Представитель другой школы семиотики права, Б. С. Джексон, отмечает, что изучение практики законодательства под углом зрения прагматики правового языка делает еще более наглядным расхождение между различными "семиотическими группами" (Jackson1997b). Семиотичекая группа – термин Греймаса, которым Джексон замеаняет избитое, тавталогическое, и по-разному понимаемое выражение "правовая система" или "подсистема права". Проблема семиотики законодательной деятельности охватывает кроме изучения способов и каналов передачи коммуникативной составляющей законодательства, анализ кодов, описывающих статус, качество и действие закондательства (Jackson1997a). Перечисленные атрибуты легислативной деятельности кроются не в правовом статуте (его тексте, семантике), а скорее в прагматике, то есть, в использовании законодельства.
Источники права можно определить – понимание этого тезиса во многом зависит от того, какую позицию занимает исследователь в отношении предыдущего положения (волеизъявление человека как основа права). Причина этого заключается в том, что материальная основа формального источника права – это волевой акт носителя законодательной власти, лица или органа, обладающего компетенцией "говорить закон". В этом пункте тезиса намечается линия расхождения двух традиций позитивизма – теми учеными, которые считают единственным материальной основой формальных источников волю суверена и теми, кто следуя Кельзену, не признает различия между созданием и применением права [4], приравнивая тем самым судью к законодателю. Кроме того, течение реалистов вообще отрицает значение фигуры законодателя, выдвигая на роль истинного законотворца судью.
Что касается перечня источников права, то он может быть весьма впечетляющим, включая кроме позитивстских источников прав источники, характерные для естественного права. Механизм создания каталога (или пирамиды) источников права иллюстрируют материалы, использованые при создании французского гражданского кодекса (в частности т. н. "проект восьмого года" Порталиса). Французский семиотик права и структуралист Андре-Жан Арно видоизменил изначальную форму каталога, опираясь главным образом на структуралистские приемы Клода Леви-Стросса (Arnaud 1973:31-33). Используя структуралистский метод, Андре-Жан Арно предложил три главных режима противопоставлений, вовлечённых в классификацию Порталиса: ["свое (свое право) -чужое (международное право) ", "писаное правило – устная традиция (обычай) ", "позитивное (вариант, приходящее) – естественное (инвариантный, универсальное, неменяющееся) "
свое – чужое
позитивное – естественное
устное – письменное
Эта первичная классификация легла затем в основу почти всех позитивистких классификаций источников права, не меняясь в течении долгого времени. С возникновением постпозитивизма позитивисткий перечень источников права существенно расширился, из-за того, что постпозитивзсты развили понятияе правового источника, выделив несколько значений этого термина. В самом широком смысле понятие источника права охватывает не только классические юридические источники (писаные законы, устный юридический фольклор, обычаи, аргументы естественного права и т. д.), но также чисто языковые аспекты – семантическое, синтаксическое и логическое измерения. К сожалению, за редким исключением (ср. например Aarnio1996:171), в юридической литературе редко упоминается понятие источник права в самом широком значении. Юристы оставляют привилегию спекулирования этим значением философам, языковедам, логикам и семиотикам.
В более узком значении источник права обозначает юридические источники плюс вспомогательные источники права, в роли которых в доктрине постпозитивистов зачастую играют телеологические аргументы, моральные ценности, аналогия, политические аргументы и, безусловно, свою подспудную роль играет идеология. Таким образом, источник права в этом значении включает два разных типа правовых источников – юридические и вспомогательные, которые, пользуясь терминологией Роберта Саммерса, часто называют соответствено авторитетными источниками и существенными источниками.
