1
Епископ Беркли говорил когда-то:
"Материя - пустой и праздный бред".
Его система столь замысловата,
Что спорить с ней у мудрых силы нет,
Но и поверить, право, трудновато
Духовности гранита; я - поэт,
И рад бы убедиться, да не смею,
Что головы "реальной" не имею.
2
Весьма удобно мир предполагать
Всемирным порожденьем солипсизма;
Подобная система - благодать
Для произвола и для эгоизма…
Но искони мешает мне мечтать
Сомненье - преломляющая призма
Великих истин; портит мне оно
Духовности небесное вино.
3
А что же в результате? Несваренье
Иллюзий, представлений и мечтаний,
Гипотез беспокойное паренье,
Туман философических скитаний
И самое неясное скопленье
Сортов, явлений, видов, сочетаний.
Вселенная - большой клубок проблем,
Доселе не разгаданных никем.
4
Возник ли мир по Ветхому завету
Иль сам собой, без божьего труда, -
Мыслители не вскрыли тайну эту
И, может быть, не вскроют никогда.
Но мы недолго странствуем по свету
И все однажды явимся туда,
Где очень точно всё узнаем - или
Навеки успокоимся в могиле.
5
Пора оставить спор метафизический,
Философов безумную мечту,
Что есть, то есть - вот вывод мой логический,
И больше спорить мне невмоготу,
Я начал ощущать периодически
Озноб и кашель, жар и ломоту -
И с каждым новым приступом чахотки
Я становлюсь уступчивым и кротким.
6
Во-первых, я уверовал, как водится,
В спасителя и даже в сатану,
Потом поверил в девство богородицы
И, наконец, в Адамову вину…
Вот с троицей трудненько мне приходится.
Но скоро я улаживать начну
Посредством благочестья и смиренья
И это цифровое затрудненье…
7
Но к теме возвращусь, читатель мой.
Тот, кто бывал в Китае, в Византии,
Кто любовался Аттикой святой
С Акрополя, кто с корабля впервые
Узрел Константинополь золотой,
Кто видел Тимбукту и Ниневию, -
Тот Лондоном не будет поражен,
Но через год - что станет думать он?
8
Мой Дон-Жуан стоял на Шутерс-Хилле
В закатный час, раздумьями томим, -
И темным океаном крыш и шпилей
Лежал огромный Лондон перед ним,
И до него неясно доходили,
Как по равнине стелющийся дым,
Далекое жужжанье, бормотанье,
Кипящей грязной пены клокотанье…
9
Мой Дон-Жуан в порыве экзальтации
Глядел на чудный город и молчал -
Он пламенный восторг к великой нации
В своем наивном сердце ощущал.
"Привет тебе, твердыня Реформации,
О родина свободы, - он вскричал, -
Где пытки фанатических гонений
Не возмущают мирных поколений!
10
Здесь честны жены, граждане равны,
Налоги платит каждый по желанью;
Здесь покупают вещь любой цены
Для подтвержденья благосостоянья;
Здесь путники всегда защищены
От нападений…" Но его вниманье
Блеснувший нож и громкий крик привлек:
"Ни с места, падаль! Жизнь иль кошелек!"
11
Четыре парня с этим вольным кличем
К Жуану бросились, решив, что он
Беспечен и сражаться непривычен,
И будет сразу сдаться принужден,
И лакомой окажется добычей,
Лишившись кошелька и панталон,
А может быть, и жизни; так бывает
На острове, где все преуспевают,
12
Жуан английских слов не понимал,
Точнее - понимал весьма немного;
Вначале он приветствием считал
Ругательство с упоминаньем бога.
Не улыбайтесь - он не совершал
Большой ошибки, рассуждая строго;
Я слышал эту фразу, как привет,
От многих соплеменников в ответ.
13
Жуан не понял слов, но понял дело,
И, действуя, как в битве, наугад,
Он вынул пистолет и очень смело
Вогнал в живот обидчику заряд.
Разбойника простреленное тело
Бессильно опрокинулось назад,
И только стон раздался хрипловатый:
"Эх, уходил меня француз проклятый!"
14
Все прочие удрали что есть сил.
Испуганные слуги Дон-Жуана,
Когда и след разбойников простыл,
На место схватки прибежали рьяно;
Но мой герой лишь об одном просил -
Чтоб незнакомцу осмотрели рану.
Уже он сожалел, что был жесток
И слишком поспешил спустить курок.
15
"Быть может, - размышлял он, - в самом деле,
В обычаях страны такой прием!
С поклоном нас ограбили в отеле,
А этот просто бросился с ножом.
Различные пути к единой цели…
Но как-никак, а я виновен в том,
Что он страдает, и уйти не вправе,
Его без всякой помощи оставя!"
16
Он подал знак - но только трое слуг
Приблизились, как раненый, бледнея,
Промолвил; "Нет, ребята, мне каюк!
Мне только б рюмку джину!" И, слабея,
Он судорожным жестом цепких рук
Распутал шарф на посиневшей шее,
С усилием сказал в последний миг:
"Отдайте Салли!" - и навек поник.
17
Окровавлённый шарф к ногам Жуана
Упал, хотя Жуан не понимал,
Ни в чем цена такого талисмана,
Ни что ему британец бормотал.
Еще недавно Тома-капитана,
Гуляку Тома целый город знал;
В короткий срок он промотал, пируя,
И денежки, и жизнь свою лихую…
18
Старательно герой мой совершил
Обряды показаний полисмену
И, подписав бумаги, поспешил
В желанную столицу. Несомненно,
Он озадачен был, что согрешил
На первые же сутки: он мгновенно
В пылу самозащиты уложил
Свободного британца в цвете сил…
19
Он мир лишил великого героя -
Том-капитан был парень первый сорт:
Краса "малин", по взлому и разбою
Не в первый раз он побивал рекорд.
Очистить банк и смыться от конвоя
Умел он изумительно, как черт,
Как он шикарил с черноокой Салли!
Все воры королем его считали.
20
Но кончен Том, и кончено о нем;
Герои исчезают понемногу,
И скоро мы последних изведем.
А вот и Темза! Сразу на дорогу
Мощеную, рождая стук и гром
Колес, Жуан въезжает, слава богу,
И Кеннингтон - обычный серый тон
Предместий грязных - созерцает он.
21
Вот перед ним бульвары, парки, скверы,
Где нет ни деревца уже давно,
Вот "Холм отрады" - новая химера, -
Где отыскать отраду мудрено,
А "Холм" принять приходится на веру;
А вот квартал, означенный смешно
Названьем "Парадиз", - такого "рая"
Не пожалела б Ева, убегая…
22
Шлагбаумы, фуры, вывески, возки,
Мальпосты, как стремительные птицы,
Рычанье, топот, выкрики, свистки,
Трактирщиков сияющие лица,
Цирюлен завитые парики
И масляные светочи столицы,
Как тусклый ряд подслеповатых глаз.
(В то время газа не было у нас!)
23
Всё это видят - правда, в разном свете,
Смотря какой случается сезон, -
Все путники, верхом или в карете
Въезжая в современный Вавилон.
Но полно мне писать о сем предмете,
Путеводитель есть на то, и он
Пускай займется этим. Ближе к делу!
Покамест я болтал, уж солнце село.
24
И вот на мост въезжает Дон-Жуан -
Он видит Темзы плавное теченье,
Он слышит ругань бойких англичан,
Он видит, как в прозрачном отдаленье
Вестминстер возникает сквозь туман -
Величественно-гордое виденье, -
И кажется, что слава многих лет
Покоится на нем, как лунный свет.
25