Б е р н и к. Да, Юхан. Если обвинять меня возьмется кто-то другой, я буду все отрицать. Когда меня хотят уничтожить, я бьюсь насмерть. Ничего у тебя не выйдет, я сказал! Тот, кто мог бы меня свалить, не откроет рта – и скоро уедет отсюда.
К о м м е р с а н т Р у м м е л ь и т о р г о в е ц В и г е л а н н выходят из правой двери.
Р у м м е л ь. День добрый, день добрый, дорогой Берник. Мы за тобой, пора идти в Торговый союз, у нас собрание по поводу железной дороги, ты же помнишь.
Б е р н и к. Я не могу сейчас. Это невозможно.
В и г е л а н н. Вы должны, господин консул, правда.
Р у м м е л ь. Ты обязан, Берник. Там будут наши противники, редактор Хаммер и прочие поборники приморской линий. Теперь они утверждают, что новый вариант попахивает чьей-то корыстной наживой.
Б е р н и к. Так объясните же им…
В и г е л а н н. Мои объяснения делу не помогут, господин консул.
Р у м м е л ь. Нет, нет, ты должен пойти сам. Тебя в шахер-махерах никто заподозрить не посмеет.
Л о н а. Что я и говорила.
Б е р н и к. Сказал ведь, не могу. Я плохо себя чувствую… или все же… дайте собраться…
Из двери справа появляется у ч и т е л ь Р ё р л у н д.
Р ё р л у н д. Прошу простить, господин консул. Вы видите меня в крайнем возмущении…
Б е р н и к. Да, да, что с вами стряслось?
Р ё р л у н д. Я должен задать вам вопрос, господин консул. С вашего ли согласия юная девушка, которая нашла приют под вашим кровом, прилюдно ходит по городу в сопровождении человека, который…
Л о н а. Какого человека, господин пастор?
Р ё р л у н д. В обществе человека, от которого особенно ей надлежит держаться как можно дальше.
Л о н а. Ха-ха!
Р ё р л у н д. Это с вашего ведома, господин консул?
Б е р н и к (берет шляпу и перчатки) . Я ничего не знаю. Простите, я спешу, меня ждут в Торговом союзе.
Т ё н н е с е н (входит из сада и направляется к ближайшей левой двери) . Бетти, Бетти, послушай!
Г о с п о ж а Б е р н и к (в дверях) . Что?
Т ё н н е с е н. Ты должна спуститься в сад и положить конец заигрываниям, которые некое лицо позволяет себе с Диной. У меня нервов не хватает слушать это.
Л о н а. Вот как? Что же это лицо говорит?
Т ё н н е с е н. Убеждает ее поехать с ним в Америку, вот что! Уф-уф-уф!
Р ё р л у н д. Да как это возможно!
Г о с п о ж а Б е р н и к. Что ты говоришь?!
Л о н а. Вот было бы чудесно!
Б е р н и к. Невозможно! Ты не так расслышал!
Т ё н н е с е н. Спроси его сам. Парочка сюда идет. А я постою снаружи.
Б е р н и к (Руммелю и Вигеланну) . Я вас догоню через минуту.
Коммерсант Руммель и торговец Вигеланн уходят направо. Из сада входят Ю х а н и Д и н а.
Ю х а н. Лона, ура! Она едет с нами!
Г о с п о ж а Б е р н и к. Но Юхан… что за безрассудство!..
Р ё р л у н д. Это правда? Какой грандиозный скандал! Какими приемами соблазнения вы…
Ю х а н. Потише, господин хороший. Что вы такое говорите?
Р ё р л у н д. Ответьте мне, Дина. Это ваша воля, вас к этому решению не принудили?
Д и н а. Я должна уехать отсюда.
Р ё р л у н д. Но чтобы с ним! С ним!..
Д и н а. Назовите мне здесь другого, кто решился бы взять меня с собой.
Р ё р л у н д. Извольте узнать правду об этом человеке!
Т ё н н е с е н. Молчите!
Б е р н и к. Ни слова больше!
Р ё р л у н д. Молчанием я сослужил бы дурную службу обществу, стражем морали и нравственности коего я поставлен; это было бы безответственно по отношению к юной особе, в воспитании коей я принял существенное участие, и она для меня…
Т ё н н е с е н. Побойтесь, не делайте этого!
Р ё р л у н д. Она должна знать! Дина, несчастья и позор на вашу мать навлек этот человек.
Б е р н и к. Господин учитель!!!
Д и н а (Юхану) . Это правда?
Ю х а н. Карстен, ответь ты.
Б е р н и к. Ни слова больше! Сегодня все молчат.
Д и н а. Значит, правда.
Р ё р л у н д. Правда, правда. И больше того. Этот человек, которому вы оказываете доверие, сбежал отсюда не с пустыми руками – консул может засвидетельствовать!
Л о н а. Лжец!
Б е р н и к. Ах!
Г о с п о ж а Б е р н и к. О Боже, Боже!
Ю х а н (идет к нему с поднятой рукой) . И ты смеешь!..
Л о н а (с мольбой) . Не бей его, Юхан!
Р ё р л у н д. Давайте, нападайте на меня. Но правду не удержишь под спудом, а это правда. Господин консул Берник сам так сказал, и весь город знает. Вот, Дина, теперь видите.
