Неизменное родство обыденного и героического, исторического и повседневного становится пафосом творчества Смелякова, его постоянно отстаиваемым убеждением. Так, стихотворение "Давних дней героини", вошедшее затем в поэму "Молодые люди", - одно из наиболее характерных в книге "День России", - открывается вопросом, казалось бы неожиданным даже для самого поэта и словно бы заставшим его врасплох:
Где вы ходите ныне?
Потерялся ваш след,
давних дней героини,
слава старых газет.
Но разве за славой они гнались и о славе думали, совершая свой подвиг? Нет,
Сделав главное дело,
дочки нашей земли
из высоких пределов
незаметно сошли.
Они возвратились на свои полустанки и в сельсоветы и по-прежнему служат стране. Поэт знает, что и ныне на этих полустанках и в сельсоветах героинь не меньше, чем в былые годы, - а если мы о них не знаем или не слышим, то это вопрос обстоятельств, а подчас и случая. Но разве от этого в чем-то меняется их драгоценная суть, их героические качества?
"Комиссары", "Рязанские Мараты", "Давних дней героини" - все они, совершившие предназначенный им подвиг и словно бы растворившиеся во взрастившей и воспитавшей их среде, решительной и мужественной походкой входят в стихи Я. Смелякова, располагаются в них непринужденно, по-хозяйски. Поэт принимает их как верных друзей и надежных соратников, на которых можно положиться всегда и во всем. Они делали свое дело скромно и величаво, не щадя сил и крови, не помышляя о славе, не стремясь запечатлеть свое имя на скрижалях истории, но именно они перевернули ее самые большие и героические страницы.
Истинно человеческое достоинство, чуждое суетливости, тщеславию, показному блеску, а вместе с тем и готовность на любые испытания и любой труд, как бы он ни был подчас суров и тяжел, - вот что прежде всего дорого поэту в людях, прославлены они или же никому не известны. Вот что делает их значительными и прекрасными в его глазах.
Что же роднит и объединяет их всех - настоящих людей, прославлены они или осуществляют самую скромную, рядовую, неприметную работу?
На этот вопрос отвечает сам поэт.
Если он говорит о великих основоположниках марксизма-ленинизма, то скажет просто и гордо:
Маркс и Энгельс дело знали,
Ленин дело понимал.("Стихи, написанные 1 Мая")
А если речь заходит об испанском коммунисте, после многих лет заключения ставшем поэтом, Я. Смеляков словно бы мельком заметит, что у того "только дело на уме".
Если поэт заговорит об одном из рядовых советских тружеников, то подчеркнет, что он работает "для житейской пользы дела". Таким образом, всех дорогих Смелякову героев объединяет и роднит "дело". Дело это так значительно и всеобъемлюще, что оно оказывается несовместимым с узко-утилитарной ограниченностью, неотъемлемым от высоких нравственных устоев наших людей, выводящим их на тот широкий простор, где неприметно, но и неизбежно становится неотъемлемой частицей преображения всего мира, способствует воплощению самых больших замыслов и дерзаний наших великих учителей.
Готовность найти и подметить в человеке - самом обычном и рядовом, с виду мало чем примечательном - черты и качества, достойные пристального внимания и высокого уважения, определила и характер такого стихотворения Я. Смелякова, как "Сосед". Представляя нам своего героя, весьма вольготно и совершенно непринужденно расположившегося на страницах его книги, поэт дружески говорит ему:
Здравствуй, давний мой приятель,
гражданин преклонных лет,
неприметный обыватель,
поселковый мой сосед.
Жизнь этого героя - если уместно здесь такое определение - представлена в ее самых обыденных проявлениях, начиная от забот о рябине, о грядках, ухоженных его руками. Любуясь ими, поэт одобрительно замечает:
Это всё весьма умело,
не спеша поставил ты
для житейской пользы дела
и еще для красоты.
И до чего жалким и никчемным выглядит рядом с этим деловитым "обывателем" иной верхогляд, требующий "перестроиться" и готовый предать при этом забвению и запустению ту самую землю, которая "шевелится" под неустанными и добрыми руками героя стихотворения. Поэт между тем настойчиво напоминает и о том, что вся судьба этого "обывателя" не так-то бедна и обыденна, как это подчас представляется иному равнодушному наблюдателю. Не случайно же этот "сосед" вернулся после войны с боевой и, надо полагать, вполне заслуженной медалью:
И она весьма охотно,
сохраняя бравый вид,
вместе с грамотой почетной
в дальнем ящике лежит.
И медаль эта, и эта почетная грамота заслужены не зря. И многое могли бы рассказать о деловых достоинствах и будничном героизме их обладателя.
