Кто живет? Староверы живут. У них семьи большие, дома крепкие, хозяйство сильное. Не пьют, запрет у них на пьянку, не воруют. В Бога верят.
Каждый человек отвечает за себя и за своих близких. Жизнь – штука жестокая. И если мы выберем дорогу быдла, так и умрем быдлом и будем гореть в аду.
А если мы вернемся к нормальному состоянию людей, как это предписано Богом, тогда у нас и конфликтов не будет никаких, и будем мы жить мирно – и русские, и кавказцы.
Демократия или свобода?
Я приверженец идеи суверенной демократии, которую, кстати, не Сурков придумал. Он, скажем так, напомнил о ней.
Есть ли у нас демократия такого типа, как она есть, допустим, в США, или в Великобритании, или в Швеции, или во Франции? Нет, такого типа демократии у нас нет.
У нас есть вполне оригинально сформировавшаяся нашим трагическим опытом и 80-х, и 90-х годов своя демократия – с сильной государственной властью, с сильной бюрократией, с сильной местнической номенклатурой.
Демократия с политической системой, которая находится в ситуации трансформации, со вполне широким и достаточно мощным пространством высказываний и общественных дискуссий, которые, поверьте, гораздо более свободные, чем в Западной Германии, например, во Франции.
В России нет закона, по которому за историческое высказывание, которое, может быть, не попадает в концепцию государства, вас сажают в тюрьму. А в Германии и во Франции есть.
Если в Германии сказать в публичном пространстве: вы знаете, Мартин Хайдеггер и Эрнст Юнгер в своих статьях 1929–1932 годов, обращенных к профсоюзам, были правы, – то можно получить пять лет за это высказывание.
Свободы слова в России больше. В книжных магазинах в России вы можете найти книги, которые поддерживают генерала Власова и которые осуждают генерала Власова.
Вы не можете найти книги на схожие темы по недавнему прошлому в немецких или французских больших книжных магазинах – это какие-то закрытые, маргинальные магазины будут.
Говорят: а вот во Франции рядом с книгами продается кукла вуду президента Николя Саркози. Если кукла вуду, комиксы и другие смешные пародирующие вещи являются признаком свободы слова, то я выступаю за другую свободу слова в русской интерпретации.
Это – свобода высказывания, свобода поиска смысла и свобода доносить последствия этого поиска смысла до широкой аудитории.
В России издается невероятное количество политологических книг по самым разным вопросам. Есть невероятный спектр изданий, где обсуждаются и полемизируются самые разные вещи.
Конечно, демократии – в плане возможностей реализации гражданами своих вполне законных замыслов в бизнесе, в политическом действии, в создании средств массовой информации – демократии в этом смысле, вернее, не демократии, а свободы не хватает.
Слово "демократия" носит очень странный характер. Скажем, демократия в Афинах подразумевала наличие рабства. Так что нынешнее слово "демократия" не описывает всей полноты возможностей. Что такое демократия? Абстракция.
Вот свободы в России мало. Эта свобода подавляется во многих местах. Она подавляется коррупцией, она подавляется номенклатурой, она подавляется бесконечными режимами КТО в самых разных местах (на Северном Кавказе в основном).
В этом, конечно, у нас очень серьезная проблема. И с точки зрения достижения обществом социальной свободы, равных социальных возможностей, социального государства, как это сказано в Конституции, нам еще идти и идти, строить и строить, бороться и с собой, и с тем, что внутри нас.
Сергею Минаеву
Фокусник в пространствах плоских
Одиночеством гонимый
Пишет палочкой на воске
Мертвых дел неумолимо
Занят ум его тревожный
Персонажей пробужденьем
И пульсирует под кожей
Наслаждение мгновением
Сладкой опухолью мозга
В два прихода три приема
И бежать как будто поздно
И подохнуть как-то стремно
Этих фокусов уродство
Нам показывает смело
Удивительное сходство
Кукол черных кукол белых
Фокусник, оставь в покое
Этих тварей бессловесных
Не ломай своей рукою
Их гробов холодных тесных!
Мертвецы твои познали
Все нюансы пробуждений
И теперь уже едва ли
Возвратятся в царство тени
Они станут здесь богами
Коридоров кабинетов
Станут нашими мозгами
Обжираться за обедом
Станут появляться в теле
И мы будем одержимы
Где-то в полночь, раз в неделю
Лживым голосом режима
Станем мы консервативны
Станем мы тогда довольны
Словно мухи в паутине
Где спокойно и небольно
Этот фокус слишком страшный
Слышишь, фокусник проклятый!
