- Вот что, гусь лапчатый… Я вам говорил, чтоб вы своей компанией в подземелье ни ногой, а теперь добавлю, если опять там попадётесь, посажу в предвариловку всех троих. Всё ясно?
Мирек понял, что попал в точку, и энергично кивнул.
- Конечно!
- А раз уяснил, пошли, гусь лапчатый…
В голосе майора опять зазвучали весёлые нотки, и Мирек, как-то сразу успокоившись, уточнил:
- А куда?
- Ты про парикмахерскую говорил?
- Говорил, - согласился Мирек.
- И про дверь у Братской школы говорил. Так?
- Так.
- Ну вот, а теперь я хочу, чтобы ты их мне показал, только и всего.
- Как показывать?
- Просто. - Майор наклонился к Миреку и серьёзно сказал: - Я сейчас зайду в ту парикмахерскую, вроде как постричься, а ты по улице покрутись, где-нибудь рядом.
- А если меня увидят?
- Ну и что? - Майор опять улыбнулся. - Мальчишка и всё.
- Ага, - наконец-то догадался Мирек, - я посмотреть должен.
- Вот именно, посмотреть. Думаю, там народу мало, и если кто другой со мной придёт, заметно будет, понял?
- А может, я раньше вас туда пойду?
- Правильно, молодец, - майор шутливо дёрнул Мирека за нос, - сообразил. И если кто зайдет или выйдет, ты мне после скажешь, идёт?
- Идёт. Только где сказать?
- А мы потом в Старый город с тобой пойдём, и ты мне ту дверь точно покажешь, там и поговорим.
- И всё? - разочарованно протянул Мирек.
- Ну-ну, не расстраивайся, - майор дружески подтолкнул Мирека. - Вполне с тебя достаточно. Топай вперёд!
Возле парикмахерской ничего необыкновенного не случилось. Майор спокойно спустился в полуподвальчик и пробыл там минут десять. Мирек же, как и в прошлый раз, залез в будку и добросовестно сидел там всё это время. Однако, как назло, никто не только не зашёл в парикмахерскую, но даже и мимо будки не прошёл.
Правда, один из парикмахеров выходил с тряпкой протирать вывеску и даже оставил мусорное ведро у входа, но это в счёт не шло, и Мирек с разочарованием вздохнул, когда увидел, как майор поднимается на тротуар, поглаживая ладонью свежевыбритое лицо.
Теперь нужно было идти в Старый город. Проскочив в двух местах дворами, Мирек вышел к Братской школе гораздо раньше майора. Устроившись напротив маленькой двери за контрфорсом, Мирек размечтался, что сейчас майор ворвётся в эту дверь и там произойдёт нечто необыкновенное. Но ничего подобного не случилось. Майор даже не подходил к двери. Он только остановился с другой стороны контрфорса и показал Миреку глазами на дверь, как бы спрашивая, та ли, а потом, как ни в чём не бывало, тихонько пошёл дальше вдоль улицы. Мирек удручённо поплёлся следом.
Возле церкви улица сворачивала и почти сразу оканчивалась над маленьким речным обрывом. Здесь валялся всякий мусор, выброшенная за ненадобностью поломанная рухлядь, а обывательские заборы, сооружённые из ржавой проволоки, досок и обгоревших листов кровельного железа, нагло лезли на тротуар.
Сразу за заборами росли кусты, корнями державшие захламленный берег, который всё время подмывала река. В этом месте никто никогда не купался, и только узкая загаженная тропка петляла вдоль берега, то подходя к самой воде, то поднимаясь немного вверх к заборам и дощатым стенкам хозяйских сараев.
К вящему удивлению Мирека, майор прошёл до самой реки и, свернув на тропинку, исчез в кустах. Мирек заторопился следом и, подбежав к берегу, остановился.
- Ну чего встал, иди сюда, - окликнул его майор.
Сам он удачно устроился под кустами на рассохшемся днище валявшейся здесь старой рыбацкой лодки. Мирек пробрался туда же и сел рядом с ним.
- Ну как, видел что-нибудь?
- Не, никого не было.
- А парикмахер с ведром?
- Так то ж парикмахер, он не в счёт.
- У нас, брат ты мой, всё в счет…
Майор грустно вздохнул и замолчал. Наверное, этому усталому человеку не так уж часто за последнее время удавалось просто посидеть возле воды, и он хоть такую минутную передышку хотел использовать для отдыха.
- Хорошо здесь… Тихо…
- Чего тут хорошего? - Мирек удивлённо посмотрел на майора. - Мусор кругом, один мусор…
- Мусор - это ничего… Мусор прибрать можно. - Майор усмехнулся своим мыслям и легонько забарабанил пальцами по днищу лодки.
- Слушай, Мирек, я вот одну вещь спросить хотел. Чего это вы вдруг в тот ход полезли?
- Почему? - Мирек немного подумал. - Ну, как Сашка приехал, то есть как нас познакомили, а он замок увидел, подземелье, ну вы ж знаете…
- Да это знаю, - майор вздохнул. - А может надоумил кто?
- Нет, это мы сами. Сначала под костёл полезли, а потом Сашка ту дыру вынюхал.
- Это как же так, вы, местные не знали, а он раз - и вынюхал?
