Филипп Алигер - Боги Древнего Египта стр 3.

…Но есть иные способы возврата:
Не жизнь за жизнь, а смерть за жизнь идет.
Иное возмещение. – Утрата.
Иной круговорот. – Наоборот…

Ведь всем необходима передышка.
Бывают неудачные года,
Тяжелые, засушливые… – Слишком
Природа нам становится чужда.

Она меж тем берёт свое. – Игрою
Своей – но делом общим – занята.

Есть миру – мера.
…Будто бы…
Порою
Богов одолевает суета.

Действие

Однажды, как и следует богине,
Внимающей восторженным хвалам,
Я нежилась на облачной перине.
Мне люди пели… – с горем пополам:

"Тефнут! – кричал один, жрецом одетый, -
Благодарим тебя за дождь ночной!.." -
Приятно быть любимой и воспетой,
Но не одним, а целою страной.

"Тефнут! – вознесся хор орды несметной
Вослед жрецу – Мы чествуем тебя!.." -
Нет, не страной, а целою планетой…
И вот уже по всей земле трубят:

"Тефнут! Твоею влагой вожделенной
Живем! Твое орудие – наш щит!.." -
Нет, не планетой. Целою вселенной!.. -
И что же? Что?.. – Вселенная молчит.

…Так, мыслью измельчав, томима скукой,
Я бросила случайный нервный взор
На холм Бен-Бен, где храм стоит порукой
Любови смертных к Ра… – О, что за сор

Хвалы моих жрецов, страны, планеты
В сравнении с хвалами в адрес Ра!
О, сколько рук, очей к нему воздето,
Сердец и душ, несущих этот храм!

О, сколько веры в согнутых коленях!
Им даже дети бредят наяву…
А сколько страсти в славных песнопеньях!
Прекрасных слов! – И все по существу.

Неужто ж я досель не заслужила
Столь сладкозвучных песен, щедрых жертв?! -
А мне поют, как будто тянут жилы;
Да жалкого козленочка на жердь

Нанижут – вот и всё богослуженье!
"Довольствуйся, Тефнут!" – Да тьфу на вас!
Доколь терпеть подобные лишенья?!
Какой позор! Какое униженье!..
"Уймись же! – грянул вдруг Всевышний Глас. -
Довольна будь и тем уж, что имеешь". -
"Да как же! Что бы делал этот скот,
Который ты людьми зовешь и млеешь,
Без вод моих? Без "вожделенных" вод?!" -

"Отлично б жил! Взгляни на берег Нила:
К полям провел каналы Человек
Затем, чтоб ты слезы не проронила.
Не нужен дождь. Не надо новых рек.

Былым твоим заслугам зная цену,
Он благодарен… – в меру. Поняла?..
Но Солнце! Разве Солнцу есть замена?
Что б делал скот без света и тепла?" -

"Ах так? Каналы, значит. Дождь не нужен. -
Тогда мне оставаться смысла нет.
Увидишь, без меня твой скот не сдюжит.
Прощай навек, презренный Та-Кемет!"
И, обернувшись львицей, рыкнув грозно,
Я устремилась прочь! "Постой, Тефнут!" -
Воскликнул Ра, опомнившись. Но поздно.
Гигантскими прыжками в пять минут
Я одолела сотни километров
И в Нубию, в ее пустынный ад
Я окунулась. – В край, где злые ветры
Бесчинствуют, не ведая преград,
Где все живое тщетно ищет берег
В безмерном море жгучего песка. -
Лишь этот край сумел мой гнев умерить.
Лишь в нем нашла приют моя тоска.
Там провела я год, другой и третий,
Охотилась на глупых антилоп… -
Скиталась бы и ныне, кабы встретить
Ту тварь однажды мне не повезло:
Ничтожный павиан, уродец жалкий!.. -
"Как долго, – говорит, – тебя искал!"
И рожею, подобранной на свалке,
Изображает преданный оскал.

"Средь тысяч львиц тебя могу узнать я:
Ведь ты – Тефнут. Богиня всех богинь!..
Молю, вернись к божественным занятьям,
От гибели Египет сбереги!

Отец твой Ра ужасно сожалеет
О прошлом; признаёт, что был неправ.
Но с каждым днем ему все тяжелее
Нести ярмо вины!.." – "Ах, бедный Ра! -

Съязвила я… – Довольно. Это слишком!
Как смеешь ты, бесстыжий павиан,
Плебеев раб, никчемная мартышка,
Позорящая даже обезьян,

Давать Тефнут советы?! Убирайся!
Оставь меня в покое, либо вмиг
Узнаешь ты, как львицы когти красят…" -
"И как же?" – "Кровью жертв своих!" -
Поник

И сморщился от страха зверь нелепый:
"Права ты. Обезьянья жизнь – не в счет.
И почему б когтям великолепным
Не измараться жижей, что течет

Во мне… Но знай: любое злодеянье
Преследует расплата. – И тогда,
Сколь ни носи кошачье одеянье,
Не сможешь в нем укрыться от суда. -

Слыхала ль сказ о коршуне и кошке? -
О том, как Ра свирепо покарал
Преступника… – Позволь же мелкой сошке
Тебя развлечь рассказом." – "Вот нахал!

