В поезд они сели через два часа, запрыгнув на ходу в предпоследний вагон, но доехали только до Заповедного, перехваченного красногвардейцами отряда Саблина. Отряд Саблина силами 1900 штыков при одной батарее и восьми пулемётах наносил один из главных ударов* по войскам атамана Каледина в направлении Луганск - Лихая - Новочеркасск.
Ситуация для Советской Республики в конце 1917 года складывалась тревожная. Уже в декабре стало ясно, что столкновение молодой Советской Власти с контрреволюционными правительствами Дона и Украины неизбежно. Область Войска Донского, возглавляемая атаманом Калединым, не желая признавать Советскую власть и пригласив к себе свергнутое Временное правительство, открыто формировало на своей территории белогвардейские части. Пытаясь из возвращающихся после перемирия с германцами казачьих частей, распропагандированных большевиками, создать хоть какой-то барьер против надвигающихся сил революции.
- - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - * Второй удар со стороны Донбасса в направлении ст. Зверево наносил отряд красногвардейцев Сиверса, который, однако, в результате стремительного контрудара партизан полковника Чернецова вынужден был сместиться к югу, и в дальнейшем вёл наступление на Таганрог-Ростов.
На Украине же, Центральная Рада, ловко воспользовавшись плодами победы киевского пролетариата над войсками Временного правительства, захватила власть в Киеве и быстро распространила её на другие города Малороссии. Проводя откровенно националистическую политику, Рада ускоренно провела разоружение рабочих дружин и начала подавление большевистских выступлений на территории, провозглашённой Украинской Народной Республики. Готовясь к борьбе с петроградским Советским Правительством, Центральная Рада всячески поддерживала Каледина, отказываясь пропускать через свою территорию войска направленные для борьбы с Доном, копившим силы. В то же время она охотно пропускала туда казачьи эшелоны, покидавшие германский фронт, спешно разоружая прочие полки, попавшие под влияние большевиков.
Угроза нависла немалая. Правительство атамана Каледина планировало в дальнейшем образование " Юго-восточного союза" в составе астраханского, донского, терского и кубанского казачества, объединив все контрреволюционные силы, грозившие отрезать советский центр от бакинской нефти, кубанского и сибирского хлеба, угля Донецкого бассейна.
Предъявив 17 декабря 1917 года Центральной Раде ультиматум* и не получив на него ответа, Совет народных комиссаров сосредоточил и двинул в конце декабря красногвардейские отряды в направлении Донбасса. С тем, чтобы, прервав железнодорожное сообщение между Украиной и Доном и выставив заслоны от украинских гайдамаков, сосредоточить все усилия на разгроме калединских войск.
Мог ли такой малый отряд, как отряд Саблина, тягаться с мощью Войска Донского, насчитывающего в строю свыше 100 тысяч человек, включавшего до октября семнадцатого 60 конных полков, 17 артиллерийских дивизионов, пешую бригаду и десятки отдельных казачьих сотен и батарей? Мог, да ещё как мог!
Казаки не хотели воевать, они устали от войны. 8-я Донская конная дивизия, прикрывавшая с севера столицу донского казачества Новочеркасск - митинговала и разъезжалась по домам. При малейшем нажиме красных, калединцы отступали, не желая погибать у порога родного дома, бросая оружие, снаряжение и боеприпасы и больше в строй не возвращались. И только партизанский отряд полковника Чернецова**, храбреца и умницы, метался вдоль железной дороги, останавливая и отбрасывая красных раз за разом.
* Фактически дата начала Гражданской войны в России.
** П-к Чернецов Василий Михайлович ( 1980 -1918), казак, окончил Новочеркасское юнкерское училище. Георгиевский кавалер, с 1916 года командир сводной партизанской сотни. За дерзкие рейды по германским тылам, произведён в есаулы. С января 1918 за успешные действия в тылах красных - полковник. Не терпел революционеров всех мастей. Организатор карательной экспедиции на Макеевские рудники. Захвачен в плен в бою и потом зарублен Подтёлковым Ф.Г. 21.01.1918г.
...............................................................................................................................................
Четыреста конников Чернецова не могли разгромить хорошо вооруженный двухтысячный красногвардейский отряд. Но и Саблин, не имея конницы, и привязанный к железной дороге, не мог ничего поделать с чернецовскими партизанами, неожиданно налетавшими из тёмной зимней круговерти на занятые станции, и так же быстро исчезавшими неизвестно куда. Вот и мотался Саблинский отряд под наскоками партизан по железнодорожным веткам в треугольнике Луганск - Дебальцево - Лихая.