Как ушедший день вчерашний
Весь изорванный измятый!
Но увы он пишет пишет
Текст выводится все лучше
И уже все тише тише
Наши страхи наши души
ЭЛИТЫ ДОЛЖНЫ ВСПОМНИТЬ О НАРОДЕ ИЛИ ИСЧЕЗНУТЬ
Совместное прошлое, общее будущее
– В последнее время вы не раз говорили, что в России началось построение нации. Какие признаки этого вы усматриваете?
– Главный признак – целеполагание. Заявлена цель, куда мы идем. В политике это, между прочим, самое важное. Все ельцинское время повторяли: "национальная идея", но ничего не происходило. Президент Путин в своей предвыборной статье о национальном строительстве заявил: мы строим политическую нацию при сохранении и развитии этнокультурного многообразия народов России. Эта политическая формула очень емкая и одновременно очень сложная. Затем появился документ – стратегия национальной политики, – который тоже почему-то не могли создать в предыдущие двадцать лет. Да, были некие общелиберальные тексты, но впервые я увидел документ (и, кстати, сам принимал участие в работе над ним), который в полной мере излагает не абстрактные принципы, перенесенные из США или Западной Европы, выработанные их политиками и технологами, а в значительной степени опирается на принципы жизни и реалии нашей страны.
И впервые четко заявлено, что мы строим и куда развиваемся, а это уже половина дела. Вторая половина – как обеспечить достижение этой цели. Я вижу, как в обществе – причем спонтанно, а не по приказу власти – началась широкая дискуссия по национальному вопросу, вопросу о языке, о мигрантах, об отношениях между регионами, между религиями. На эти темы есть общественный запрос, в том числе на тему распределения национального капитала, который создается, но идет неизвестно куда. Проблема офшоров, офшорной аристократии и национализации элит напрямую связана со строительством нации. То есть время само вынуждает Россию к этому движению.
– Вы обозначили два компонента процесса: первый – разнообразие этносов.
– Это не я, это Путин. Просто неожиданно совпало с тем, о чем я говорил много лет.
– Хорошо, Путин. Национальное многообразие, с одной стороны, политическая нация – с другой. Что это такое?
– Совокупность людей, ощущающих между собой общность, обусловленную в том числе единством истории и образом общего будущего. Это не значит, что мы все согласны со всем, что написано в летописях и учебниках. Но с разными нюансами, подходами и взглядами мы признаем, что переживали одну и ту же жизнь. Это как брак, жили вместе мужчина и женщина, потом развелись. Она говорит: он подлец, слышать о нем не желаю; он говорит: она ангел, создала всю мою жизнь. Они по-разному видят прожитое вместе, но все равно имеют общую историю, даже если смотрят на нее разными глазами.
Это и не значит, что мы одинаково видим будущее – в нем есть различия. Но различия (политические, экономические) существуют в рамках общей судьбы всех, кто эту судьбу ощущает именно как общую. Только так возникает нация!
Нельзя заставить людей маршировать и думать одинаково, в своем развитии наш народ прошел тот этап, и нас это уже совершенно не устраивает.
Итак, нация – совокупность людей, имеющих общие цели в будущем, общее (хотя и не одно и то же!) прошлое, единое правовое поле и единый политический язык в настоящем.
Последнее – очень важно. Не вообще язык, а именно политический. То есть язык, на котором создаются базовые инструменты политического развития. Для англосаксонской цивилизации это английский; для нас – русский. Существуют языки чеченцев, татар, бурят, якутов, евреев, армян, грузин и т. д. Но это (внутри России) – инструменты этнокультурного развития, а не политического. Через язык люди разъединяются, как было в начале 90-х, когда разные политические языки конкурировали между собой, через обретение одного языка политического развития они объединяются – и русский в конечном итоге победил.
Единый политический язык – обязательное условие существования нации.
Кстати, экономика не всегда является признаком нации. Тем более в мире глобального банкинга и рынка. Важнее, на мой взгляд, говорить о способах производства национального богатства, его распределении и использовании.
Безликая толпа не получится
– Есть, возможно, один из ключевых признаков нации – общие ценности. С тех самых статей Путина и особенно после его послания Федеральному собранию в декабре 2012 года начались поиски каких-то скреп, активно заговорили о ценностях. Консенсус по базовым ценностям – неотъемлемый элемент национальной идентичности.