сия архиепископ Евфимие дарова ми". В житии свт. Моисея Новгородского, в связи с храмостроительством, отмечается работа по изготовлению и переписке книг ("собра многие книгописцы"), которые вместе с иконами служили "ко исполнению церквей Божиих".
Помимо храмов и монастырей, в житии свт. Евфимия упомянуты светские сооружения: городские стены и даже собственные "палаты пречудные", владычный дом, который в Новгороде поражал воображение сложной архитектурой со множеством переходов, соединяющих отдельные здания, и стенной росписью: в XV веке были большой редкостью башенные часы "велми предивны", на высоком столпе посреди архиерейского сада. В основе всей этой роскоши, конечно, лежит стремление возвысить авторитет духовной власти, которая, особенно в Новгороде, стояла в центре государственной жизни. Избираемый, как в христианской древности, всем клиром и народом, Новгородский епископ был государем своего города в гораздо большей степени, чем военный защитник его – князь.
Агиограф пишет о том, что внешняя пышность епископского быта, необходимая для поддержания достоинства сана, нисколько не противоречила внутреннему аскетическому настрою святого пастыря. "Инии в благоденстве живуще или в светлых ризах ходяще… яко да святительства сан не уничижится". Но "вся сия имяху яко преходящия… подобно сени и сну… николиже хлеба в сласть ядуще; и всегда тех глас бяше: готово сердце мое, Боже, готово". Пахомий отмечает, что строитель роскошных палат, свт. Евфимий, носил вериги.
Таковы основные черты "иконы" святителя, представленной в агиографии Пахомия.
Некоторые особенности на Руси имело учительное служение святого епископа. Если греческие святители служили Церкви в борьбе с ересями, то на Руси в этом отношении представлялось очень ограниченное поле деятельности. "Настоящие" еретики появляются у нас только с конца XIV века в Новгородской области: сначала стригольники, в следующем столетии жидовствующие. Со стригольниками боролся, по поручению митрополита и Патриарха, свт. Дионисий Суздальский(† 1385), с жидовствующими – новгородский святитель Геннадий(† 1505).
Отражением учительной стороны святительского служения русских епископов являются памятники древнерусской литературы – "слова" и проповеди святых епископов: Кирилла Туровскогои Луки (Жидяты) Новгородского.
Но ярче всего учительное призвание древнерусского епископа выражалось в христианской проповеди язычникам. К благовестникам принадлежат многие основатели русских кафедр: Новгорода, Ростова, Перми, Казани. Новгородцы чтут своего крестителя в корсунянине (греке) Иоакиме,сокрушителе Перуна и строителе первых деревянных храмов. Ростовцы в поздних житиях повествуют о борьбе с язычеством своих древних, хотя и не самых первых, епископов: сет. Леонтия и сет. Исаии(конец XI в.).