"Хайре! Желаю попасть я в богов пантеон!"
Пир был объявлен тираном афинским мгновенно,
Вмиг загорелись костры на камнях площадей,
В жертву богам забивали быков непременно,
Праздник царя стал весельем для многих людей.
693
И запылал яркий факельный свет в царском зале,
Тихо трещала от пламени пихты смола,
Пифос с вином заблестел на дубовом овале,
На апоклинтры друзья возлегли у стола.
И любопытство взыграло в душе властелина:
"Уж не намерен ли ты покорить Геликон?
Тёщей твоей станет точно тогда Мнемозина -
С нею, мой друг, попадёшь ты легко в пантеон!"
694
"Кажется, зря ты смеёшься, Тесей, надо мною -
Выслушай прежде легенду, что спел мне аэд!
Сразу проникнешься мысли моей глубиною,
Есть в этой песне надежды загадочный свет!"
Выпив вина, закусив мясом жареным плотно,
Начал лапиф неуёмный вести свой рассказ:
"Эту легенду рапсод мне вещал неохотно -
Боги не сводят с поэтов внимательных глаз…"
695
Славный Тесей был настроен на смех и веселье:
"Слышал я много, мой друг, от рапсодов баллад!"
"Речь о Деметре, дарующей нам земледелье
И плодородье лугов для пасущихся стад.
Эта богиня – творение Крона и Реи;
Зевса, Аида и Геры ревнивой сестра.
Силу прекрасной матроне дают эмпиреи,
Как и Афина, Деметра-Ахенамудра!"
696
"Знаю! – сказал Пейрифою властитель афинский. -
Мне о богах и богинях поведал Хирон!
Слышал – прекрасна, и рост у неё исполинский!
Ах, неужели Деметру взять хочешь в полон?"
"Не постигал я преданий священных науку,
Царское дело являлось ученьем моим,
Я набивал в боевых упражнениях руку,
Так как был страстью горячей к победам гоним!
697
Я расскажу, Победитель, балладу рапсода,
Сразу поймёшь, что отныне тревожит меня…
Как-то увидел Деметру Зевес с небосвода,
Тучи тяжёлые к скифам далёким гоня.
Поступью лёгкой скользила она по долинам
В вечности спящих пустынных Аттических гор,
Следом за ней оживала растительность клином,
Что поражало Зевеса внимательный взор.
698
Вспыхнул властитель Олимпа любовью к ней жгучей,
Жаждал свиданья с Деметрой в тиши властелин.
Та не могла видеть грозного бога за тучей,
Сея растительность дивную возле стремнин.
Выбрал удачный момент властелин для свиданья -
В неге она пребывала у тёплой реки.
Ярким красавцем предстал, как вещают преданья,
И попросил у прекрасной Деметры руки.
699
Очи царя-олимпийца сияли сапфиром,
Страстная речь потекла, как река Ахелой,
Клялся Деметре великой он небом и миром,
Нежное сердце признаньем пронзил, как стрелой.
Чувства горячие Зевса, подобные лаве,
Вызвали бурную страсть у Деметры тогда,
В крепких руках перенёс он богиню к дубраве,
Семя своё ей отдал для созданья "плода".
700
Дочь родилась у неё от царя небосклона,
Миру явилась она с неземной красотой!
Имя прекрасное дал ей Зевес – Персефона.
Что означает? Не знаю, я – смертный простой!"
Царь Пейрифой вдруг умолк после сказанной фразы,
Видя усмешку "героя заморских невест":
"Знанья людей, Пейрифой, блещут, словно алмазы,
В кузнице их не скуёшь, как великий Гефест!
701
Много безумных царей восседает на тронах,
Глупостью царствам наносят властители вред -
Ярко сверкают алмазы их только в коронах!
Это я к слову, приятель! Играй, "кифаред"!"
Видел Тесей, что лапиф пребывает в волненье,
С новой идеей приехал восторженный друг:
"Слушаю я, дорогой Пейрифой, продолженье!
Не выпускай нить рассказа о важном из рук!"
