- Тяните его плавно, - кричал на них Марк, - не дергайте, а то хвост ему оторвете! Это вам не ящерица, второго хвоста у него не вырастет!
Хорошо, что пол в триклинии был устлан мраморными плитами. По ним крокодил без труда скользил своим желтым брюхом, царапая мрамор когтями. Суха с шумом выволокли из триклиния и потащили в цветник, где для него бы-ла приготовлена большая ванна.
На шум сбежались почти все рабы дома. Были среди них и танцовщицы. Марк любил заглядывать к ним по ночам, и особенно ему нравилась Гликерия. Уезжая в Египет, Марк пообещал привезти ей, что-нибудь в подарок. Сейчас она тоже пришла сюда со светильником в руках, чтобы самой посмотреть, из-за чего подняли шум. Марк заметил ее, и их взгляды встретились. Гликерия недвусмысленно ему улыбнулась, и Марк сразу протиснулся к ней.
- Ну как тебе мой крокодильчик? - спросил он ее, но тут же заорал на ближайшего раба. - Куда лезешь, бестолочь! Назад отойди, ты же на лапу ему наступишь.
Марк повернулся к Гликерии.
- Посвети-ка сюда, - попросил он ее, - а то я чувствую, эти бараны ему все лапы отдавят.
Гликерия подошла ближе к крокодилу и протянула над его головой светильник.
- Ничего себе, какой он большой, - проговорила она восхищенно, обегая крокодила взглядом от головы до хвоста. - Как ты его, Марк, привез?
- Это разве большой, - усмехнулся Марк. - Ты еще не видела по-настоящему больших крокодилов. Есть такие чудовища, что куда там этому малышу. Я такого чуть было не поймал в Меридовом озере. Матросы, сволочи, подвели.
Расплескивая во все стороны воду, рабы опустили крокодила в ванну.
- А он спьяну не захлебнется? - спросил Марк у Рахонтепа, глядя на погрузившегося в воду крокодила.
- Нет, не захлебнется, - ответил Рахонтеп и погладил Суха. - Видишь, вода до ноздрей не достает. Значит, все в порядке.
- Это хорошо, - проговорил Марк и, оставив Рахонтепа присматривать за крокодилом, направился с Гликерией в ее комнату.
По пути он захватил и Хиону, артисточку домашней труппы. Марку она тоже нравилась, и он решил позабавиться с ними двумя. Ведь он так долго не был дома и уже успел соскучиться по обеим.
Гликерия жила в небольшой комнатке на первом этаже с тремя своими подру-гами - танцовщицами, как и она. Подруги увидели Гликерию с Марком и сообразили, что возвращаться им в комнату в ближайший час не стоит.
По пути Марк рассказывал своим нимфам, как он охотился в Египте на гигантского крокодила:
- Я его уже загарпунил, уже стал тянуть на корабль, осталось только сеть на него накинуть, а эти трусливые матросы отбежали к другому борту и затряслись там как зайцы. Ну, крокодил, не будь дураком, перегрыз веревку да и удрал; что он их ждать, что ли, будет?
- А как тебе, Марк, египетские танцовщицы, - спрашивала его Гликерия, - понравились? Я слышала, они очень гибкие.
- Да, и еще какие гибкие, - подтвердил Марк, - настоящие змеи. Выгибаются так, что аж смотреть страшно. В Мемфисе одна как выгнулась, так переломилась пря-мо на сцене.
Девушки засмеялись.
- Ну что ты, Марк, врешь! - не верила ему Хиона. - Такого не бывает.
- Да я клянусь Меркурием, - божился Марк, улыбаясь, - я сам потом помогал ее выравнивать.
Но девушки, конечно же, ему не поверили. Они привели его в комнату Гликерии, и все вместе повалились на кровать. Марк стал целовать Гликерию и шарить рукой у нее под туникой.
- А ты, Марк, подарок мне привез? - спросила его Гликерия, отрываясь от губ Марка.
- Какой еще подарок? - удивился он.
- Как!? - воскликнула Гликерия. - Ты что, забыл? - проговорила она обиженно. - Ты же мне обещал, помнишь? Говорил, что из Египта что-нибудь привезешь.
- Ах, да, - вспомнил Марк, - конечно, привез. Он там наверху, в моей комнате, - Марк показал пальцем на потолок. - Я потом тебе его отдам.
И он опять стал лезть к Гликерии под тунику.
- А что ты мне привез? - нежно, но настойчиво выпытывала она.
- Жука скарабея, - ответил Марк.
- Жука?! - воскликнула Гликерия, - Какого еще жука?
Живого?
- Нет, серебряного. Это амулет такой. Ты что, не знала? В Египте жуки-скарабеи священны. Там все с такими жуками ходят. Ну, давай, снимай тунику.
Услыхав, что жук серебряный, Гликерия успокоилась.
- А он большой? - допытывалась она, сбросив с себя одежду.
- Кто большой? - не понял ее Марк, целуя теплые груди.
- Ну, жук твой, большой?
- Мой жук? - переспросил он ее. - Ну да, большой. Даже очень, - проговорил Марк, погружаясь в мягкую прелесть грудей.
- А куда его вешать, на шею? - донимала Марка Гликерия.
- Можешь на шею, можешь на лоб прицепить, мне все равно.
- А египтяне, что, носят его на лбу? - удивилась она.
