- Какая потрясающая новость! - ответил тот, невозмутимо улыбаясь, как будто не услышал ничего особенного. - То, что я карлик и ублюдок, мне и самому хорошо известно. Это не моя заслуга, просто уж повезло таким уродиться. А вот всего остального я добился сам.
С этими словами он плюхнулся в гамак и стал невозмутимо покачиваться, насвистывая какую-то песенку; канарцу пришлось закусить губу и сжать кулаки, вонзив ногти в ладони, чтобы не наброситься на карлика, который, видимо, считал его не более, чем здоровенным и тупым животным.
- Я его убью! - в итоге тихо прошептал он - Богом клянусь и молю, чтобы он не допустил моей следующей встречи с Ингрид, если я не покончу с этими четырьмя мерзавцами - они ещё хуже карибов.
Он отвернулся, чтобы тяжелые слезы не намочили бороду, не в состоянии смотреть на отчаяние обезумевшего туземца, держащего на руках истекающую кровью девочку. Остаток утра Сьенфуэгос провел молча и без движения, застыв как соляной столб, словно его мускулы покинула способность сокращаться.
День за днем его жизнь представляла собой вереницу происшествий, которые он иногда не был способен понять, но даже в самые тяжелые моменты его разум осознавал, что существуют логические причины для подобного развития событий, даже когда речь шла о жестокости примитивных туземцев, ведь что от них еще ожидать, кроме дикости, но сейчас, в этот печальный день, он ошеломленно понял, что создания, говорящие на одним с ним языке, той же национальности и представители той же культуры, оказываются гораздо большими варварами, чем самые дикие каннибалы.
Какой-то горстки мерзкого золота, так мало стоящего в этом затерянном уголке земли, хватило для того, чтобы испанцы, хотя и недостойные этого гордого имени, совершили столь постыдное деяние, которому он стал свидетелем. Эта гнусность прогнала его лихорадку, и с тех пор канарец Сьенфуэгос глубоко презирал этот символ богатства и власти, к несчастью, неразрывно связанный с его жизнью.
14
- Источник вечной молодости?
- Именно так.
- Не верю!
- Никто не верит, пока не испробует на себе.
- Но я всегда считал, что это выдумки, - убежденно заявил капитан де Луна. - Легенды!
- То, что земля круглая, тоже считали выдумками, и вот поглядите! - заметил Хуан де Овьедо. Сейчас его долговязое лошадиное лицо выглядело как никогда печальным. - С самых древнейших времен ходят разговоры о чудодейственной воде, что может восстанавливать тело и избавляет от морщин, складок и усталости, и вот, наконец, Охеда ее нашел. - Он передернул плечами. - Если в Европе существуют минеральные источники, облегчающие боли в спине и помогающие без труда опорожняться, то почему бы здесь не оказаться источнику, возвращающему молодость?
- И Охеда, выходит, его открыл? - заинтересовался виконт де Тегисе. - Тот самый Охеда, что был с нами вчера вечером?
- Тот самый. Единственный и неповторимый Алонсо де Охеда. Еще в Гранаде и даже задолго до того было ясно, что он отмечен перстом Божим, ему суждено свершить великие дела, как в свое время рыцаря Роланда избрали для возвращения святого Грааля.
- Святые небеса! - подивился виконт. - И где же находится сей источник?
Астуриец помедлил с ответом и повертел головой по сторонам, словно боялся, что кто-то их подслушивает, несмотря на то, что они находились посреди пляжа. Потом почесал подбородок, будто сомневался, стоит ли продолжать разговор, но все-таки ответил:
- Послушайте меня внимательно и имейте в виду, что я весьма рискую, рассказывая вам об этом. Но, во-первых, я уверен, что вы - настоящий кабальеро, а во-вторых, рано или поздно вы бы все равно допытались, - тут он понизил голос до самого тихого шепота. - Только сам Охеда знает, на каком из бесчисленных островов, раскиданных вокруг побережья Кубы на добрых два дня хода под парусом, находится этот источник. Так что именно он устанавливает очередность.
- Очередность? - повторил виконт. - Какую еще очередность?
- Которой придется дождаться, разумеется, - ответил собеседник таким тоном, словно пытается разъяснить полному идиоту прописную истину. - Сила у этого источника не такая большая, и люди должны оставаться на острове в течение месяца, после чего становятся моложе на десять лет.
- Десять лет!
- Примерно так. - Он взял капитана под руку и притянул еще ближе к себе. - Помните маркиза де Гандару, который вчера вечером выиграл у нас в кости? - И после молчаливого кивка собеседника добавил: - Как вы думаете, сколько ему лет?
Капитан де Луна задумался.
- Не знаю! - сказал он наконец. - Может, лет двадцать пять.
- Почти сорок.
- Я вам не верю!
- Сеньор! - возмутился астуриец, потянувшись за шпагой. - Вы что, сомневаетесь в моих словах?
- Боже мой, конечно же нет! - отпрянул виконт. - Я и в мыслях не имел вас оскорбить. Просто это выглядит настоящим чудом...
