Книга представляет собой антологию западноевропейского сонета эпохи Возрождения и XVII в. в старых и новых переводах. В сборник вошли лучшие образцы жанра, разнообразные по тематике и стилю - от интимно-лирических, эмоционально окрашенных стихов до сочинений, насыщенных глубокими философскими раздумьями.
Издание сопровождается вступительной статьей и комментариями и рассчитано на самый широкий круг любителей поэзии.
Содержание:
ЧЕТЫРНАДЦАТЬ МАГИЧЕСКИХ СТРОК 1
ИТАЛИЯ 9
ИСПАНИЯ 24
ПОРТУГАЛИЯ 36
ФРАНЦИЯ 38
АНГЛИЯ 51
ГЕРМАНИЯ 64
ПРИМЕЧАНИЯ 68
ПЕРЕВОДЫ 76
Примечания 80
Западноевропейский сонет (XIII–XVII века). Поэтическая антология
Вяжу одною цепью два катрена:
Две пары строк в две рифмы облекаю,
Вторую пару первой обрамляю.
Чтобы двойная прозвучала смена.
В двойном трехстишье, вырвавшись из плена
Уже свободней рифмы расставляю,
Но подвиги, любовь ли прославляю -
Число и строй блюду я неизменно.
Кто мой отверг строфический закон,
Кто счел его бессмысленной игрою,
Тот не войдет в ряды венчанной касты.
Но тем, кто волшебством моим пленен,
Я в тесной форме ширь и глубь открою
И в симметрии сплавлю все контрасты.
АВГУСТ ВИЛЬГЕЛЬМ ШЛЕГЕЛЬ
О, критик-острослов, не порицай сонет:
Шекспир свою любовь в нем воспевал порою,
Петрарка придал блеск его стиху и строю,
И Тассу облегчал он жизнь в годину бед.
Изгнаньем тяготясь, Камоэнс много лет
В сонетах изливал тоску, гоним судьбою,
И Дант любил его изысканность: не скрою,
Что в дантовом венке цветка прелестней нет.
И Спенсер, возвратясь из сказочных скитаний,
Вложил в сонет всю грусть своих воспоминаний,
И Мильтон не избег его волшебных чар.
Хочу, чтоб должное у нас ему воздали:
Вез Дю Белле его из флорентийской дали,
И в нем прославился бессмертный наш Ронсар.
ШАРЛЬ СЕНТ-БЕВ
ЧЕТЫРНАДЦАТЬ МАГИЧЕСКИХ СТРОК
История сонета насчитывает семь с половиной столетий. За это время сонет знал эпохи, когда его возносили до небес, и периоды, когда его низвергали в адские бездны. Родился он в преддверии Возрождения, и именно в эпоху Ренессанса (в Италии это XIV–XVI вв., в других странах XV–XVI вв.), да в последующем, XVII столетии сонет переживает пору наивысшего расцвета. Просветительский XVIII век (за исключением, быть может, Италии) с пренебрежением отмахнулся от этой "безделушки", а романтизм вновь сделал его предметом всеобщего интереса. Именно в эпоху романтизма появляются два сонета о сонете, которые напечатаны на открывающем книгу развороте-форзаце и служат своеобразным эпиграфом и к этой статье, и ко всей книге: Август Вильгельм Шлегель, один из основоположников и теоретиков немецкого романтизма, кратко определяет сонетный канон, а французский романтик Шарль Сент-Бёв расставляет важнейшие вехи в предшествующем развитии жанра.
На протяжении всей своей истории сонет оставался объектом ожесточенной полемики. Иногда и предвидеть трудно, с какой стороны донесется гневная отповедь ему, а с какой - страстный панегирик… "Поэму в сотни строк затмит | Сонет прекрасный", - провозглашает законодатель классицизма, рационалист Никола Буало, в общем-то пренебрегавший лирическими жанрами. А романтику Байрону сонет показался "педантичным и скучным". Где искать объяснение этим неожиданным и полярным оценкам? Почему сонет порождает либо восторг, либо негодование, равнодушие же - никогда? Разгадка этой тайны лежит в самой природе сонета и в его долгой истории.
