Опять поставили перед монахом. Тот вдруг потянулся к Георгию и спросил:
- Много ли у тебя денег, драгоман, и где ты их прячешь?
- Деньги у каждого человека есть. А где они, про то сам знаю.
Монах помрачнел.
- А в Турции басурманился? - спросил он свою жертву.
- Нет.
- Десять плетей!
Бросили на пол, били и опять поставили перед монахом.
- Я могу тебя спросить, принимал ли ты английскую худую веру, но пока спрашиваю: есть ли у тебя деньги и где ты их прячешь?
- Вере православной не изменял, - ответил Георгий. - Деньги у меня есть, я покажу тебе, где они спрятаны.
- Ты умный человек! - восхитился монах. - Никакое золото того не стоит, чтобы страдать из-за него… Увести! Кафтан здесь оставь, хорош больно. Крест покажи!
Георгий побледнел, но монах презрительно скривился.
- Царский переводчик, а крест носишь медный!
Темницей Георгию стала тесная круглая каменная башня.
Вошел он в башню и забылся, то ли от плетей, то ли от усталости.
Не слыхал, как на него цепи надевали, не слыхал, как замок на двери закрывали. Сколько в забытьи был, неизвестно, только почувствовал, кто-то его по голове поглаживает.
- Кто ты есть, человек?
- Невиновный, - ответил Георгий.
- Молоденький, по голосу-то…
- Скажи мне, сколько нас в башне? Бывает ли здесь свет?
- Теперь нас тут ты да я. Здесь бывает первый луч солнца, только небо в наше время кромешное все больше тучами закрыто.
- Ты, я вижу, старый сиделец. А кто я, долго сказывать. Скоро за мной придут. Я обещал на пытке открыть свой клад с деньгами.
- Червяк! - гаркнуло из темноты, загремели в бешенстве цепи, засипели простуженные мехи легких. Ни слова больше.
Стало тихо в башне, так тихо, что сделались слышны свистящие скорые звуки.
- Ты слышишь? - спросил старожил башни.
- Нет! - ответил Георгий.
- Как же ты не слышишь? - изумился старожил. - Это лучший изо всех звуков, какие я слышал здесь за двадцать лет сидения! Это пилят железо! Погоди, да ведь звук идет из твоего угла. Это ты пилишь? Ты пилишь цепи, но откуда у тебя пила?
Георгий улыбнулся и погладил свой невзрачный медный крест.
- Прости, что обидел тебя, - сказал старый узник, - ты - молодец. Взялся за дело сразу, пока не ослаб. Только отсюда не сбежишь.
И вдруг старожил услышал голос совсем рядом:
- Где твоя цепь?
- Ты успел перепилить свою?
- Я купил пилу в Англии. Пили, я осмотрю дверь.
- Отсюда нельзя убежать, - сказал узник, но пила уже свистела вовсю.
Георгий ощупал руками дверь и вернулся к товарищу.
- Владеешь ли ты оружием?
- Я из тех, кто хаживает на свободе с кистенем.
- Думаю, монах придет с одним стражником. Зачем ему много свидетелей? Ты встанешь за дверью и убьешь стражника.
- Чем? Стражники откормлены, как быки.
- Вот этим.
Георгий положил в руки узнику крест.
- Крестом?!
- Ты боишься прогневить Бога?
- Легковат твой крест для нашего дела.
- Зато остр, как турецкая сабля. Пощупай.
Щелкнула пружинка, из креста выскочило тонкое стальное жало.
- Ого! - только и сказал старый узник.
Звякнула упавшая на пол цепь. Человек встал, потянулся. Пошел вдоль стены.
- Даже за эти свободные шаги я открою тебе тайну своего клада.
- Зачем он мне?
- Пригодится. Кто знает, быть ли нам живу обоим? Слушай. Есть в рязанской земле деревня Можары. В пяти верстах, в бору - ключ. Веселым зовут. Вынь камни, раскопай и найдешь клад. Там все, что собрал для великого дела.
- Для какого?
- Я собирал деньги и драгоценности, чтоб ударить на бояр, чтоб поставить на Москве царя, который был бы люб всей России, чтоб правил без обид, чтоб служилые люди служили, а не воровали.
- Кто же ты?
- Разбойник Кудеяр.
- Тихо, Кудеяр. Слышишь?
- Шаги?
- Готовься к схватке. Бог да поможет нам.
- Помереть в бою - дело не последнее, веселое.
Разошлись по местам.
Заскрипел ключ. Дверь отворилась. В башню вошла свеча. Монах спросил:
- Ну как, царев переводчик, жив?
- Жив.
- Готов показать то, что обещал на пытке? А коль не готов, мы клещи принесли…
- Готов.
- Сними с него цепь! - приказал монах стражу.
Страж вошел в башню, поставил к стене бердыш, и тут рот ему зажала рука, а сам он стал валиться навзничь.
