IV
Волны бросаются жадной грядой;
Буря шумит и растет непогода.
Берег исчезнет под черной водой:
Волны бросаются жадной грядой.
С хохотом дико сливается вой,
Словно безумно страдает природа;
Волны бросаются жадной грядой,
Буря шумит и растет непогода.V
В тени кипарисов угрюмых
Блестят жемчугом миндали,
Счастливые юной отрадой,
Отрадой воскресшей земли.Грустят о зиме кипарисы:
Бывало, от этих ветвей,
От зелени этой печальной
Казалась земля веселей.Теперь кипарисы забыты
В весенней отраде земли:
Они безобразно чернеют!..
Блестят жемчугом миндали.VI
Ночь кончилась уже; давно рассвет сереет,
Но дню как будто лень открыть свои глаза.
Последняя звезда дрожит и чуть светлеет,
Как неупавшая еще с ресниц слеза.
В ущельях Яйлы на верхушках леса
Туман цепляется, как тонкая завеса.Но кончился рассвет от крайних волн победно
До высшего хребта, как розовый поток,
Сверканье хлынуло, и ночи призрак бледный
На западе исчез; весь в пурпуре восток…
И свежий воздух дышит сладострастьем,
И жизнь не кажется трудом, а только счастьем.VII
Чуть рябится, все проникнуто лучами,
Фиолетовое море;
Плещутся дельфины резвыми стадами
На просторе;И вокруг утесов строем безмятежным,
Гимн таинственный рифмуя,
Вал за валом умирает с звуком нежным
Поцелуя.Хмурятся утесы, как во дни ненастья.
Что им яркость волн, иль ласка!
Словно сердце, для которого и счастье -
Только сказка!VIII
Хоть в Ялте крокусы еще не зацвели,
В горах фиалками леса благоухали
И в горы далеко с тобою мы пошли.
Последний снег белел над Учан-Су вдали;
Залив у наших ног синей был синей стали;
Дул свежий ветер, – волновал
И взбил тебе так мило волоса!
Нам было хорошо, и мы не говорили:
Да и к чему слова!.. о, крепко мы любили.Ты помнишь ли тот день? Таких лазурных дней
Не видит Север наш холодный и ненастный.
Весна прелестна там под мягкой синевой,
Как очи русых дев, сребристо-голубой;
Но старца дочь она и плод любви бесстрастной.
Ее, почти без солнца и без нег,
Не теплый дождь родит, а талый снег.А наше счастие? оно ль не роза юга?
Не там, не там, – а здесь мы поняли друг друга.IX
Фруктовые сады меж темными лесами
По скатам Яйльских гор в сиянии луны
Белеют легкими, как бабочки, цветами.
И, мило убрана той дымкою весны,
Как ханша юная чадрою серебристой,
Таврида. Нежится у дремлющей волны,
И, глядя в мраке вод на лунный след лучистый,
Влюбленно слушает, как первый соловей
Поет свой первый гимн полуночи душистой.
О чем, о, птиц поэт, о, мощный чародей, -
Загадочный рапсод, то страстный, то печальный, -
Поешь ты в тайнике скрывающих ветвей?
Увы! кто может знать! А песнь в ночи кристальной
Звенит и ширится: за трелью льется трель
И ночь звучна тобой, о, лирик идеальный!
О, пой, о пой еще… про сладострастный хмель
Любви и юности, про счастье иль про горе…
Не все ль равно? лишь пой!.. Вокруг цветет
Апрель,
Луна меж звезд плывет в безоблачном просторе,
Пахучий воздух спит и вздохами волны
Напеву твоему так нежно вторит море;
И в этот дивный час, средь чуткой тишины,
Ты нужен, как душа, как смысл, как выраженье
Красы, которой мир и небеса полны.
Пой, пой, еще… твое живое вдохновенье
Не только ночь живит; но и людских сердец
Усталость ты бодришь, даруя упоенье.
Ты каждому твердишь, о, вкрадчивый певец,
Ту сладостную песнь, ту сказку упованья,
Которой жаждет он, как отдыха боец:
Где скорби слышатся ответные рыданья,
Там счастью чудится надменною мечтой,
Что с ним ликуешь ты всей бурей ликованья…
Пой! тонет жизнь, как челн под ярою волной,
И греза вдаль летит, оперена тобой!..
X
О, море, о песенник-море!
О, дымчато-синие скалы!
О, рощи, где с лаврами шепчется ветер
Про чудную быль героических дней! -
Восторгов неведомых сладость
Вы, щедрые, мне даровали,
И путник случайный у ног кипарисов
Тавриды я сердце свое схоронил!
В стране долгих зорь и метелей,
На родине нашей унылой,
Я вспомню с мучительной радостью пленных
И солнце, и вас… и ее поцелуй!
А. Бородин
Яйла
Скрипит арба. Шоссе извив узорный.
В горячем полусне ползут, ползут волы.
Последний перелом, как сталь, иссиня-черный
Вознесся и навис молчащий пик скалы.
И вот ликующий, зеленый луг Яйлы.
Звенящий ветер гор прозрачный и просторный
И над вершинами, как фимиам нагорный,
В полетах голубых могучие орлы.
