IV
Тем ранним осенним утром Уваров Семен Николаевич возвращался с Волги. За плечами ружье, на поясе болталась пара подстреленных уток, в левой руке холщовая сумка с несколькими лещами. Зорька выдалась удачной и настроение у Уварова было приподнятым. Сегодня должны прийти Степан Лавров со своим сыном Алексеем, сватать Анну.
Договоренность была достигнута еще ранее и оставалось только соблюсти деревенские формальности. Свадьбу ладили сыграть на Покров день. Войдя в село и направляясь к своему дому Уваров у церкви заметил толпу людей. Слышался шум голосов, выкрики. "Опять митингуют" - недовольно пробурчал он и ускорил шаг.
Подойдя к церкви, он увидел невероятное. В дверях церкви стоял отец Никодим. Его ряса была распахнута, борода взлохмачена, глаза дико горели. В руках он держал жердину и размахивая ею, кричал:
- Антихристы, супостаты, не пущу. Не дам опоганить божий храм.
На почтительном расстоянии от отца Никодима стоял председатель сельсовета Миронов, за ним двое милиционеров. В стороне небольшими группами толпились сельчане. Лица большинства из них были угрюмы, в телах чувствовалось напряжение.
Председатель сельсовета Миронов, размахивая зажатой в руке какой-то бумагой, подступая к отцу Никодиму, кричал ему:
- Я от имени советской власти велю тебе освободить церковь для нужд колхоза. В случае неповиновения буду применять силу.
- Применяй окаянный, я все одно не пущу - отец Никодим вскинул голову в сторону толпы. - Люди добрые, православные, что же это делается на белом свете? Не гневите бога, не дайте совершить святотатство.
Толпа, опустив головы, молчала. Уваров подошел поближе и спросил у стоящих кучкой мужиков:
- Что случилось?
- Да вот церковь сельсовет хочет занять под склад, да батюшка вот уже полчаса отбивается. - пояснили мужики. - Ты бы Семен Николаевич поговорил с ним. Все одно бесполезно воюет. Против власти не попрешь.
Уваров оглядел толпу, напряженно ожидающей развяжи, поправил ружье и пошел к отцу Никодиму. Тот, увидев фельдшера, застыл в ожидании и Уваров увидел на его старческих щеках слезы:
- Батюшка, - голос Уварова дрогнул. - Пойдемте-ка домой. Ничего вам не сделать. Поберегите себя.
В это время Миронов махнул рукой и милиционеры с винтовками в руках побежали к дверям церкви. И тут произошло то, что всех подвергло в шок. Отец Никодим отбросил от себя жердину, сорвал с плеча Уварова ружье, оттолкнул Уварова в сторону и потрясая ружьем закричал подбегающим милиционерам:
- Стой. Назад. А то стрельну.
Милиционеры замешкались на мгновение и вдруг один из них вскинул винтовку и выстрелил в отца Никодима. По толпе народа прошел вздох, предатель сельсовета побледнел и кинулся к милиционерам.
Отец Никодим качнулся, грузно осел, прислонясь к двери, поднял руку, пытаясь сжать пальцы в кулак и бессильно опустил ее. Подняв глаза на наклонившегося к нему Уварова, батюшка тихо прохрипел:
- Прости, ради Христа, за ружье-то, Николаевич. Храни тебя Бог. Не уберег я храм божий. Не уберег.
Отец Никодим попытался еще что-то сказать, но силы покинули его. Голова его медленно опустилась на грудь и он затих. Ряса на его груди покрывалась бурыми пятнами. Уваров приподнял его голову, взял руку. Пульс не прощупывался. Он закрыл глаза батюшке, медленно поднялся с колен и обернулся к стоящим в стороне растерянным милиционерам:
- Что же вы, сукины дети, сделали. Он же вас просто остановить хотел. И ружье пустое, не заряженное.
- Разберемся - сказал подошедший председатель сельсовета и уже взявший себя в руки - А ну-ка расходись! - повернулся он к начавшей роптать толпе.
Сельчане угрюмо, медленно стали расходиться, отворачивая друг от друга глаза. Многих из них отец Никодим крестил, сочетал брачными узами, крестил их детей, отпевал близких, утешал в горькие минуты божьим словом, давал советы, разрешал конфликты, мирил. Только сейчас эти люди поняли, что в их жизни что-то оборвалось, нарушилась связь с прошлым, а будущее казалось неясным и пугало их.
Миронов, отводя глаза в сторону, проговорил, обращаясь к Уварову:
- Ты, Семен Николаевич, пока далеко никуда не отлучайся. В этом деле надо разобраться. А ружье я пока конфискую.
Он подобрал валяющееся рядом с телом батюшки ружье, кивнул головой милиционерам, растерянно стоявшим в стороне, и все трое направились в сторону сельсовета.
Несколько мужиков отстали от толпы, подошли к Уварову и занесли тело батюшки в церковь.
Уваров отдал им дичь и рыбу на помин отца Никодима, дал несколько советов по поводу похорон и медленно зашагал к своему дому. Навстречу ему, вся в слезах бежала Анна, услышав о случившемся у церкви.