Наконец самое узкое значение источника права, – это письменный источник, правовой акт, играющий одну из центральных ролей в юридическом дискурсе. В этом значении, источник соотносится с конкретной вещью или документом. Имеется в виду конткретный текст, фиксирующий права и обязанности субъектов конкретного права, причем речь в данном случае может идти как об императивных нормативных актах (нарпимер, о законе), так и о диспозитивных правовых актах (договор, завещаение и т. д.), противопоставленных неписанным нормам гражданского общежития и историческим обычаям.. Будучи фиксирован в письменной форме и воплощаясь в материальную форму, правовой акт представляет интерес в плане использования комбинированных приемов семиотики права и визуальной семиотики. Иначе говоря, форма и реквизиты стандартного правового акта (будь-то реквизиты нормативного текста или образец завещания), стиль и оформление, маркировка, т. н. "знаки подтверждения достовернности" (печати, подпись, отпечатки пальцев, штрихкод) в семиотическом плане юридичеси значимы благодаря своему соответствию определенным критериям, дизайну и стилю. Поэтому можно говорить о визуальных аспектах семиотики права, более того, зачастую вюридической литературе под семиотикой права понимается только визуальный аспект. Кроме того семиотика права, определяя и анализируя визуальные знаковые аспекты соответствия источника права определённым образцам и стандартам, уделяет должное внимание юридическим проблемам фальсификации, подделок, искажения волеизъявления. Умберто Эко в одной из своих работ замечает, что в правовом процессе существует не только возможность последущего изменения без ведома автора первоначального толвокания, но и опасность услышать вовсе не то, что содержалось в подлинном толковании автора. Поэтому в процессуальном законодательстве должны быть фиксированы все способы защиты от возможного подлога (Eco 1992:236). Главный инструмент борьбы против фальсификаторов материальных источников права (письменных текстов и волеизъявлений) – это прежде всего потверждение их подлинности с помощью специальных знаков (подпись, печать). Этимологически происхождение обоих типов "знаков достоверности" восходит к римской традиции использования знаковой формулы [имя + латинский предикат " subscripsi " + оттиск печати]. Римкая практика подтверждения правовой силы договора спомощью условных знаков со временем эволюционировала в создание особого правового института – нотариата. Нотариат появился во Франции середины XV века, когда функция уведомления ( notificatio ) о заключении сделок между частными лицами была возложена на нотариуса, с полномочием использовать печать и свое имя (Fraenkel 1992:93). До революции роль авторского начала в договоре или иньм юрижическом документе была ничтожной – французское правосудие считало действительными только те документы, которыебыли визированы подписью государственного секретаря и скреплены хранителем королевской печати – действовал принцип, "правомочно, только то, что скрепленно печатью короля" (Farge, Foucault 1982:11). Только после революции на первый план вышла собственноручная подпись (Foucault 1971:28). Значение собственноручной подписи с точки зрения семиотики права двояко: в ней переплетаются функции легитимации и индивидуализирования. Подись индивидуализирует текст в том смысле, что отделяет его от ряда подобных ему, шаблонных нормативных и диспозитивных текстов – источников субъективного права, указывая на управомоченного и обязанного субъекта. В этом случе собственоручная подпись или подпись нотариуса подменяет собой механизмы защиты, характерные для атворского права, ведь авторское право не распространяется на источники права. Легитимирующий аспект подписи привязан к юридической фикции парафирования письменного документа – например, договор вступает в силу с момента его подписания. До этого момента, права и обязанности, фиксированные в договоре, висят в воздухе. Подписание договора связывает каждую сторону, лишая её возможности изменить условия или дать их новое истолкование без согласия другой стороны. Связывающая сила договора обладает огромным значением в структуре современного дискурсивного порядка.
Однако современная система вещей вполне допускает наличие сделок, заключаемых в свободной форме, что облегчает использование семиотических приемов в анализе юридического дискурса, так как дискурс становиться менее формальным. В немецком праве таковыми сделками являются договор купли-продажи, договор аренды и трудовой договор. Например, если работодатель не хочет давать работу и не заключает письменный трудовой договор, он может быть связан устным трудовым договором, поскольку в немецком права отсутствует требование заключения договора только в письменной форме. Правовой дискурс, по мере своего развития, избавляется от ритуальных рудиментов, в том числе подписи и объязательной письменной формы.