- Чудо и есть! Самое настоящее, - Хуан де Овьедо в свою очередь притворился, что немного успокоился. - Но как вы думаете, если бы это было не так, стали бы мы торчать здесь, в Изабелле, где нас ожидают лишь голод и смерть? На этой проклятой земле нет ни золота, ни специй, ни удивительных городов, обещанных адмиралом. Нас держит здесь лишь надежда, что придет наш черед отправиться на остров.
- Понимаю. И кто же определяет очередность?
- Охеда.
- А почему не вице-король?
- Колумб ничего не знает. Если б узнал, то завладел бы источником от имени короля и королевы, а те стали бы использовать его, чтобы навязать свою волю одним и облагодетельствовать других. Нет! - он твердо качнул головой. - Охеда для этого слишком благороден. Настолько благороден, что не хочет, чтобы его открытие привело к коррупции, и потому даже сам не желает им воспользоваться.
- Серьезно? Неужели он не пил эту воду?
- Он отказывается ее пить, чтобы не впадать в искушение. Учитывая его альтруизм, он словно верховный жрец новой религии.
В эту ночь его светлость капитан Леон де Луна до самого утра проворочался в постели, не в силах сомкнуть глаз. Он пытался свыкнуться с невероятным открытием, сделанным почти сразу после прибытия на Эспаньолу. Порой, в минуты недолгого прояснения, он начинал сомневаться, что рассказы об "источнике вечной молодости" могут быть правдой, но потом, стоило ему вспомнить о странных речах Алонсо де Охеды и его товарищей и о том, каким искренним казался Хуан де Овьедо, он вновь склонялся к мысли, что в загадочном Новом Свете и в самом деле могут таиться самые непостижимые чудеса.
Уж если он смог принять, что Земля круглая и можно достичь стран Востока, держа курс на запад, то почему бы здесь не обнаружиться чудесному источнику, возвращающему молодость?
За эти долгие часы он и не вспомнил о беглой супруге или ненавистном Сьенфуэгосе, поскольку отчаянная жажда мести внезапно отошла на второй план перед возможностью вернуть желанную молодость, оставшуюся лишь в воспоминаниях.
- На десять лет моложе! - как одержимый повторял он эти слова, словно навязчивую мелодию, намертво засевшую в мозгу. - На десять лет моложе!
Учитывая, что сейчас он был известным капитаном, благородного происхождения, богатым и уважаемым, стать на десять лет моложе означало начать новую жизнь, имея на своей стороне все преимущества.
- На десять лет моложе!
С самого раннего утра, почти не сомкнув глаз, он в возбуждении отправился в город на поиски Хуана де Овьедо.
Лишь около полудня виконт наконец обнаружил его на поляне в лесу. Хуан де Овьедо вел тренировочный бой с бешеным маркизом де Гандарой - тот скакал туда-сюда, смеялся и озорничал, как мальчишка.
- Ну как вам? Как? - кричал он, не прекращая делать резкие выпады, которыми загонял астурийца в угол. - Теперь-то вы со мной не сладите, не то что раньше. Эге-гей! Теперь я вас измотаю и заставлю просить пощады. Сдавайтесь, мерзавец! Сдавайтесь, старикашка!
Заметив, что на них смотрят не далее как с десяти метров, он замолчал, смутился и сердито выпалил:
- Что вы здесь делаете? И давно вы за нами шпионите?
- Шпионю? - оскорбился Леон де Луна, ринувшись к нему. - Да как вы смеете говорить такое! Моя шпага преподаст вам урок поведения, отправив к праотцам!
Маркиза де Гандару, похоже, угроза не испугала - он тут же встал в боевую позицию, готовясь дорого продать свою жизнь, но Хуан из Овьедо поспешил встать между соперниками и поднял руки.
- Успокойтесь, господа, прошу вас! Что за ссоры между друзьями?
- А какой друг обвиняет меня, будто я за ним шпионю?
- Простите его! - сокрушенно взмолился долговязый. - Простите его, прошу вас. Вы должны понять, что при таких обстоятельствах...
- О каких обстоятельствах вы говорите? - грубо прервал его де Гандара встревоженным тоном. - Следите за словами, Овьедо! Помните о своем обещании!
Астуриец заколебался. Он озадаченно оглядел обоих и в конце концов понуро опустился на гнилое бревно.
- Это моя вина, - едва слышно пробормотал он, закрыв лицо руками. - Только моя! - Он поднял грустный и умоляющий взгляд. - Боюсь, я проболтался.
- Да что вы такое говорите, - притворно ужаснулся маркиз. - Неужели вы...?
Молчаливого кивка Овьеды хватило, чтобы маркиз отбросил шпагу и схватил его за руку. - Боже! Боже мой! - воскликнул он, воздев руки к небу. - Да как вы могли...?
- Мне жаль!
- Недостаточно об этом сожалеть, Овьедо! И вы прекрасно об этом знаете! Это было соглашение между кабальеро! Что скажет Охеда?
- Нет, Бога ради! - взмолился несчастный астуриец, в отчаянии цепляясь за руку маркиза. - Не говорите ничего Охеде, иначе он никогда не допустит меня к источнику.