- Ну чего ты, - обняв дочь за плечи, успокаивал ее Уваров. - Все со мной в порядке, сейчас обед приготовим, а там и Алексей с отцом придут.
- Не придут. - ответила Анна, смахнув слезы и сжав губы.
- Как это не придут? - не понял отец.
- Их рано утром на подводах в город отправили. Илью только не смогли найти. В доме все описали, скотину увели. Я и Алексея накануне вечером не видела. - голос Анны дрожал, сама она сжалась и закаменела.
Уварова потрясла эта новость, но он пересилил себя, взял под руку Анну, и они тихо побрели к дому.
Дома Уваров нехотя, почти механически позавтракал и после некоторого раздумья, подозвал к себе дочь:
- Ты, Аннушка, ружье свое спрячь подальше, да и украшения, что остались от матери прибери поукромней. Мне на всякий случай приготовь белье и все, что может понадобиться в дороге. Пожалуй меня тоже в любой момент могут увезти в город. Сильно уж я нынешней власти не нравлюсь, а тут и повод у них хороший появился.
- Какой еще повод? - округлила глаза Анна, - ты то тут причем?
- Так обстоятельства сложились дочка, что у них есть за что зацепиться, царский офицер с кулаком породниться хотел, с батюшкой дружбу водил, заступался за него.
- Так ведь ты не боевой офицер, а военфельдшер, а все остальное значение не имеет - возразила Анна.
- Все имеет свое значение. Анна, и надо быть готовым ко всему. Вы тут с теткой Дарьей, в случае чего не паникуйте. Дай бог все образуется.
Уваров пытался успокоить дочь, но сам понимал, что не так просто. Он знал, что Советская власть, беспощадна к тем, кто не с ней, это была власть насилия над личностью, с твердой верой в свою правоту. И гарантом этой правоты была партия большевиков, силой захватившая власть в России.
Вечер в семье Уваровых прошел в сборах. Анна украдкой смахивала слезы. Дарья у себя в комнате стояла на коленях перед образами.
V
Солнце уже скрывалось за селом, когда к сельсовету подъехала пролетка. Сидевший в ней уполномоченный ГПУ Пименов кинул вожжи подбежавшему милиционеру и легко соскочил на землю. Он поправил фуражку, забрал портфель из пролетки и направился к дверям сельсовета.
Там его уже встречал председатель сельсовета Миронов. Пименов вяло пожал протянутую ему руку и первый прошел в здание сельсовета. Миронов семенил сзади. В кабинете Пименов по-хозяйски уселся на председательский стул, кинул портфель на стол, достал папиросу и, закинув, нога на ногу, пристально взглянув на Миронова, робко устроившегося на скамье у окна, спросил:
- Ну, что тут у вас случилось? Расскажи-ка поподробней.
Миронов привстал, и, пододвинув стеклянную пепельницу поближе к Пименову, откашлялся и, беспокойно бегая глазами, стал рассказывать о происшедшей трагедии у дверей церкви.
Кончив рассказ, Миронов вытер вспотевший лоб и пододвинул к себе стакан с водой.
- Да…, дела, - протянул задумчиво Пименов. Он размял свежую папиросу, встал из-за стола, прошелся по кабинету и остановившись напротив Миронова тихо продолжил - Это что же получается, ни за что ни про что угрохали церковнослужителя? Ты хоть понимаешь, какая буча может подняться?
- Так ведь ружье схватил! - привстал председатель.
- Так ведь не заряженное - ехидно парировал Пименов - Да и что тебе приспичило штурмовать церковь? Вызвал бы батюшку сюда, подержал бы немного, а ребята тем временем все бы там уладили. Время-то какое. В районе коллективизация идет с трудом. Мужики ломаются, в народе брожение идет, а вы тут еще масла в огонь подливаете.
Пименов размял свежую папиросу, уселся опять за стол, тяжелым взглядом уставился на Миронова и спросил:
- Где ружье?
- Здесь в шкафу - показал рукой Миронов.
- Кто смотрел, что оно не заряжено?
- Я.
- Кто еще?
- Да только я. Здесь в кабинете.
- Хорошо - задумчиво произнес Пименов. Он снова вышел из-за стола, прошелся по кабинету, приоткрыл дверь, заглянул за нее, вернулся к Миронову, присел рядом с ним и сказал:
- Надо найти патрон к ружью.
- Так ведь у меня дома такое же ружье и патроны есть.
- Неси бегом приказал Пименов.
Миронов недоуменно посмотрел на Пименова, по задавать вопросы не решился и торопливо покинул кабинет.
Спустя некоторое время он. слегка запыхавшись, вернулся и подал патрон Пименову. Тот взял его, достал ружье из шкафа, переломил его, вогнал патрон в ствол, вернул ружье в исходное положение и подал Миронову:
- Ставь обратно в шкаф и внимательно слушай меня. Позовешь сейчас тех милиционеров и составляйте акт о том, что отец Никодим, несмотря на все ваши угрозы взял ружье у фельдшера Уварова и прицелился в тебя. Милиционеры вынуждены были стрелять, защищая представителя Советской власти.
- Да, но ведь так фельдшер Уваров покажет, что ружье было не заряжено - вставил Миронов.