Короткая тишина.
Ю х а н (тихо, схватив Берника за руку) . Карстен, Карстен, что же ты наделал!
Г о с п о ж а Б е р н и к (тихо плачет) . Ах, Карстен, как я могла навлечь на тебя такой позор!
С а н с т а д (быстро входит в правую дверь и кричит с порога) . Господин консул, идите скорее! Весь план с железной дорогой висит на волоске!
Б е р н и к (рассеянно) . Что такое? Куда идти?
Л о н а (серьезно, с расстановкой) . Иди, зять, крепи опоры общества.
С а н с т а д. Да, идемте, идемте, нам нужен весь ваш моральный авторитет.
Ю х а н (стоя вплотную) . Берник, я поговорю с тобой завтра.
Уходит через сад; Берник понуро плетется направо вместе с торговцем Санстадом.
Действие третье
Зала в доме консула Берника.
Б е р н и к в ярости выходит из дальней комнаты с тростью в руке и оставляет дверь полуоткрытой.
Б е р н и к. И надо было наконец проучить его разок! Порку он небось запомнит. (Кому-то в комнате.) Что ты сказала? А я тебе скажу, что ты полоумная мать. Ты его оправдываешь, поддерживаешь во всех хулиганствах. Не хулиганство? А что это, по-твоему: сбежать ночью из дома, уйти в море на рыбацкой шхуне, пропасть на полдня, заставив меня умирать от страха. Будто мало мне забот! И этот сопляк еще смеет угрожать мне, что сбежит из дома! Пусть попробует… Ты? Так я и думал; на его благо тебе плевать. Пусть рискует жизнью, тебе и дела нет… Что? Да, я, знаешь ли, собираюсь оставить после себя дело, и мне не с руки оказаться бездетным. Никаких возражений, Бетти! Как я сказал, так и будет: он под домашним арестом… (Прислушивается.) Тсс, чужие ничего не должны заметить.
П о в е р е н н ы й К р а п входит справа.
К р а п. У вас найдется минутка, господин консул?
Б е р н и к (бросает трость) . Конечно. Вы были на верфи?
К р а п. Прямиком оттуда. Хм…
Б е р н и к. И? Только не говорите, что с "Пальмой" не все в порядке.
К р а п. "Пальма" может сниматься с якоря завтра, но…
Б е р н и к. Значит, "Индиан гёрл"? Я так и знал, что этот упрямый…
К р а п. "Индиан гёрл" тоже может отчаливать завтра – но далеко она не уйдет.
Б е р н и к. Что вы имеете в виду?
К р а п. Простите, господин консул, – эта дверь закрыта неплотно, и там кто-то есть…
Б е р н и к (закрывает дверь) . Теперь закрыто плотно. И чего никто не должен слышать?
К р а п. Мастер Ауне задумал пустить ко дну "Индиан гёрл" со всем живым и мертвым грузом.
Б е р н и к. Боже милостивый, да как вы можете обвинять?..
К р а п. Никак иначе не могу объяснить себе происходящее, господин консул.
Б е р н и к. Так, изложите мне коротко…
К р а п. Постараюсь. Вы знаете, как туго идет работа на верфи с новыми машинами и новыми неумелыми рабочими.
Б е р н и к. Да, да.
К р а п. Но когда я заходил утром, то обратил внимание, как продвинулись работы на американце. Днище – вы помните эту прореху, совершенно прогнивший кусок?..
Б е р н и к. И что?
К р а п. Выглядит как новенькое, полностью обшито, якобы заделано – говорят, Ауне самолично работал при свечах всю ночь.
Б е р н и к. Хорошо. И что?
К р а п. Меня это насторожило. Народ как раз завтракал, и я нашел повод незаметно осмотреть все внутри и снаружи. В трюм еле пробрался, судно уже загружено. Но я уверился в своих подозрениях. Это чистой воды обман, господин консул.
Б е р н и к. Не могу поверить вам, господин Крап. Не могу и не хочу верить такому об Ауне.
К р а п. Так самому больно, но это чистая правда. Шпангоуты, как я понимаю, никто не менял, так – подконопатили, натолкали пеньки, подтерли, прижали, подрихтовали и готово. Чистый обман! "Индиан гёрл" никогда не доберется до Нью-Йорка, пойдет ко дну, как худая кастрюля.
Б е р н и к. Чудовищно! Но зачем было ему так делать?
К р а п. Хотел, возможно, посеять сомнения в достоинствах машин, хотел отомстить, надеялся на возвращение уволенных рабочих.
Б е р н и к. Ценой, вероятно, множества человеческих жизней?
К р а п. Он давеча обронил, что на борту "Индиан гёрл" нет людей, одна нечисть.
Б е р н и к. Предположим. Но неужто его не заботит, что погибнет огромный капитал?
К р а п. Ауне не печется о больших капиталах, господин консул.
Б е р н и к. Ничего не скажешь, это правда. Ауне смутьян и подстрекатель, но такая бессовестная низость… Послушайте, Крап. В этом деле надо все еще раз проверить. Пока никому ни слова. Если об этом поползут слухи, наша верфь будет опозорена.
К р а п. Само собой, но…
Б е р н и к. В обед изучите все в трюме хорошенько, мне нужна полная ясность и доказательства.