И гонишь – не уходит…" (Но, признаться,
Мне стало интересно.) "Ладно, смерд,
Не обещаю длительных оваций,
Но шанс тебе даю: отсрочить смерть.
Вещай!" – "Так слушай:

Свил однажды коршун
На дереве гнездо для коршунят. -
Но оказалось, что семейство кошек
Живет неподалеку… – Не шумят,

Не возятся котята, попритихли;
Да мать им не велит носы на свет
Совать, – подозревая, уж не их ли
Себе приметил коршун на обед;

Сама ж покинуть логово не может. -
Ну как тут бросишь маленьких детей?..
Однако беспокойство это гложет
И коршуна: ну как тут улететь

За пищей для птенцов, когда, вернувшись,
Рискуешь обнаружить, что птенцы
Уж сами стали пищею… – О, ужас!
Ох, эти кошки, твари, подлецы!

Так, общим страхом, голодом и гневом
Наполнилось соседство. Дни плелись… -
А голод всё ж сильнее! Злые нервы,
Начав сдавать, в конце концов сдались.

И крикнул коршун: "С нашею враждою
Пора покончить! Мирная стезя
Сулит преуспеянье; а с бедою,
С опасностью соседствовать нельзя. -

Готов поклясться Ра: вовек не трону
Твоих котят. Что скажешь?" – "Коршун, да!
Ты прав. Клянусь и я пред высшим троном
Не причинять птенцам твоим вреда!" -

На том и порешили… Но недолго
Продлился мир, и пару дней спустя,
Вернувшись без добычи – с чувством долга
Невоплощенным, – коршун у котят

Задумал отобрать еды немного
Для отпрысков своих… – И отобрал. -
Узнав о том, не вспомнила про бога
Мать-кошка. Ибо мстить пришла пора.

Едва птенцы остались без присмотра,
Вскарабкалась на дерево она,
Схватила одного: "Плешивый потрох!
Поганый вор! Ответишь ты сполна

За кражу!" – "Отпусти меня сейчас же!
Ни в чем я не повинен! Если ты
Меня задушишь, Ра тебя накажет!.." -
И устыдилась кошка, и остыл

Мгновенно гнев ее. Себя не помня,
Она разжала когти, и птенец
Упал на землю… -
"Боги! Поделом мне! -
Воскликнул обезумевший отец,

С охоты возвратясь. – О, как жестоко
Наказан я за то, что доверял
Бесовскому отродью! Дайте ж только
Мне шанс, и отомщу я тем зверям!"

И в следующий раз, когда жилище
Пришлось покинуть кошке, этот гад
Передушил детей ее и в пищу
Принес ораве хищных коршунят.

"О, Ра великий! – в горе безграничном
Взмолилась кошка. – Будь же справедлив!
Яви свой божий гнев! Прими обличье
Возмездия!.." – Столь яростных молитв

Не доводилось слышать Ра от века.
Он внял мольбам. – И коршун как-то раз -
По воле Ра – приметил человека,
Что жарил дичь на ýглях… От костра

Шел аромат густой, своеобычный,
Тянувшийся до самых облаков! -
Метнулся коршун вниз, схватил добычу…
Да не заметил алых угольков,

Прилипших к мясу… – Так и подпалил он
Свое гнездо. И некуда птенцам,
Еще неоперившимся и хилым,
Деваться было. На глазах отца

Они сгорели заживо!.. – Тогда-то
Возликовала кошка: "Вот урок
Тебе, клятвопреступник, вот расплата
Тебе, злодей, нарушивший зарок!"

На этом павиан рассказ окончил
И поклонился мне: "Что ж, каково?
Довольна ли Тефнут?" – "Весьма! Я очень
Довольна. И ручаюсь головой

Пред богом Солнца в том, что не обижу,
Не съем и не убью тебя, дружок!" -
"Приятно слышать… Так употреби же
Во благо дар свой – жизнь мою. – Как кок

Куда полезней я, чем в виде фарша…
А ты как раз, должно быть, голодна?.." -
"О, да! И мнится мне, мой голод старше
Меня самой!.. Здесь есть твоя вина… -

Ох, я бы съела что-нибудь мясное!" -
"Дозволь же угостить тебя тогда
Особым блюдом! – Всякое иное
В сравненьи с ним сгорело б со стыда…

А таинство его приготовленья
Известно лишь в Египте… – Вот оно!
Отведай…" – "О-о-о!!"…Простое утоленье
Физической потребности давно

Во мне не вызывало чувств подобных!
Томлением и негою полна,
Я испытала то, что не способны
Понять неискушенные… – "Страна,

Что славится такой чудесной кухней, -
Воистину не худшая из стран!
Благодарю!.." – "О, как ласкают слух мне
Твои слова, – ответил павиан. -