Монах, не понимая, в чем дело, приподнял свечу выше, но Георгий ударил его под колени, свалил и хрястнул цепью по голове. И случилось то, чего надо было ждать, но они не ждали. В башню на шум вбежал третий, стражник. Кудеяр метнулся к бердышу, они ударили друг друга враз. И оба упали. Георгий подбежал к врагу, добил, приподнял Кудеяра.
- Конец, - прохрипел тот. - Я его в сердце, а он меня - в живот.
- Я тебя вытащу!
- Не вытащишь. Наружную охрану не обмануть… Слушай! Теперь Кудеяр - ты! Это имя на Руси не умирает. Пока есть бояре, должен жить и Кудеяр. Чтоб знали - на них тоже есть управа… Заклинаю тебя. Клянись, что принимаешь имя! Клянись на своем кресте!
- Клянусь. - Георгий поцеловал крест. - Отныне нет драгомана Георгия. Отныне имя мое - Кудеяр!
- Беги, - прошептал Кудеяр, - я отвлеку стражу.
Новый Кудеяр стащил с монаха-палача сутану, вырядился и, держа наготове свой крест, шагнул из башни.
Его привели в темницу с завязанными глазами. Он не знал, где он.
Из башни наверх вела лестница. Георгий сделал несколько шагов и увидал в проеме кусочек звездного неба.
- Слава Богу! Ночь еще не миновала.
Стрелец дремлет, опершись на бердыш. Шагнул на последнюю ступеньку. И тут внизу страшно застонал человек. Это бывший Кудеяр, одолевая боль, поднимался по ступеням к воздуху, к небу, к звездам, к свободе.
Часовой перекрестился, обернулся и увидел Георгия. Закричал. Георгий убил его.
Осмотрелся. Широкий открытый двор. Каменные палаты. В окнах уже замигали огни. Хлопали двери. Встревоженные монахи и стрельцы спросонья натыкаются друг на друга. Стена. Лестница. По стене на крик спешит часовой.
Георгий-Кудеяр бросился к нему наверх.
- Там убийство! - крикнул он часовому, уступая ему дорогу. Часовой в спешке проскочил мимо.
Вот и на стене. Пролез между зубьями. Глянул вниз. Спасайте, белые снега! Прыгнул.
От удара потерял на миг сознание, но в другой миг был уже на ногах, и ноги были целы.
2
Вырвавшись из темницы, Георгий-Кудеяр пробрался в свой дом - сыщики еще не успели заглянуть в него.
Взял ларец с десятью рублями, медную бляху Павла Алеппского, натянул черные, шитые золотом сафьяновые сапоги, надел черную кожаную рубаху и кожаные штаны. Низкий, покрытый чернью шлем прихватил с собой. Все это ему подарил воинственный сын Хмельницкого Тимош перед походом в Молдавию за красавицей Роксандой, дочерью господаря Василия Лупу. Тимош жил как богатырь, а погиб - нелепее не бывает. Ядро попало в телегу, телега разлетелась в щепу, щепой и посекло. В антоновом огне сгорел.
На окраине Москвы, у верного человека, малоросса, Георгий забрал своего черного красавца коня. Столько поведал на веку, что никому не верил, а уж коня-то всегда про запас держал в самом надежном месте.
И вот ехал он теперь мимо дороги, вспоминал Тимоша и думал: было ли это? Был ли у Тимоша друг, рубака и стрелок, певец и музыкант Георгий? Красна страна Молдавия, да ее твердыня Сучава черна. Нет Тимоша, и казацкий певец умолк.
Положил Георгий-Кудеяр руку на грудь. А на груди бляха Павла Алеппского. Здоровенная да крепкая, глядишь, и вправду защитит когда от шального удара. Поглаживая бляху, подумал: а был ли он, Алеппский, арабский монах? А был ли драгоман Георгий? Знаток иноземных языков, удачливый, обласканный начальными людьми Посольского приказа, вознесенный и забытый в один день?
Но если нет крестьянского сына из слободы Троицко-Нерльского монастыря, нет ученика московской мыловарни, нет воина и певца казачьего войска и драгомана нет, то кто же есть? Кудеяр?
Георгий вспомнил свою лихорадочную клятву, схватку в башне, побег…
Погибла жизнь.
Кто? Кто это едет на коне?
Был человек на Руси и канул. Никому до него дела нет, потому что не боярин он, потому что нет у него поместий, нет душ крестьянских. Имени и того нет! Ива́нов? Сколько их на Руси Ива́новых сыновей? Одним больше, одним меньше. Стоит ли за Иванова-то сына с патриархом ссориться?
Предали думные люди своего слугу. А царь про него и не вспомнил!
Так кто же едет на коне? Поруганный, битый кнутом, безымянный, ненужный царскому двору человек? Или Кудеяр?
Да воскреснет грозное имя!
Да отхлынет кровь с толстых боярских щек, когда будет им доложено: Кудеяр пришел.
За поруганную честь - Кудеяр!
За боярскую тупость и трусость - Кудеяр!
За обман и шельмовство - Кудеяр!
Кудеяр на ваши головы, толстолобые пузаны!