Риторических вопросов и восклицаний в этой речи очень много, они становятся неким шаблоном и подчас почти избыточны. Вопросы и восклицания носят не только риторический характер, они перестают быть локализованы контекстом "слова", т. к. являются средством навязывания диалога, его активизации с реципиентом, в данном случае "слышателями", – то, о чём М. М. Бахтин писал как об преобладании авторской активности, который выступает уже не столько от своего лица, сколько от лица всех "слышателей" и даже, мы подчеркнём, всех россиян, т. е. от лица нации, что будет так характерно для поэтики классицизма в целом и, в частности, для классицистической оды.
Оратор не скрывает в "слове" горечь поражений в начале Северной войны, трудности и тяготы военных походов. Феофан подчёркивает реакцию европейских стран: "Мир весь со удивлением смотрел на дерзнутое от нас дело, и иннии сболезновали, иннии и ругалися нам" (118). С гордостью оратор говорит о последовавших затем "марсовых акциях" – Калиш, Лесная, Полтава, Нарва, Дерпт, Рига, Ноттенбурх – "в одном времени и вооружала и украшала себя Россиа!" (119). И во главе всех дел – Пётр I, "толикий и толь дивными талантами обогащенный муж" (119).
Достаточно откровенно, не скрывая распрей даже в царской семье, Феофан Прокопович описывает взросление и мужание Петра, его становление как государя (120–122). В его судьбе были происки родной сестры (царевны Софьи), восстание стрельцов и даже трагедия Петра-отца: "Сыновнее (како сказати сие, да как же и умолчать!) сыновнее на отца востание" (121). Оратор усматривает даже некоторую пользу в том, что случилась Северная война, позволившая России и её государю, несмотря ни на какие препятствия внешние и внутренние, окрепнуть и закалиться (123). Уважение к врагам перекликается с известной мыслью самого Петра о шведах как "учителях".
Впервые в русской общественной мысли именно в данном "слове" прозвучали новые титулы Петра – император и Великий (124).
Заканчивается "речь" Феофана рассуждением о мире и его плодах. Замечательно, что главным плодом он считает "умаление народных тяжестей", "плод мира есть общее и собственное всех изобилие", "плод мира есть всяких честных учений стяжание" (125).
Очевидно созвучие идей Феофана о мире с образом тишины в ломоносовских одах. Хотя и имеется большая и значительная литература о влиянии Феофана-оратора на М. В. Ломоносова-одописца, но всё же, на наш взгляд, детально тема "Феофан Прокопович и Ломоносов" ещё не разработана.
Проблемы войн справедливых и несправедливых, войны и мира, воинского долга поднимаются в "речах" многих ораторов переходного времени, например, у Симеона Полоцкого ("Беседа о брани"), Кариона Истомина (орация "Егда же услышите брани и нестроения, – не убойтеся"), Гавриила Бужинского, Стефана Яворского, Феофилакта Лопатинского, Феофана Прокоповича.
"Слово о благодарованном мире" Феофилакта Лопатинского было произнесено 1 января 1722 г. в Успенской церкви Кремля, напечатано 1 марта того же года в Москве, описано и издано впервые после первопечатных текстов В. П. Гребенюком.
Темой мира и правды открывает оратор свою проповедь. Истоки мира он видит в Полтавской битве, в Северной войне. Так же как и Феофан Прокопович, оратор указывает на трудности, внешние и внутренние неурядицы в ходе Северной войны, происки турок, англичан, мазепинскую измену.
Так же как и Феофан Прокопович, указывает на отсутствие в России регулярного войска, флота. Лопатинский так же, как это не раз делали Стефан Яворский, Гавриил Бужинский и Феофан Прокопович, обыгрывает этимологию имени Петра и тему "Пётр – архитектор, строитель". "Слово" Лопатинского наполнено многочисленными обращениями: "слушателии", "любопытнии", "злобобонные суеверцы", "суесловнии астрологи", "буесловнии язычистии волсви и жрецы", у Феофана Прокоповича чаще всего встречается обращение к "слышателям"; причём и у того и у другого обращения были не только к сочувствующим, но и к враждебным слушателям. Лопатинский, как и Феофан Прокопович, восхваляет Петра, называя его императором и Великим. Есть в слове Лопатинского и благодарение Богу, что "таковую победоносную войну, еюже оружие российское во всей вселенней прославилося, даровал таковым миром скончати", что "таковаго государя даровал нам". Здравицей "государству Российскому и Петру Великому" заканчивается "Слово о благодарованном мире" Феофилакта Лопатинского.