- Да что ты пристала ко мне с этим жуком! - не выдержал Марк. - Носи его где хочешь, хоть на заднице.
- Да я просто спросила. Интересно же.
Больше Гликерия про жука не спрашивала. Ей и Хионе было не до того. Де-вушки своим искусством любви дали почувствовать Марку, что египтянки, хоть они и гибкие, как змеи, в постели с ними не сравнятся. И действительно, Марк чуть было не умер под Гликерией от наслаждения. Он сразу позабыл о смуглых египтянках и нимало не пожалел, что вернулся домой.
После получасовой любовной битвы Марк лежал в расслаблении, прижимая к себе с двух сторон своих подруг. Он похвалялся перед ними своей будущей ролью жреца в сценке с крокодилом. Марк вкратце рассказал девушкам ее со-держание. Им очень понравилось место, где жены жрецов ласкают Суха.
- А крокодилу повезло, - сказана Гликерия. - Будет все выступление скулить от удовольствия.
- Но он же тоже мужик, - сказал Марк. - И ему хочется женского тела.
И Марк еще крепче прижал к себе Гликерию.
- Ага, а вдруг он захочет это тело слегка надкусить? - сказала Хиона. - Нет, с таким чудищем страшно играть. Я бы не хотела получить роль жены.
- А тебе ее, Хиона, никто и не даст, - сказала Гликерия. - Вот увидишь, жен будут играть Таида и Леда.
- С чего ты это взяла? - спросил ее Марк.
- А разве непонятно? Они же любимицы твоего папаши, - с сарказмом прого-ворила Гликерия. - Они его попросят, он им и даст главные роли. Особенно Таида любит роли выпрашивать, ей твой отец не откажет.
- Что, он ее так слушается?
- Да, Марк, - кивнула Хиона, - пока тебя не было, эта проныра так присосалась к твоему папаше, что он для нее все делает.
- И комнату ей отдельную дал, - подхватила Гликерия, - и подарков ей уже кучу надарил. Вот-вот вольную ей подпишет.
- Ну надо же, - проговорил Марк, - кто бы мог подумать, что она так пролезет. А была такая скромная девочка. Даже раздеваться стеснялась.
- Она умеет притворяться, - сказала Хиона. - Чтоб ей крокодил ногу откусил, когда она будет выступать, - добавила она.
- Не откусит, он ручной, - разочаровал ее Марк.
- А ты его разозли.
- Ну ты и скажешь. Он же может и на меня тогда наброситься.
Марк призадумался. Ему вспомнились слова матери о том, что Таида грозилась родить ребенка от его отца. А теперь еще получалось, что она будет играть с ним вмес-те на одной сцене, и даже может прославиться на весь Рим. Не слишком ли для нее жирно? Марк вез крокодила совсем не для того, чтобы возвеличивать ка-кую-то стерву. Марк решил, что Таида выступать с ним не будет.
- А где сейчас ее комната? - спросил он у Гликерии, поднимаясь с кровати.
- Пойдем, покажу, - охотно взялась она проводить Марка. - Хочешь с ней поговорить?
- Да, - кивнул он одеваясь. - Надо мозги ей вправить. А то она совсем страх потеряла.
- Давно пора, - обрадовалась Хиона. - Только ты ей не говори, что это мы тебе про нее рассказали. А то она еще твоему отцу наябедничает. Тебе-то ничего не будет, а нас выпорют.
- Хорошо, не скажу, - пообещал Марк. - А чего вы так ее боитесь? Собрались бы все вместе, да и повырывали ей ночью волосы. Отец всех не выпорет.
- Легко сказать "соберитесь", а кто пойдет? Все боятся, - вздохнула Гликерия.
Она быстро оделась и, взяв с собой светильник, вместе с Марком вышла в коридор. Гликерия проводила Марка до комнаты Таиды.
- Вон ее дверь, - тихо проговорила она, указывая на дверь. - Ну все, Марк, я пошла. А то она меня еще увидит.
- Ладно, иди. Я к тебе завтра зайду.
- Только жука не забудь, - напомнила она ему о своем подарке.
Марк вошел в комнату Таиды. Таида была не одна. Она сидела на кровати со своей лучшей подругой Рутилой и болтала с ней о всяком вздоре. Обе девушки очень удивились появлению Марка. С их лиц сразу исчезла прежняя веселость.
- Марк? - проговорила Таида растерянно.
- Что, не ожидала? - произнес Марк с нагловатой ухмылкой. - А ты, я смотрю, неплохо тут устроилась, пока меня не было, - продолжал он. - Комнатку себе отхватила, - Марк окинул взглядом комнату, - шустрой ты, однако, девчонкой ока-залась.
Таида молчала.
- Эй, ты, как там тебя? - кивнул Марк на подругу Таиды.
- Рутила, - тихо отозвалась подруга.
- Слушай, Рутила, - сказал ей Марк, - сбегай-ка вниз, посмотри, как там мой кроко-дил поживает. Только назад не очень спеши.
То, что Марк услал Рутилу, не предвещало ничего хорошего. Таида это поняла по колючему взгляду Марка. Марк подошел к ней вплотную. Она встала с кровати и смело посмотрела ему в глаза.
- Ты со мной так и не поздороваешься? - спросил он ее, улыбаясь.
Таида поздоровалась.
- И это все? - удивленно произнес Марк.
- А что еще?
- Как что. А обнять меня, поцеловать ты разве не должна? Мы же так долго не виделись.