1
Среди огромного разнообразия поэтических сочинений различных жанров существует сравнительно небольшое число так называемых твердых форм, строго канонизированных и устойчивых строфических комбинаций. Таковы, например, родившиеся во Франции и Италии средних веков триолет, вириле, секстина; таковы же газель - в иранской, танка - в японской поэзии. Все они существуют много веков и получили распространение далеко за пределами своей родины. Однако ни одна твердая форма по популярности и распространенности не сравнится с сонетом.
Появился он, видимо, в начале XIII в. в Италии. Само его обозначение (ит. Sonetto) происходит от провансальского слова Sonet (песенка), но в основе, конечно, лежит слово Son (звук) и поэтому название этого жанра можно было бы перевести как "звонкая песенка".
Очень рано, уже в конце XIII и в XIV в., в Италии определились все основные канонические правила написания сонета. А в 1332 г. падуанский юрист Антонио да Темпо в своем поэтическом трактате сформулировал эти правила. Позднее они неоднократно уточнялись, чаще всего ужесточались.
Наиболее устойчивые структурные признаки сонета - это стабильный объем (четырнадцать строк); четкое членение на четыре строфы: два четверостишия (катрена) и два трехстишия (терцета); строгая повторяемость рифм (в катренах обычно две рифмы четырежды; в терцетах другие три рифмы дважды или две рифмы трижды); устойчивая система рифмовки (в классическом сонете: перекрестная или, предпочтительней, охватная рифма в катренах, несколько более разнообразная схема рифмовки в терцетах); постоянный размер (обычно это наиболее распространенный в национальной поэзии размер: пяти- или шестистопный ямб в русской, немецкой, голландской, скандинавской поэзии; пятистопный - в английской; одиннадцатисложный стих - в Италии, Испании и Португалии; так называемый александрийский стих - двенадцатисложный с цезурой посредине - в классическом французском сонете). К этим основным требованиям сонетного канона можно добавить некоторые другие, имеющие также более или менее универсальное значение. Так, каждая из четырех частей (катренов и терцетов) должна обладать, как правило, внутренней синтаксической законченностью и цельностью; катрены и терцеты различаются и интонационно (на смену напевности первых приходит динамичность и экспрессия вторых); рифмы должны быть точными и звонкими, причем рекомендуется регулярная смена мужских рифм (с ударением на последнем слоге) рифмами женскими (с ударением на предпоследнем слоге). Канон предписывает также не повторять в тексте слова (это, конечно, не относится к таким частям речи, как союзы, местоимения и пр.), если только это повторение не продиктовано сознательным замыслом автора (см., например, 61-й сонет Петрарки).
Литераторы по-разному относились к требованиям сонетного канона. Одни считают малейшее отклонение от этих структурных принципов профанацией искусства и даже отказываются называть сонетами сонеты, в которых допущены такие отклонения; немецкий поэт Иоганнес Р. Бехер презрительно именует их "четырнадцатистрочниками". Другие восстают против узды правил, которые, по их мнению, лишь сковывают творческую фантазию автора и являются якобы реликтом средневековой схоластики. Третьи - и таких немало - убеждены, что, как всякое правило, сонетный канон должен предполагать и исключения. Впрочем, некоторые из сторонников этой точки зрения, не вступая в теоретические споры, в своей поэтической практике истолковывают канон довольно свободно (среди них и Пушкин).
Чтобы ответить на вопрос - кто в этих спорах прав, надобно прежде всего разобраться: в чем реальный смысл правил, узаконенных традицией в отношении сонета. Есть ли в этих правилах какое-то содержательное значение, или был прав Буало, когда в своем "Поэтическом искусстве" утверждал, что Аполлон, "этот бог коварный | В тот день, когда он был на стихотворцев зол, | Законы строгие сонета изобрел…"?
Нет, Буало был неправ: сонетный канон - не следствие произвола, пусть даже божественного, а поиски формы, наиболее адекватной содержанию, замыслу произведения.