Как жрец я на алтарь сверкающий вознес
Бессонной радостью тоскующую душу
И гулким взмахом вниз свою печаль обрушу
В стремнину жадную, как вековой утес.
И вздох заворожив, безгранностью лаская,
Еще безудержней сверкнет мне даль морская.
И. Белоусов
Аю-даг
(Медведь гора)
Он шел из северных лесов
Равниной, солнцем опаленной,
И к морю Черному пришел
Усталый, утомленный.И грудь косматую свою.
В глубь погрузил отрады полный,
И замер так… С тех пор его.
Ласкают моря волны…
Хребет Яйлы
Огня подземного властитель
Повел борьбу с морским царем, -
Громады камней раскаленных
Со дна он выдвинул с огнем.
Хотел он каменною грудью
На капли море раздробить,
Хотел его засыпать пеплом,
До дна в нем воду иссушить…
Велась и долго, и упорно
Стихий кровавая вражда.
Кто ж победителем остался, -
Огонь подземный, иль вода?
Сильны родством, любовью крепки
И в дружбе честны меж собой -
Соединились моря волны
Пред Яйлы каменной грядой,
А горы грозно отступили
И морю преградили путь…
С тех пор о берег плещут волны
И точат каменную грудь!..
У Байдарсних ворот
Я в Байдарах, – то сбылося,
Что давно я звал мечтой, -
Вся величественность моря
Развернулась предо мной.
Эта синяя громада
В блеске солнца, в блеске дня
Свежей влагою морскою
Вдруг дохнула на меня.
Затаив дыханье, с думой
Перед морем я стою:
Вот где силы духа смерить,
Утопить печаль мою…
У Ай-Петри
День умирал, и вздох последний
Вдруг замер с отблеском зари,
На волнах моря отраженный
И на вершинах Ай-Петри.
От скал на тихие долины,
Темнея, тени налегли,
А из долин, клубясь, к вершинам.
Как дым, туманы поползли.
Уснуло все под кровом ночи -
И в мертвых скалах тишина,
И лишь слышней о берег плещет
Седая, темная волна....
Князь П. Вяземский
Месячная ночь
Там высоко в звездном море,
Словно лебедь золотой,
На безоблачном просторе
Ходит месяц молодой,
Наш красавец ненаглядный,
Южной ночи гость и друг;
Все при нем в тени прохладной,
Все затеплилось вокруг:
Горы, скаты их, вершины,
Тополь, лавр и кипарис
И во глубь морской пучины
Выдвигающийся мыс,
Все мгновенно просветлело -
Путь и темные углы,
Все прияло жизнь и тело,
Все воскреснуло из мглы.
С негой юга сны востока,
Поэтические сны,
Вести, гости издалека,
Из волшебной стороны, -
Все для северного сына
Говорит про мир иной;
За картиною картина,
Красота за красотой:
Тишь и сладость неги южной,
В небе звездный караван,
Здесь струей среброжемчужной
Тихо плачущий фонтан.
И при месячном сиянье,
С моря, с долу с высоты
Вьются в сребреном мерцанье
Тени, образы, мечты,
Тени, образы, мечты,
Новых чувств и впечатлений
Мы не в силах превозмочь:
Льешься чашей упоений
О, таврическая ночь!
Вот татарин смуглолицый
По прибрежной вышине,
Словно всадник из гробницы,
Тенью мчится на коне, -
Освещенный лунным блеском,
Дико смотрит на меня,
Вдруг исчез! И море плеском
Вторит топоту коня.
Здесь татарское селенье:
С плоской кровлей низкий дом
И на ней, как привиденье,
Дева в облаке ночном:
Лишь выглядывают очи
Из накинутой чадры,
Как зарницы темной ночи
В знойно-летние жары.
Возвращаясь из Кореиза
Усеяно небо звездами,
И чудно те звезды горят,
И в море златыми очами
Красавицы с неба глядят;
И зеркало пропасти зыбкой
Купает их в лоне своем
И, вспыхнув их яркой улыбкой,
Струится и брызжет огнем.
Вдоль моря громады утесов
Сплотились в единый утес:
Над ними колосс из колоссов
Ай-Петри их всех перерос.
Деревня, как сборище теней,
Воздушно толпясь по скалам,
Под сумраком с горных ступеней
Кивают задумчиво нам.
Тревожное есть обаянье
В сей теплой и призрачной мгле;
И самое ночи молчанье
Несется, как песнь по земле.
То негой, то чувством испуга
В нас сердце трепещет сильней;
О ночь благодатного юга!
Как много волшебного в ней!
* * *
Слуху милые названья,
Зренью милые места!
Светлой цепью обаянья
К вам прикована мечта.
Вот Ливадия, Массандра!
Благозвучные слова!
С древних берегов Меандра
Их навеяла молва.
Гаспра тихая! Красиво
Расцветающий Мисхор!
Ореанда, горделиво
Поражающая взор!
Живописного узора
Светлый, свежий лоскуток -
Кореиз, звездой с Босфора
Озаренный уголок.
Солнце, тень, благоуханье,
Гор Таврических краса,
В немерцающем сиянье
Голубые небеса!
Моря блеск и тишь, и трепет!
И средь тьмы и тишины
Вдоль прибрежья плач и лепет
Ночью плещущей волны!