в23: Поднимать как двигать.
Пусть подниматься) значит двигаться) вверх. Тогда вместо аналитического поднимать вверх по правилу замены слова значением можно сказать *двигать вверх вверх, но ведь так никто не скажет. Если же в каком-то окружении замена толкуемого слова его значением невозможна, слово здесь значит что-то другое. Поднимать в поднимать вверх имеет несобственное, широкое значение, значение слова двигать и заменимо этим словом.
Тому, кто всё-таки будет настаивать на повторе отличия как на усилительном повторе - говорят же вверх, вверх, - придется настаивать и на противоречии в редком, но естественном поднимать вниз, из которого он получит неестественное *двигать вверх вниз. Но повтора нет, нет и противоречия. "Contradictio in adjecto" - оценочное определение, а не описательное, оно не годилось бы даже для сочетания "круглый квадрат", служащего философу образцом нелепости, если б это был живой, невыдуманный пример. Таким примером оказывается сочетание "квадратный круг", судя хотя бы по тому, что русское круг и производные кружок, круглый, кругляк в диалектах переносно обозначают что-то квадратное или ромбическое (СРНГ 15. с. 293. 313, 300 и 302), сюда же слово о-крест. равнозначное во-круг. Сперва идея круга, а потом, на ее основе, квадрата, квадратный круг как другой вид обобщаемой фигуры. В философском "круглом квадрате" этот естественный порядок перевернут, чтобы легче было говорить о противоречии; так и составитель книги Ольги Фрейденберг называет "очевидной (стилистической) погрешностью" свое опускают руку вниз или вверх (Миф лит. древн… с. 532/763) вместо подлинного поднимают руку вверх или вниз. Но не значение "опускать", а именно значение "поднимать" по этимологии О. Трубачева переходит в "двигать" в части продолжений праслав. *dvigati (Этим. '64. с. 4–6, и ЭССЯ 5. с. 168), и сочетание двигаться) вниз это бывшее "поднимать(ся) вниз", казалось бы нелепое и ошибочное. А двигаться вверх это бывшее "подниматься вверх". (↓1; Мнимое противоречие. - 2; "Квадратный круг", но не "круглый квадрат". - 3: "Расти вниз" и "падать вверх".)
в24: Употребление курсива и кавычек.
Лингвистический обычай выделять курсивом упоминаемые слова и брать в (одиночные) кавычки их "значения" или "толкования" не для герменевтики, этот обычай отрывает значения от слов вопреки правилу замены слова значением и приравнивает значение или толкование к переводу. "Его значимость", сказал про слово Мандельштам (О природе слова). "нисколько не перевод его самого." Если толкуемое поднимать дано у меня курсивом, я должен дать курсивом и его значение-заменитель, с тем самым вверх, которым часто подкрепляют слово. В Котловане Платонова встречаешь выражение маточное место для дома будущей жизни вместо заглавного слова, в качестве его смысла, и через несколько строк - маточный котлован. Так и в ответах "Сказал значит сказал". "Сказал себе" и т. д. Курсив стóит использовать для звучащих слов и значений, а одиночные кавычки - для немых переводов и смыслов. Там, где это различие несущественно, подойдут обычные, двойные кавычки.
в25: Произвол толкователя
Произвол толкователя допущен когда моя самость навязала мне как представителю говорящего, чьи слова я толкую, что за него говорить. (↓1: Произвол представителя.)
в31: "Голая речь не пословица"
"Голая речь не пословица" (ПРН, с. 859 и 972), так что замысловатое Говори с другими поменьше, а с собою побольше всё же более пословично, чем *Говори поменьше, а думай побольше. Ср. в письмах Сенеки Луцилию, 105.6: Nihil tamen aeque proderit quam quiescere et minimum cum aliis loqui. plurimum secum. "А самым полезным будет не суетиться и поменьше разговаривать с другими, побольше с собою." - это выразительнее, чем "поменьше разговаривать, побольше размышлять", *ЙЙЙminimum loqui. plurimum cogitare. Ha такую замену слова значением похоже говорение кеннингами у скальдов. Хотя кеннинг и значение (род с отличием) противоположны как загадка и отгадка, оба они метафоры. О кеннингах и о метафоре есть статьи у Борхеса в Истории вечности.
в32: "Я" и другие.
Первичное соотношение "я" и другой, другие в "словесном художественном творчестве" - тема Автора и героя М. Бахтина. В языках со средним залогом (о нем см. Э. Бенвенист. Действ, средн.; Ян Гонда, Индоевр. медий) глагол "думать" должен быть этого залога, как др. - инд. mányate или др. - греч. διανοέομαι. А глагол действительного залога "говорить" в среднем залоге может переносно значить "думать (говорить себе)", например др. - греч. φημί. К обращенности думающего на себя, к возвратности мысли см. Святость 1 В. Топорова, приложение о σοφία и о сербско-хорватских заговорах от укуса змеи на с. 67-103 с прим. на с. 222-39; он же о связи мысли и "я" - в Этим. '88-'90 (1993), с. 128-53. Начиная с Платонова Парменида до последнего времени, пока не появились работы "диалогистов" и Бахтина, отношение "я сам" - другие было заслонено в европейской философии производными от него отвлеченными противоположностями "единое и многое", "тождество и различие".
в33: Толкование и происхождение слова.
Неискушенный человек не напрасно верит, что хорошее, то есть глубокое, толкование ведет к происхождению слова. Сказано: "Загадка всегда делается из разгадки, и ответы - так было и будет - всегда старше вопросов."- С. Кржижановский (Клуб убийц букв. 5); "Я открою вам тайну сновидений: толкование предшествует сну, и наш сон вытекает из толкования." - Иосиф у Томаса Манна (4.1, гл. Иосиф приходит на помощь как толкователь): "интерпретация - это почти interpatratio". "ЙЙЙinterpretari, почти что interpatrari, т. е. "входить в отцовЙЙЙ"" - Дж. Вико. Новая наука. 2.2.4/448 и 4.7/938: "Что всё это значит? Предков я спрошу." - из хеттской песни древнейшего периода. Сводимость-возводимость толкуемого слова к значению сближает герменевтику с этимологией, "углубленное понимание современного значения слова", подчеркнул О. Трубачев (Реконстр., с. 3. ср. в его Приемах, с. 198), "есть тем самым его реконструкция". Толкование это смысловая, начальная реконструкция. (↓1: Толкование как воскрешение. - 2: Общность герменевтики и этимологии. - 3: Вяч. Иванов и Юнг о реконструкции.)
в41: Категории языка.
На Категории Аристотеля: Э. Бенвенист, Катег. мысли языка. Задетые антифилософской статьей Бенвениста (десять категорий возводил к греческому языку еще А. Тренделенбург начиная с 1833, но он считал, будто Аристотель вывел их из родного языка сознательно) Жюль Вюймен в Пяти этюдах, 2, и Чарлз Кан, Вопр. катег., доказывают, что аристотелевы категории не просто языковые. Но ведь категории (греческого) языка и сами "не просто", это свернутые, застывшие свернутыми первобытные идеи. Если бы философия, бывшее любомудрие, всё еще любила мудрость и стала чем-то вроде высшей фольклористики, показ зависимости философа от родного языка не расценили бы как принижение. (↓1: Философия и фольклористика.)