Здесь полемическая страстность поэта словно бы взламывает строфу, начатую непритязательно шутливой нотой, адресованной "соседу":
Персонаж для щелкоперов,
Мосэстрады анекдот,-
но внезапно обретавшую широкое и приподнятое звучание. В нем слышится вся полнота гражданских чувств и философских раздумий поэта:
…жизни главная опора,
человечества оплот.
Как резко сталкиваются здесь эти две интонации, две взаимоисключающие оценки.
Вот каков
мой приятель, обыватель,
непременный гражданин, -
с гордостью представляет нам поэт своего "соседа".
Почетна маленькая роль!.. -
("Камерная полемика")
не устает внушать Я. Смеляков своему читателю. Такова одна из основ его творчества, определяющая характер, направленность, да и полемичность многих его стихов.
А если поэт перед чем-нибудь и преклоняется, то именно перед рабочими руками, которым все подвластно, и перед всем, ими созданным. В них он видит "жизни главную опору", - что с особенной остротой раскрылось в одном из примечательнейших его стихотворений "Николай Солдатенков".
Обращаясь к своему герою, автор пишет:
…ах, когда ты, друг любезный
(за охулку не взыщи),
кипятил тот лом железный,
как хозяечка борщи,как хозяюшка России,
на глаза набрав платок,
чтобы очи ей не выел
тот блестящий кипяток, -я глядел с любовной верой,
а совсем не напоказ,
как Успенский пред Венерой,-
прочитай его рассказ.
Все это - вместе с воспоминаниями о рассказе Успенского "Выпрямила" (ибо и здесь речь идет о внутреннем "выпрямлении" людей), вместе с удивительным по сердечности и полноте образом "хозяюшки России" - тем полнее захватывает читателя, что не со стороны и не с кондачка говорит поэт, а потому, что вместе со своим героем стоял рядом на той же работе и съел с ним не один пуд соли. Как же не поверить поэту, когда он сквозь не очень-то привлекательные черты своего напарника - "тощего безобразника" - разглядел и иные, гораздо более глубокие и коренные, далеко не всегда заметные, но живые и доподлинные.
Поэт не без гордости подчеркивает здесь, что и сам он являлся в свое время деятельным участником этой напряженной и вдохновенной работы. Именно поэтому он сумел достойно оценить труд своего напарника и завоевать ответное его уважение:
Надо думать, очевидно,
выпивоха и нахал,
ты меня тайком, солидно
за работу уважал…
И, судя по всему, эта оценка была для него дороже многих восторженных похвал, адресованных его стихам и поэмам.
Размышляя о судьбах своей родины, о значении событий, открывших новую страницу ее истории, поэт утверждает:
За подвиги свои и прегрешенья,
за всё, что сделал, в сущности, народ,
без отговорок наше поколенье
лишь на себя ответственность берет.("Мне говорят и шепотом и громко…")
О том, с какою увлеченностью и азартностью отстаивал Смеляков в самые зрелые свои годы верность юношеским дерзаниям и стремлениям своего поколения, свидетельствует и его "комсомольская поэма" "Молодые люди", удостоенная премии ЦК ВЛКСМ, - живое и художественно полнокровное свидетельство деяний и свершений нашей комсомольской молодежи.
Посвященная пятидесятилетию Ленинского комсомола, эта поэма в жанровом отношении может рассматриваться и как цикл автобиографических стихотворений, объединенных образом рассказчика, его личной судьбой, в которой прозревается и судьба его поколения, его стремлением осмыслить самые повседневные и с виду мало чем примечательные факты текущей жизни, в том числе и своей, как знаменательные и исторически значительные.
Именно это подчеркивает "Летописец Пимен" - так называется стихотворение, открывающее - и совсем не случайно - поэму "Молодые люди". Поэт (конечно, не без улыбки) претендует здесь на звание нового Пимена - Пимена времен комсомола, но тут же подчеркивает то, что существеннейшим образом отличает его от Пимена былых времен: он видит в себе не только летописца, но и активного участника описываемых им событий.
И сам на утреннем помосте,
с руки не вытерев чернил,
под гул гудков, с веселой злостью
добротно стены становил.
Нынешний Пимен, облаченный в изношенную спецовку, только что отбросивший лопату или мастерок, по виду да и по характеру мало чем напоминает прежнего и всем нам знакомого. Но внутренне роднит и объединяет их чувство истории, стремление, ни в чем не отступая от истины, поведать о ней потомкам:
Истории - не прекословь,
не правь исчезнувшие даты… -