- Так ему сказал кто-то, только он не признаётся кто.
- Вот видишь, а ты сказал, не подсказывали, а выходит наоборот.
Мирек поджал губы. Теперь, после слов майора, всезнайство Сашки показалось ему подозрительным, и он заверил:
- Если надо, я узнать попробую.
- Да уж попробуй, - майор вздохнул и похлопал Мирека по спине. - Ну а сам-то ты почему искать загорелся?
- Вам как… - Мирек запнулся. - Совсем правду?
- Ну… если можно, конечно.
- Я думаю, да… Ну, кажется мне, если опять пойти, всё как прежде будет… Меня отец водил… Ещё до войны.
Мирек и так говорил сбивчиво, а упомянув об отце, совсем замолчал. Майор некоторое время смотрел на воду, потом пристукнул кулаком по доске лодки и тихо спросил:
- А у тебя с отчимом… Как?
- Да не подумайте, он хороший, я понимаю, только отец…
- Ну да, - майор неожиданно замялся. - Знаешь, хлопче, в жизни бывают всякие обстоятельства…
По нелепой ассоциации Мирек вдруг вспомнил художницу из Варшавы. Вспомнил такой, какой увидел в первый раз в тридцать девятом. Красивая молодая женщина, легко откинувшаяся на спинку плетёного кресла в садовой тени, испятнанной солнечными бликами…
И в этот момент майор, словно возвращая Мирека обратно, глухо кашлянул и сказал:
- Теперь слушай меня, внимательно, хлопче. Я, конечно, всё понимаю, замок, интерес и всё такое, но и Крыж этот чертов есть тоже. Ведь он, сукин сын, не каждому свои дурацкие пуговицы дарил…
- Ну да, - насупился Мирек.
- Так я очень тебя прошу, если Крыж опять появится или даже заговорит с тобой, то ты мне всё расскажешь, хорошо?
- Ладно. - Мирек энергично кивнул и вдруг почувствовал, как к нему снова начинает подползать давешний страх.
- Значит, договорились, - веско сказал майор и положил на мальчишескую руку свою большую ладонь…
УДАЧНАЯ НАХОДКА
Настроившись проведать Ярку, Сашка привычно вышагивал Киевской, присматриваясь по дороге, как быстро ликвидируются последствия бури. Тут уже не было ни одного наклонившегося столба, а поломанные ветки лежали собранными в кучи по обе стороны шоссе.
Поскольку больше ничего необычного на дороге не встречалось, а путь, в общем-то, получался немалый, Сашкины мысли понемногу начали возвращаться к утренней находке, когда он вознамерился, по холодку, навести кое-какой порядок в дворовом сарае.
Пожелтевший газетный лист когда-то давно был уложен на дно старого ящика и, Сашка, старательно повыбрасывав оттуда всякий мусор, с интересом рассматривал непривычную печать. Вообще-то старых газет в сарае было полно, но все они были польскими и, сколько Сашка ни пытался, прочитать ничего не мог, а потому попросту отбрасывал их в бумажную кучу.
Но газета из ящика оказалась совсем другой. Она была напечатана на вполне понятном украинском языке и к тому же привлекла внимание хлопца рекламой оружия. "Бровнинг Перун" - вслух прочитал Сашка и принялся разглядывать рисунок, где во всех подробностях был изображен маленький, так называемый "дамский" пистолет.
Заинтересовавшись, Сашка не только изучил рекламу, но и начал читать, что там ещё напечатано, так как броский заголовок статьи обещал осветить в подробностях судебный процесс, который происходил в городе.
Причём судили не каких-то там воришек, а разбирали дело красных конников, которые якобы вытворяли тут чёрт-те что. До сих пор Сашка читал только о том, что все участники революции самозабвенно бились за народное счастье и никак не могли вести себя так, как утверждала газета.
Прочитав, Сашка хотел было вытянуть лист из ящика, но он так плотно прилип ко дну, что отделилась только реклама "бровнинга", а дальше старая газета начала рваться полосками, и в конце концов у Сашки в руках оказался только комок мятой бумаги. В сердцах от того, что ничего не вышло, Сашка швырнул остатки в дальний угол и, отложив работы в сарае "на потом", отправился к Ярке.
Позже, уже на Киевской, Сашке вспомнилась давняя школьная встреча с заслуженным генералом, героем Гражданской войны. Тогда грубоватый, приземистый дядька, экая и спотыкаясь на отдельных словах, зачем-то увлечённо рассказывал мальчуганам, как он заставлял на стрельбище своих подчинённых не идти пешком к мишеням, а обязательно бегать.
Потом, вышагивая привычной дорогой, уже по какой-то странной ассоциации Сашка как-то произвольно начал вспоминать те мелочи, которые нет-нет, да и проскакивали в домашних разговорах родителей и в результате самостоятельно пришёл к выводу, что, похоже, его отец с матерью до революции жили совсем другой жизнью…
Ярку и Мирека Сашка нашёл на задворках, где они, стоя возле сарая с низкой односкатной крышей, явно кого-то ждали. Увидев Сашку, который как раз перелезал через ограду, Ярко весело крикнул:
- О, Сашко, как раз вовремя!
- Скорей давай сюда! - поддержал его Мирек и показал пальцем в сторону. - Смотри, кажись, бегут!