Посторонних не будет, только пятнадцать членов Клуба. Аль-Фахд пригласил нас всех — за свой счет, разумеется, — в лучший французский ресторан на Луне… «Мулен Руж». Вы согласны присоединиться к нам?
— Прекрасное предложение, Хейдиггер, — радостно ответила мадам Плейал. — Поблагодарите аль-Фахда от меня. Договоримся на восемь в понедельник, хорошо? — И она повесила трубку.
Все трое облегченно вздохнули. Они не могли назначить встречу раньше — это было бы небезопасно. Итак, одно дело сделано, но оставалось еще множество других.
Пятнадцать членов Клуба представляли пятнадцать различных стран, программа их пребывания на Луне, соответственно, была связана с пятнадцатью миссиями, поэтому каждому приходилось самостоятельно изыскивать возможность посетить ресторан в день применения вируса на Земле.
Все было готово, иначе Преториус, их агент, позвонил бы и предупредил о неувязках. Они паковали свои вещи с расчетом на долгое путешествие.
Они брали с собой бриллианты, золотые монеты и ценные бумаги, — все, что может понадобиться, когда они вернутся на Землю. Вирус сделает свое дело.
— Я не верю, что у этих гадов есть нервы, — ворчала Есилькова. Она сидела в кабинете Йетса, развалившись сразу на двух стульях, и нервно вертела ручку в пальцах.
Брэдли ушла домой — «залезть в душ», как она выразилась.
Есилькова вопросительно посмотрела на Йетса. Он помнил этот взгляд. Так она смотрела на него в ресторане в тот страшный вечер, когда ей нужна была помощь, поддержка, а гордость не позволяла прямо попросить об этом… Они только что узнали, что мадам Плейал и четырнадцать ее «друзей» приказали снять с дверей «Мулен Руж» печати Службы Безопасности. За этим поступком угадывались жестокость и цинизм.
— Значит, именно ты должна снять печати и открыть ресторан, потому что вела дело? — проговорил Йетс.
— Угу, — с наигранным равнодушием ответила Есилькова, закидывая ногу в военном ботинке на стол. Она была рада, что он спросил. Определенно рада. — Видимо, у этой своры луженые желудки. Мне бы там кусок в горло не полез.
— Это лишний раз подтверждает наши предположения — нормальные люди выбрали бы для встречи другой ресторан, а мадам Плейал позволяет себе делать все, что ей заблагорассудится. Только тот, кто знает, что вирус уже не опасен, может осмелиться поужинать там…
— Не забывай, что на Луне не так уж много ресторанов, которые годились бы для приема пятнадцати столь важных шишек. Вдруг это просто совпадение?
Сэм понимал, что она не договаривает: это означало конец ее карьеры, и его тоже. Может, только Элла Брэдли выйдет сухой из воды…
Интересно, как это будет выглядеть… «Позвольте побеспокоить вас, мадам Плейал, но вы арестованы. Обвинение — участие в заговоре…»
Смешно? Смешно. Ни он, ни Есилькова не имеют права и не должны были вмешиваться в это дело. На Звездном Девоне им был преподан отличный урок. Если бы не Смит, Соня могла бы вернуться оттуда в черном пластиковом мешке (естественно, она не признается в этом даже на смертном одре). Или оба бы сидели за решеткой, в лапах у властей орбитальной станции, от которых длинная цепочка привела бы к мадам Плейал и ее приятелям. К Клубу.
Есилькова просто-напросто боялась. И хотела, чтобы Йетс еще раз подтвердил, что они не ошиблись. Но он молчал, мрачно уставясь в стену. На него было страшно смотреть. Прошло несколько минут.
Есильковой надоело ждать, пока Йетс ответит. Она решительно встала, собираясь уходить и словно говоря: «Молчишь? Ну и черт с тобой!»
Йетс тоже поднялся и шагнул к ней. Соня замерла в ожидании. Но он не коснулся ее, а только сказал:
— Я думаю, ты должна открыть для них ресторан. Мы вместе — ты и я — подготовим им такой прием, какого они заслуживают.