(Ещё не пришло время, когда 27-й казачий полк, распропагандированный Донревкомом, порубит в бою под Глубокой партизан Чернецова. И эшелоны Саблина, как нож в масло, покатятся вперёд, занимая станцию за станцией, оставленные без боя откатывающимися к Новочеркасску калединскими войсками.)
На этот раз их конвоировали двое. Мороз к утру покрепчал и ветер вмиг выдул остатки вагонного тепла.
- Сюда давай! - завернул их штыком конвойный, подведя к заиндевевшей двери станционного здания.
Аженов с Озереевым обколотили снег с сапог и зашли во внутрь. В большой комнате находилось с десяток красногвардейцев.
- Офицеров с поезда сняли, товарищ комиссар! - в тишине сразу смолкших разговоров доложил конвойный, обратившись к стоящему спиной человеку, гревшему руки у раскалённой металлической печурки.
Человек обернулся: пожилой, с серым морщинистым лицом и глубоко запавшими глазами.
- Обыскали? - спросил он после секундной паузы, окинув арестованных взглядом снизу вверх.
- Нет, из вагона сразу сюда!
- Если есть оружие, то сдайте, господа! - твёрдо сказал комиссар. - Во избежание эксцессов!
" Из печатников наверное", - подумал Аженов, взирая с высоты своего роста на комиссара, одетого в чёрное гражданское пальто, перепоясанное ремнём, валенки и видавший виды треух.
- Наган у меня, - решив подчиниться, достал из кармана шинели свой револьвер поручик и положил его на обшарпанный стол, стоящий посередине комнаты. - А у меня ничего нет, - заявил Озереев.
- Обыщи их, Новиков, - приказал комиссар и в мешках посмотри.
Стоящий сзади красногвардеец, отставив винтовку, быстро и неумело их обыскал, а содержимое мешков высыпал прямо на стол.
У Аженова отлегло от сердца. Он немного заволновался во время обыска, переживая, что у спутника найдут браунинг. В таком случае становилось непонятно, что делать ему офицеру: то ли попытаться перебить этих людей, дотянувшись до своего нагана, который ни один из этих растяп не догадался даже отодвинуть подальше; то ли выжидать дальнейшей развязки, которая могла быть печальной не только для Озереева, но и для него тоже. Если перестрелять, то за что? А упустишь момент, потом поздно будет - самого шлёпнут! Такие вот мысли гуляли в голове у Петра, хотя ни один из находящихся в комнате не почувствовал надвигавшуюся угрозу - поручик стоял внешне спокойно и невозмутимо смотрел, как комиссар читает их документы.
- В отпуск значит едете, поручик? - вертя отпускной билет, задал он ни к чему не обязывающий вопрос.
- Да, - коротко ответил Аженов.
- И куда, если не секрет?
- В Екатеринодар, к матери. Два года дома не был.
- А вы куда, прапорщик? - перевёл комиссар взгляд на Озереева.
- В Новороссийск, тоже домой.
- Да к Колядину они едут, к Колядину, сучьему псу! - намеренно коверкая фамилию, зло встрял в разговор красногвардеец в бекеше, импульсивно вскакивая с лавки у стены. И было в его голосе столько уверенности и ненависти, что люди в комнате сразу зашумели, очевидно соглашаясь со сказанным и в этом неразборчивом ворчании чувствовалась открытая враждебность, готовая в любой момент вылиться в избиение. И даже два красных кончика, торчащих из красногвардейского банта, пришитого на бекеше, раскачиваясь, утвердительно "поддакивали" хозяину: "К Колядину... к Колядину".
- Вы за что Георгия получили, поручик? - намеренно не обращая внимания на вскочившего бойца, спокойно спросил комиссар, вынимая из вываленных на стол вещей офицерский крест. И люди в комнате сразу притихли, то ли от его спокойного тона, то ли оттого, что сильно ещё было уважение к владельцам боевого креста.
- За разгром германской батареи с полуротой охотников.
- И много из тех охотников в живых осталось?
- Троих потеряли, но тела вынесли, - не задумываясь ответил Пётр, не понимая куда гнёт комиссар.
Но тот видно был не дурак и знал, что делал - среди красногвардейцев раздались одобрительные возгласы. По крайней мере половина из них - бывшие фронтовики, чётко себе представляли, что значит проникнуть германцу в тыл и вернуться назад почти без потерь.
- А это вам зачем? - заинтересовался комиссар старинным эфесом шпаги с коротким обломком лезвия, хранившимся в мешке у Аженова.
- Трофей. Под Перемышлем взял. Жалко клинок об немца сломил, - соврал поручик, не желая говорить правду.