— А брюки энти так мальца в побрюкной части натирают, скажу тебе!
— Тварюку не приметила еще? — спросил Роб.
— Нет! Здесь же толпа народу!
— Мы помогем тебе искати, — сказал Роб. — Оно не сможет утаиться, когда ты будешь рядышком совсем. Но ты смотри, остерегайся! Ежели догадается, что ему вот-вот накостыляют, может учинить незнамо что. Рассыпались, ребята, прикинулись, что нравится нам энта кейли.
— Пити, лупити, да типа того? — спросил Вулли Валенок.
— Кривенс, ну кому рассказать — не поверят, — ответил Роб, закатив глаза. — Нае, ты, лох. Энто для шикарной публики гулянка, разумеешь? Значит, надо вести легкую беседу и с обществом смешаться.
— Эччч, мешаться славно я умею! Они уразуметь не смогут, что мы тута! — сказал Вулли. — Понеслися!
Даже во сне, даже на роскошном балу Нак Мак Фигглы знают, как себя вести. Налетаем бешено и орем культурно.
— Прелестная погодка по нынешнему времени, ты, рожа! — Эй, джимми, чё там, нет пом фри для старого другана? — Музыканы играют божественно, кто бы подумал! — Мне черной икорки поджарьте, ага?
С толпой гостей что-то было не так. Никто не паниковал и не пытался разбегаться, хотя именно это была бы здоровая реакция на вторжение Фигглов.
Тиффани снова начала пробираться сквозь толпу. Маски не обращали внимания и на нее тоже. Потому, что эти гости — дальний план картины, думала Тиффани. Фоновые люди. Так же, как были фоном те деревья. Она пересекла комнату и добралась до дустворчатых дверей, потянула, распахнула их.
За дверьми не было ничего, кроме черноты.
Итак… единственный путь на свободу — нати здесь дрёма. Она вообще-то ничего иного и не ожидала. Он может оказаться где угодно. Может скрываться под маской, может быть столом. Чем угодно.
Тиффани вонзилась взглядом в толпу. В этот миг она и заметила Роланда.
Он сидел в одиночестве за столом, уставленным едой, и держал в руке ложку.
Тиффани кинулась к нему, вышибла ложку, и та упала на пол.
— У тебя совсем ума нет? — сказала Тиффани, вытаскивая Роланда из-за стола. — Навсегда здесь хочешь остаться?
И тут она почувствовала движение позади себя. Вспоминая все это потом, она была уверена, что ничего не услышала. Просто почувствовала. В конце концов, это ведь был сон.
Тиффани огляделась. Вот он, дрём. Он почти успел спрятаться за колонной.
Роланд неподвижно смотрел на нее.
— Ты в порядке? — отчаянно спросила Тиффани, пытаясь его встряхнуть. — Съел что-нибудь?
— Фва фва фафф, — пробормотал мальчик.
Она снова повернулась к дрёму. Он приближался к ней, но очень медленно, стараясь оставаться в тени. Он был похож на маленького снеговика из грязного снега.
Музыка становилась громче. Огонь свеч ярче. По всему залу птицеголовые, звероголовые пары крутились в танце все быстрее и быстрее. Сон встревожился.
Нак Мак Фигглы бежали к ней со всех концов зала, стараясь перекричать шум.
Дрём ковылял к ней, пухлыми короткими пальцами хватая воздух.
— Первое Зрение, — выдохнула она.
И отрубила Роладну голову.
Вся прогалина была свободна от снега, и деревья вокруг выглядели по-настоящему.
Прямо перед Тиффани дрём медленно заваливался назад. В руке у нее была старая сковородка, но режущий удар нанесла превосходно. Странные это штуки, сны.
Тиффани обернулась к Роланду, который стоял с таким бледным лицом, что сам годился в дрёмы.
— Он испугался, — сказала Тиффани. — Хотел, чтобы я ударила тебя, а не его. Притворился тобой, а тебя заставил выглядеть похожим на дрёма. Только разговаривать он не умеет. А ты умеешь.
— Ты же могла убить меня! — хрипло сказал Роланд.
— Нет, — ответила Тиффани. — Я ведь объяснила. Пожалуйста, не убегай. Ты где-нибудь здесь видел мальчика, совсем маленького?
Роланд поморщился и переспросил:
— Что?
— Королева его забрала, — сказал Тиффани, — а я его собираюсь отвести обратно домой.