702
"Выросла дочь у Деметры прекрасной богиней,
Мать берегла Персефону от взоров богов,
Только отец, пребывавший в "обители" синей,
Мог наблюдать их средь гор и зелёных лугов.
Слух о чудесной красе долетел до Аида,
Тот попросил Олимпийца без лишних тирад:
"Дочь Громовержца, Зевес – лучший выбор Кронида,
В жёны отдай Персефону, властительный брат!"
703
"Разве могу отказать богу тёмного царства,
Гостеприимство кого так пугает людей?
В жёны бери! В этом нет никакого коварства -
Ты – не убийца невинных, не страшный злодей!
Только, Аид, сделай так, чтоб не знала Деметра,
Да и другие об этом узнать не должны,
Чтоб без свидетелей было – без быстрого ветра,
Без зодиака небесного, грустной луны!"
704
Вёл за прекрасной невестой Аид наблюденье,
Для умыканья её выбирал нужный миг -
Чтобы без ветра, Селены, созвездий свеченья
Мог увести Персефону в подземный тайник.
День подходящий настал, чтоб свершить похищенье -
Ветер тяжёлые тучи угнал на восток,
С нимфами дева на миг прекратила общенье,
В поле увидела Геей взращённый цветок.
705
И устремилась поспешно к цветку Персефона,
С лёгкостью ветра летя над волной ковыля,
Но не успела свершить над растеньем поклона -
Перед богиней разверзлась мгновенно земля,
Вырвалась бурей из чрева земного квадрига,
Быстро схватил Персефону счастливый Аид,
В бездну вернуться хватило властителю мига,
Восстановился тотчас на лугу прежний вид.
706
С криками нимфы примчались на место хищенья,
Ровно и гладко всё было, как девы щека.
Сильно корили себя за своё упущенье -
Ни Персефоны прекрасной, ни чудо-цветка!
Трудно кронидам понять материнское горе,
Мать плодородия в ужас пришла от беды -
Дочь потерялась мгновенно на малом просторе,
Вскрикнув, исчезла она, не оставив следы.
707
Мать Персефоны надела простые одежды,
Чёрный их цвет нагонял на бессмертных тоску,
В поисках долгих она не теряла надежды,
Что приведут мать Деметру они к тайнику.
Там, где она проходила, увяли растенья -
Силой небесной питать их не стала она,
Всей Ойкумене грозило тогда запустенье,
Произрастать перестали в полях семена.
708
Неурожайные годы текли, как поток Ахелоя,
Зевс не жалел для растений небесной воды,
Но не осталось в полях плодородного слоя,
Боги не знали спасенья от этой беды.
Голод смертельный тогда наступил в Ойкумене,
Жертвовать нечего было великим богам,
Падали люди в мольбах на худые колени,
И относились к бессмертным, как к худшим врагам…
709
Мать расспросила о дочери бога Эола:
"Может быть, ветры твои знают тайну мою?"
"Были мы все в этот день во дворце, у престола,
Гелиос мог проезжать в благодатном краю…"
Так, не найдя облегченья тревожным страданьям,
Мать безуспешно бродила по множеству стран,
К солнцу тогда обратилась Деметра с посланьем:
"Дочь отыскать помоги, о, великий титан!
710
Я умереть не могу, но и жить так не в силах,
Душу мою разрывает на части беда,
Милую дочь бесполезно искать мне в могилах,
Где же бессмертная дева сокрыта тогда?
Юная дочь ярче роз и душистых камелий -
Ты не заметить такую не мог с высока!
Доброю вестью утешишь, Всевидящий Гелий,
Или напрасно придётся страдать мне века?"
711
"Зря так о ней безутешно страдаешь, дочь Крона,
Что погибают деревья и сохнет трава!
Выдана замуж за бога твоя Персефона,
Зевс её отдал Аиду по праву родства".
Вспыхнуло яростью сердце несчастной Деметры:
"Вот почему промолчала о краже Луна,
Тайну открыть не могли мне свободные ветры,
Что Персефона – подземного бога жена!
712
Гелий, спасибо! Утешил известием странным!